Учитель Особого Назначения. Том 1 - Илья Игоревич Савич Страница 4

После чего сверху раздался смех. Это ученики выглядывали из окон. Их явно веселило происходящее, но некоторые смотрели с куда более серьёзным интересом.

Для учеников мой манёвр выглядел так, словно я исчез и появился в другом месте. Но ничего страшного, пусть гадают, как я это сделал. Будет меньше времени на пакости.

— Живо в класс, — стальным голосом приказал я шкету.

Тот хотел было что-то возразить, но оглянулся на «зрителей», что-то прикинул у себя в голове и не стал лезть на рожон. А он не так уж глуп!

Шкет побежал ко входу, откуда как раз выбежал Адамыч. Они столкнулись и замерли друг напротив друга в растерянности. Кажется, обоим было что сказать, но они разом обернулись в мою сторону и решили отложить беседу.

А вот ученики в классе вовсю обсуждали меня:

«Да кто он вообще такой⁈»

«Не, ну вы видели? Видели⁈»

«Ну на фиг!»

«Да успокойтесь вы! Наверняка какой-то трюк!»

«Ага, как же! Ты его видел? Он здоровее нашего физрука!»

— И намного симпатич…

— Итак, на чём мы остановились? — я взял мел с подставки и повернулся к доске.

— А-а-а-а-а-а-а!!!

С места подскочила девчонка, она сидела в первом ряду, прямо напротив учительского стола. Крик заставил остальных заткнуться, и все уставились на меня, пока я преспокойно выводил своё имя.

— В-в-вы как здесь оказались⁈ — заверещала девочка.

Я поставил точку и обернулся.

— Так же, как ушёл. Займите свои места, мы уже начинаем…

Тут дверь в аудиторию распахнулась, и влетел шкет.

— Эй, вы видели того!.. — он заметил меня у доски, — … мужика?

И едва не вылетел через то же самое окно, потому что смотрел не перед собой, а на меня. Но затормозил у самого края, уперевшись в подоконник. Остальные даже не засмеялись, потому что сами пялились на нового учителя.

Что ж, сбить их с толку и обезоружить получилось отлично. Думаю, сегодняшний урок пройдёт без особых проблем, а дальше будем действовать по ситуации.

— Садись на место, — сказал я, подходя к учительскому столу.

Шкет вдруг оправился, и на его лице заиграла ехидная ухмылка, которую он тут же подавил. Я медленно отодвинул стул, громыхнул деревянными ножками по полу, сделал беззаботное лицо и улыбнулся. Шкет к тому времени уже повернул к своей парте и продолжал пристально за мной наблюдать. Опускались мы одновременно, и с приближением моей пятой точки к сидению его ухмылка всё больше и больше вылезала наружу. Над самоконтролем ему всё-таки следует поработать.

БАМ!!!

И шкет подлетел метра на полтора, выпучив глаза: не то от удивления, не то от подгоревшей алым пламенем задницы. Он плюхнулся обратно и только теперь заметил, что сидит на моём стуле, который сам же и заминировал взрывным заклинанием.

— Начнём со знакомства, — продолжил я как ни в чём не бывало. — Пожалуй, представлюсь первым. Меня зовут Ставров Сергей Викторович, как и написано на доске. Боевой офицер в отставке, люблю вкусно поесть и не люблю, когда мне докучают всякие проказники…

Пристально взглянул на шкета, который вдруг понял, что брюки получили шикарную вентиляцию прямо на заднице. Дымок до сих пор тянуло кверху, а затем уносило в открытое окно.

Этак скоро вся академия будет подвергнута новой моде…

Но на самом деле шкет очень неплох. Я уже понял, что это он устроил ловушку, в которую попал Адамыч, и он же подложил мину под учительский стул. Когда маг оставляет заклинание, я могу распознать след его энергии.

Правда, малец перестарался. Не уверен, что специально, но вбухал такой заряд магии, что мог устроить конфетти из своей жертвы. Так что пришлось подправить заклинание и ослабить его эффект, примерно как с Адамычем. Результат, впрочем, оказался такой же, так что можно закрывать их противостояние ничьей.

— Теперь вы! — объявил я, а затем указал на парня в очках: — Ты первый.

Долговязый, сутулый, с острым лицом и аккуратной чёрной шевелюрой, явно из умников. Принял бы его за обычного ботаника, но по взгляду видно, что он — та ещё заноза. И прогноз оправдался.

— Островский Денис Юрьевич! — с важным видом воскликнул он. — Люблю получать знания, играть в шахматы и решать логические задачи. Не люблю потеть, бегать и таскать тяжести, — затем даже приосанился, руки по швам выставил, подбородок приподнял. Двое парней через несколько рядов от него прыснули от смеха и явно что-то задумали. — Как наследник дворянского рода Островских, получивших титул в награду за храбрость при взятии шведской крепости…

— … и просравших всё имущество при неудачном штурме казино! — громко прервал его один из тех парней.

Денис тут же насупился и покраснел, мигом ссутулился и сел обратно. Несколько отдельных групп засмеялись, поддерживая колкость, другие смотрели с сочувствием, а остальным было по боку.

Значит, класс разобщён…

Что ж, для начала это будет плюсом. Но потом придётся сплотить ребят. Я хоть и не за педагогическими подвигами сюда прибыл, но раз уж взялся за дело, результат будет на высшем уровне.

— Раз уж подал голос, представься, — кивнул я остряку.

Это был крупный парень, будто противоположность Островского. Светло-русый, с круглой мордой и крепкой челюстью. Крепко сбитый, невысокого роста, в мятой рубашке. И кажется, ему стоит ходить и оборачиваться, потому что долговязый явно уже продумывает план мести.

— Валиков Пётр Геннадьевич, — буркнул крепыш, нехотя поднявшись из-за парты, но затем с вызовом добавил: — Голубых кровей не имею! Что люблю — не ваше дело, чего не люблю — тоже.

— Ладно, — кивнул я. — Садись.

Он немного удивился, что «протест» остался без внимания, но кто сказал, что рассказывать о предпочтениях — это обязаловка?

— Следующий…

Так ученики представлялись один за другим. Многие делали это с неохотой, но я произвёл на них достаточное впечатление, чтобы никто не воспротивился. Кто желал, отвечал полностью, кто нет — называл только своё имя. Напоследок я оставил шкета, который всё это время сидел на попе ровно и боялся пошевелиться.

— Давай, — кивнул я ему. — Представься.

Шкет нервно сглотнул и огляделся, не заметил ли кто-нибудь его неловкой ситуации.

— Можешь не вставать. Зад наверняка будет болеть ещё пару часов, — хмыкнул я, бросая ему спасательный круг.

И у парня тут же отлегло. Он с благодарностью в глазах посмотрел на меня, немного успокоился и слишком уж рьяно воскликнул: