Рожденный, чтобы жечь! – 2 - Дмитрий Лим Страница 37

У него не было ответа на этот вопрос. Он и не помнил, были ли они вообще здесь когда-либо. Но зачем мучить голову ненужными вопросами? Особенно ранним утром.

Поёжившись в кровати, всё же, Боря скинул с себя одеяло. Нужно было вставать. Ибо впереди — долгий путь из выбитых зубов.

Через мгновение, кто-то забарахтался под скинутым одеялом. Клеменко сел, посмотрел под ноги и хлопнул себя по лбу.

— Ёпана. Ты там не задохнулся? — он тут же дернул одеяло на себя, открывая корзинку, которая всю ночь стояла в ногах.

Гугля вяло вертел ножками, издавая редкие «агу», словно пытаясь пробудить сам день, потягиваясь и бессознательно подготавливаясь к тому, что его ждёт впереди.

Борис выдохнул, тихо пробормотав:

— Фу, не задохнулся. А то чё это я? — он опять сел и начал лениво наблюдать за тем, как Гугля энергично дергает своими маленькими кулачками и улыбается. — Чё, готов? Сегодня придётся попотеть, чтобы нас в город выпустили.

Малыш, разумеется, ничего не ответил.

— Сегодня не просто прогулка, — сказал Борис, наклоняясь, чтобы поднять карапуза и поменять ему памперс перед выходом. — Сегодня работаем на полную катушку. Понимаешь, да? Задание серьезное, от нас… э-э-э, от меня зависит многое! Короче, не подведи.

Гугля ответил бодрым «агу» и выразительно запыхтел, будто подтверждая готовность. Его маленькие ручонки схватили Бориса за пальцы, а лицо расплылось в детской улыбке.

— Чё ты хочешь?

Борис завис в задумчивости, глядя на Гуглю, который энергично жевал свой маленький кулачок и упорно излучал некую детскую мудрость, понятную лишь младенцам и, возможно, пандочкам.

— Чё ты хочешь? — повторил Борис. — Срать? Жрать?

Гугля согласно агукал. В этот момент раздался низкий, предельно вымороченный голос от соседней кровати:

— Э, вы чё разорались? Можно я побуду в тишине, а⁈

Борис поднял голову и посмотрел на своего соседа. В глазах которого читался смертельный недосып и манифест против профилактики «ранних пробуждений».

— Так это, я ж на задание ща попрусь, — зевая, ответил Борис. — Сегодня у меня миссия — сломать пару носов, пару челюстей и… это… — он почесал затылок, словно забыл что-то. — Короче, ты давай, это, не бурчи. Ща свалим.

Антон сел на кровати, скрестил руки на груди, и посмотрел на парочку с очень недовольным лицом:

— Ну так и чё торчите здесь? Сказал свалите? Валите. Зачем вы вообще разорались? Я хоть раз мешал вам спать?

Гугля, будто почувствовав серьёзность момента, мощно рыгнул и пёрнул одновременно, издал что‑то среднее между агу и рыком маленького боевого гнома.

Антон закинул голову назад и громко зевнул, демонстрируя весь скрытый потенциал незаслуженного сна.

— Слушай, он мне чем-то напоминает взрослого мужика. Может, в теле твоего фамильяра заточена душа какого-то скуфа? Или жирдяя?

Борис задумался над его словами:

— Да не, мало вероятно, — он посмотрел на карапуза, во взгляде которого читалось: «ты чего там думаешь, деревянный? Не слушай этого рыжего болвана».

— Знаешь, — задумчиво сказал Боря, почесывая затылок. — если этот малыш действительно душа какого-то скуфа, то у него явно планы на мировое господство. Может, даже своего рода младенческий диктаторский режим запустит.

Антон с видом человека, которому впервые в жизни рассказали нечто совершенно нелепое, выдохнул:

— Ты серьёзно? Я же, млять, пошутил. Ты чего мне башку с утра всякой хернёй забиваешь?

— Не, ну а чё, — пробасил Борис, — Сам начал.

* * *

Задание, полученное Борисом и остальными членами команды, было предельно простым: студенты должны выйти в город на патрулирование выделенных улиц. Проверить обстановку, доложить о количестве и качестве Одержимых.

Обычным оружием пользоваться было запрещено — инструктор строго настрого запретил прямые столкновения. Главной целью была разведка — обследовать обстановку, собрать как можно больше сведений, а уж если не повезёт — хотя бы увести за собой «тварей» с людных мест. Обезвредить и заказать «доставку». Чтобы Одержимых погрузили в фургон..

Я, слушая это задание, откровенно удивлялся.

«А какой смысл жалеть их? — в голове никак не укладывались слова инструктора. — Какой смысл этой разведки? А если пострадает кто?»

В общем, ответов на эти вопросы у меня не было. Терпеливо выжидая, когда транспорт академии доставит нас в нужную точку города, я уснул. Проснулся, когда мы вышли на улицу.

Уселся в корзинке и пристально следил за прохожими. Чем-то они напоминали разноцветное пестрое оживлённое море.

Группа разбредалась по улице, каждый вглядывался в лица, пытаясь разглядеть что-то необычное, помрачённое, но без особого успеха. Я, правда, видел лучше всех. Не знаю, откуда этот дар — детектор Одержимых, но он был чертовски полезен в таких «делах».

Вдруг мой взгляд сфокусировался на углу улицы — старичок с легкой сутулостью облокачиваясь на палку медленно шел к магазину.

— Агу! — вырвался мой тихий голосок, сопровождая пристальный взгляд указательным пальчиком.

Борис сразу напрягся, встретился со мной глазами, и мгновенно понял — я показываю на нечто важное. Остальные не обращали внимания на мои сигналы — для них я всего лишь декоративный груз. Но Борис знал, что внутри моей крошечной головы скрывается что-то большее, чем просто младенческая беспомощность.

Старик же тем временем, казалось, был далек от спешки и городской суеты, словно времени для него не существовало вовсе. Его лицо, покрытое морщинами, выражало не тревогу и страх, а некую невозмутимую маску спокойствия. Он смотрел прямо перед собой, словно удерживая невидимую нить, которая связывала его с другим миром.

Вдруг он остановился перед массивной дверью магазина, слегка наклонился и прошептал что-то тихое. Его пальцы, украшенные позолоченными кольцами, нежно прикоснулись к двери, и на несколько секунд казалось, что всё вокруг замерло. Несколько прохожих мельком взглянули на него — но никто не заметил изменившееся выражение лица мужчины.

А вот за дверью повалил чёрный дым силы Одержимого. И никто кроме меня его не видел!

«Он так силу высасывает? Как тот непонятный врач во время лечения мамы тирана?»

— Агу! — повторил я чуть громче, сердито дергая Бориса за рукав.

Он скривил губы и посмотрел туда, куда я указывал. В этот момент старик медленно повернулся, будто угадывая наш взгляд, и зажмурился. Солнце словно сыграло с его лицом зловещую игру теней, и на несколько мгновений в его взгляде заиграл холодный блеск, от которого стынет кровь.

— Чё за пенсия? Чем он тебе не угодил? — пробормотал Борис, не ощущая всей серьёзности