Экстрасенс. Назад в прошлое. Россия 2006 (СИ) - Корносенко Валера Страница 5

— Ну хорошо, идите ужинайте. Утром у вас оздоровительные процедуры. А в обед я снова приду. У меня к вам будут еще вопросы. И я вас очень прошу, если что-то вспомните, обязательно мне сообщите, — он протянул мне клочок бумаги в клетку с городским номером телефона.

Пришло осознание, что и сотовые-то только недавно пошли в массовую продажу. И в большинстве своем они еще кнопочные, а о мессенджерах и скоростном интернете и слыхом не слыхивали.

Хотя, как показала практика, эти самые интернеты в пик горящей опасности первыми и отрубились. А люди, привыкшие во всем полагаться на гаджеты, сильно от этого пострадали. Зачем носить часы, уметь ориентироваться по карте, учить иностранные языки, складывать в уме элементарные числа, развивать память, читать книги, запоминая новое, когда всегда под рукой есть гаджет, думающий за тебя, читающий тебе сказки на ночь и выручающих в любой ситуации? Правильно. Проще деградировать и наслаждаться этим процессом.

Не допущу повторения этого. Пусть у наших детей будет мирное небо над головой. Сейчас нужно думать о другом. Собрать максимально информацию и сохранить квартиру.

Глава 3

Утром приходят девчата. Не знаю, что умилило меня больше: их внимание или заботливо принесенные вареные пельмени в литровой банке.

Сонечка и Маргарита.

Соня — серьезная, пухленькая отличница с косой толщиной в кулак. И с жуткими очками на милом курносом носе. Срочно это недоразумение нечаянно разбить и презентовать новые очки, а еще лучше — линзы! Не порядок.

Рита — полная ее противоположность. Высокая и худая, я бы даже назвала ее худобу болезненной. Не удивлюсь, если то дань высокой моде. Одежда унисекс, как и короткий ежик волос на затылке, переходящий в крашеные сосульки в районе ушей. Странный выбор прически. Из девчачьего в Ритке разве что цвет волос, бледно-розовый, да шнурки в кедах космам в тон.

Продвинутая молодежь во все времена старшим поколением если и будет понята, то с притянутым за уши трудом. Мда уж, сойти за свою мне будет непросто… Придется в свободное время заняться вопросом воспитания чувства прекрасного у моих боевых подруг.

Девчата с порога кинулись наперебой вываливать на меня институтские новости. Выяснилось, что я учусь в педагогическом, на первом курсе. Соответственно, происходящее в стенах родной альма-матер, особенно на переменах, крайне важно для каждого сознательного студента. И таки да, мои заботливые подруги очень за меня переживали и в институт отнесли мой больничный в первый же день. Так что могу болеть сколько душе угодно.

Н-да, вот незадача, институт явно нужно менять. Учитель — это, конечно, достойное призвание, но с моими целями никак не перекликается.

Из мыслей о высоком меня вырвала Рита:

— Ань, ну ты с нами или где? Ты как вообще? — и придвинувшись ближе, распахнув свои прекрасные очи, в предвкушении добавила заговорщицким шепотом: — Ты знаешь, что там произошло?

Я замялась. Еще вчера ночью, пялясь в потолок, пришла к выводу, что ни одна живая душа не должна узнать о моей причастности к последнему полету Котова-старшего. Унес тайну с собой в могилу, и на том спасибо.

— Смотрите, какая у меня шишка на затылке, — для отвлечения внимания пожертвовала свою многострадальную голову на растерзание этим любопытным кумушкам, — я без сознания была. Вырубил кто-то. Даже не знаю, ограбили нас или нет. Вы не слышали?

— Тетя Света из тридцать пятой говорит, что она выглянула на крики и топот в подъезде. Это она тебя обнаружила и милицию вызвала. Говорит, ты вся в кровище была! Мы так испугались. И в сознание сколько не приходила. Мы приехали, нас не пускали!

— Спасибо, девчат. Да что мне будет? Заживет. Мне, знаете, скоро деньги большие понадобятся. Следователь приходил, сказал, что меня могут из квартиры выкинуть, как несовершеннолетнюю, и упечь в детский дом! — и носом шмыгнула в конце.

Я конечно нагнетала, лишение квартиры, которая и не моя-то вовсе, далеко не та страшилка, что может лишить меня покоя и сна. Хотя девочки прониклись и впечатлились игрой недобитого актера.

— Ужас! Как так-то? Кто?

Жму плечами, держу игнтригу.

— По деньгам у меня голяк, — Рита понурила голову, — еще кредит за гитару выплачиваю, ну, ты помнишь... Мать на меня зла после того случая с Ваней, сказала до конца учебного года ей не звонить. И денег подкинет, только если год без троек закончу, — Рита к концу речи совсем погрустнела.

Соня, собравшись с духом, как в омут с головой бросилась:

— Я на море летом копила, — и шепотом добавляет, — Двенадцать тысяч. Я тебе дам.

Да уж, целое состояние…

— Спасибо, моя хорошая, я тебе их обязательно верну, успеешь билеты купить, обещаю. Мне бы только восемнадцатилетия дождаться в больнице. Может взятку кому дать придется. Стоит только выписаться — или суд, или выпнут из дома. Мент этот скользкий, прям чую его нездоровый интерес к моей квартире.

— Ань, а что на счет отца? Что с похоронами?

Папашу вот совсем не жаль. Не самая желанная смерть, но, походу, конченый был козлина. Туда ему и дорога. Без него однозначно проще, чем нянчиться.

— Он не успел с тобой ничего такого сделать? — И многозначительно скосила глаза вниз.

Ох, ты же божечки, детский сад.

— Нет. Меня никто не насиловал.

Если честно, понятия не имею, что пережило это тело. Да даже если и было. Вот уж далеко не самое страшное, что мне доводилось вытерпеть в прошлой жизни.

Какие же эти девулечки наивные. Хорошенькие, молоденькие, розовощекие. Глазки так и светятся, стреляя любопытством по сторонам. Все им интересно. Так бы и затискала!

Не дал мне бог дочери в прошлой жизни. Да и в этой будет не до детей. До последнего неизвестно, удастся ли хоть частично повлиять на течение истории. А вновь хоронить собственных детей — увольте.

Уходя, одногруппницы обещали навещать каждый день. Девчата принесли мне нормальную одежду, тетрадки. И я наконец-то смогла переодеться и комфортно себя почувствовать. Уютно устроившись на постели, погрузилась в анализ и планирование. Мне это всегда помогало.

* * *

Наутро в палату врывается женщина неопределённого возраста. В офисном дешевом костюме, который сидит на ней бесформенным мешком. Видать, схуднула здорово, а на новый денег не хватило. Серая нездоровая кожа лица, высокий начес баклажановых волос, жуткий макияж с бровями-ниточками и губами-бантиком с острыми изгибами.

И это «милое создание», лишь открыв рот, посылает в нашу палату такие децибелы негатива, что все присутствующие теряются.

— Ты Котова? Собирайся. Сейчас напишут тебе справку — поедешь со мной.

Я обескуражена.

— А вы кто вообще?

— Я из соцопеки. Давай, давай живо! — командовать эта дама явно привыкла. — Мало того что моих коллег не пропустили, еще я тут с тобой церемониться должна, — она хватает меня за руку и волочит в коридор. Благо завтрак недавно закончился, и я не успела раздеться.

Омг! Когда же закончится это паломничество? Тянет меня за предплечье с таким остервенением, словно я мешок с картошкой. Через весь коридор, мимо ординаторской. Неужели и на улицу так выпрет, вообще-то не лето!

Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Пытаюсь вырваться. Куда там! Медвежий капкан лишь крепче сжимает. Все же выкручиваю руку и начинаю ставить мерзкую тетку на место.

— Да кем вы себя возомнили вообще? Вы в курсе, что здесь везде камеры, и я на вас заявление напишу за домогательство к несовершеннолетней? Думаете, вам можно безнаказанно творить что угодно? Вы даже удостоверение не показали, уже ручонки свои загребущие тянете. Вот проступят у меня синяки, сниму побои. Если не заметили, мы в больнице. А здесь люди болеют! У меня сотрясение мозга и постельный режим между прочим! — прооралась, и даже легче стало.

Тетка же багровее тучи. Стоит напротив, вся нахохлилась, кулачки сжимает, разве что только пар из ушей не валит.