Чужие степи – Оффлайн - Клим Ветров Страница 30

— Если верить пленнику… — его палец, толстый, с обломанным ногтем, ткнул в точку на карте далеко от нашего поселка. — А другой информации… у нас всё равно нет… выходит, что место… где они разжились оружием… примерно вот здесь.

Я встал, перегнулся через стол. Сердце учащенно забилось. На карте в указанном секторе — ничего. Сплошная желтизна условных степей, синие ниточки рек, коричневые штрихи возвышенностей. Ни названий, ни значков населенных пунктов. Пустота. Я глубокомысленно кивнул, надеясь на большее.

— Здесь, как ты видишь… ничего нет. Но говорил он… именно про это место. Упорно.

— Интересно… — я постарался скрыть скепсис. — А он… на карте сам показал?' Само существование аборигена, разбирающегося в картографии, казалось абсурдом.

— Нет, конечно, — глава усмехнулся коротко и сухо. — Какие карты… Ты чего… Рукой показал. Да приметы кое-какие назвал: «Вдоль реки три дня верхом… там устье… вот где-то возле него».

— Это получается… по Караганке вверх? — я пригляделся к извилистой синей линии. Караганка. Маленькая речушка, впадающая в Урал. Помнил её по единственной поездке — мелководная, с каменистыми перекатами.

— Получается, что так. Три дня пути верхом… это километров… до двухсот.

— Так там ничего и на триста нет! — не сдержался я. Картина встала перед глазами: бескрайняя выжженная солнцем степь, редкие островки ковыля, да вездесущие сурчиные норы. Ни строений, ни дорог, ни признаков цивилизации. — Какой к черту город⁈

— Тем не менее… надо проверить. — Сергей Алексеевич выбил пепел из потухшей трубки о край банки, звонко цокнув. Его взгляд, внезапно острый и требовательный, впился в меня. — Ты возглавишь экспедицию.

Холодок неприятного предчувствия пробежал по спине.

— Понятно. Когда выдвигаться?

— Чем скорее, тем лучше. — Он откинулся. — Но знать об этом… не надо никому. Кроме нас с тобой… и остальных участников экспедиции. Никому. Это тайна.

Вот оно. Тайная операция. Тревога сменилась странным азартом.

— Сколько машин? Где людей брать?

— С этим… напряг. — Он нахмурился, снова принявшись набивать трубку. Лицо его стало каменным. — Машина одна. Твой УАЗ. Людей… минимум. Надёжных.

Один УАЗ? В неизвестность? На двести километров? Риск огромный.

— А со снабжением? Запасные части? Горючее? Аптечка? — Список вертелся в голове. Экипироваться нужно по максимуму. Поломка в степи с таинственными тварями и вооруженными кочевниками — смертный приговор.

— Здесь проблем не будет. — Видя, что я не отказываюсь сразу, он чуть разгладился. Старый лис, он уловил мой интерес, мою готовность. — Собери людей… тех, кому доверяешь. Через три часа… подъезжайте ко мне. Не в штаб. Домой. — Он кивнул, подчеркивая секретность. — Всё необходимое… уже там.

Я вышел из штаба в ещё большем замешательстве, чем вошёл. Воздух ударил в лицо — жаркий, степной, пахнущий полынью и дымом. Первая и главная проблема — люди. Надёжные. Андрей. Леонид. На этом список… исчерпывался. Где взять еще одного? А в идеале — двоих? Вместимость УАЗа — девять мест, но для дальнего рейда с комфортом (относительным) и запасом — пятеро в самый раз. Но где их взять?

— Я Олега позову, — без лишних слов предложил Леонид, когда я заехал к нему. Он чистил карабин на крыльце своего дома. — Он вчера вернулся с дальнего кордона. Свободен.

Олег. Молодой, крепкий парень из Орска. Попал сюда случайно — в гости приехал. Бывший контрактник. Леонид хвалил его боевой путь: Грузия восьмого года, Сирия. Хладнокровный, умелый. Для экспедиции — находка.

— Попробуй. Будет неплохо. Но… всё равно мало. Надо ещё одного. Выдвигаемся на рассвете. Времени в обрез.

Оставив Леонида думать, я, ощущая тяжесть задачи на плечах, поехал домой, планируя заскочить к Андрею.

Мысленно я уже рисовал маршрут. Вроде бы не так страшно. Оружие есть. «Зяма» — бронированный монстр. Расстояние… Не так чтобы и много, вроде как на рыбалку едем. Местность, если верить памяти и карте, ровная. Трава выгорела — кочки и камни видны издалека. Можно и погонять, если надо. Кого встретим? Людей? Зверей? Не мы должны бояться… — успокаивал я себя. Дня за три управимся. Главное — не вхолостую. Брошенный город… с арсеналом на каждом углу… Мысль манила, как мираж.

Раннее утро следующего дня.

УАЗ шел с ровным, убаюкивающим гулом. Солнце, только что выкатившееся из-за горизонта, било в щель «лобовика», слепило. Боковые стекла были сняты, запах бензина, пыли и пота висел в кабине густым туманом. Народ храпел на своих местах. Всего четверо. Не смогли мы найти людей, — те кто нужен был, заняты оказались, а брать на такое дело абы кого, не хотелось, — всё же не на прогулку отправляемся.

Андрей, согнувшись, дремал на заднем сиденье, уткнувшись лбом в спинку переднего кресла. Олег, свернувшись калачиком на скатанных одеялах, громко сопел. Даже бдительный Леонид, сидевший справа, опустил голову на грудь, его кепка съехала на нос. Мне стоило неимоверных усилий бороться с накатывающей дремотой. Веки слипались, мысли путались. Монотонный рев мотора, усталость от раннего подъема — всё работало против меня.

— Хорош спать! — толкнул я Леонида в плечо.

— А я и не сплю… — буркнул он, лениво покосившись сначала на дорогу, залитую розоватым светом, потом на меня. Глаза были мутными от недосыпа.

— Раз не спишь, хоть анекдот какой травани… — попросил я, стараясь говорить громче, чтобы перекрыть шум. — А то скучно… усну и перевернемся…

На самом деле скучно не было. Было напряженно. Одиночество водителя, когда все спят — особая пытка. Сонный ритм пассажиров заразителен. А уснуть за рулем в степи, даже на ровном месте… последнее дело.

— Кончились анекдоты, завтра приходи… — он отвернулся к окну, натянул кепку на глаза. Уазик, несмотря на всю свою тряску, на мелких кочках качался, как колыбель. Спалось в нем слишком хорошо… пока не влетишь в ямину.

— Ну и чёрт с тобой… — переключившись на третью, я прибавил газу. Сейчас найду колдобину… устрою вам массовую побудку.

Я не стал искать кочки специально, но дорога сама вскоре ухудшилась. Ровное плато сменилось затяжным подъемом, усыпанным кротовьими норами и мелкими камнями. Машину начало подбрасывать и раскачивать. От тряски мой экипаж застонал, заворочался и наконец проснулся.

— Это где