Мстислав Дерзкий часть 1 - Тимур Машуков Страница 3

Наши соседи, решив, что все равно мы обречены, старались урвать все, что можно. Угоняли людей, устраивая набеги, грабили наши торговые суда и караваны купцов. Мы отвечали максимально жестко, но Русь большая, а силы наши таяли. И вот теперь мы решили разом со всем покончить.

Научились мы чувствовать места, где скоро произойдет разрыв — слышали, как трещит ткань реальности. И чем больше он был, тем сильней шел треск. И вот такой уже вскорости должен был открыться близ крупного города Путивля, на поле Свенельдовом, названном так в честь первого витязя-волхва, что сумел в одиночку закрыть разрыв и научивший других, как это делать.

Огромное войско — почти сто тысяч человек, воинов, и магов, — собиралось там, дабы остановить прорыв. А мы… Мы будем рядом, и как только первые твари покажутся, нырнем в отнорок — я могу такой открыть как раз туда, откуда они придут. Рядом с разрывом это возможно. А дальше… Ну, как повезет. Мало мы знали о мире мертвых, хоть и хаживали туда постоянно. Изменчив он, непостоянен. Нет там привычных нам троп и дорог. Не поставить пост, не построить дом — в царстве мертвых не место живому. Можно было там провести день и даже неделю. Но если больше — выпьет тебя Навь, сделав либо духом бестелесным, либо тварью, разума лишенной. Да и духи — это в царстве мертвых они бестелесные, а вот попадая в мир живых, они обретали плоть, превращаясь в разных гадов — личей, мертвяков, вампиров и прочую нечисть. То есть, если при жизни ты был упырем, то и после смерти будешь кровь живых пить…

Штатный переход — сотню раз уже так делали. Битва началась, а мы потихоньку, по одному просочились сквозь сечу к месту сбора чуть в стороне. Обломок горы, усеянной мертвым лишайником, который цеплялся за одежду, надежно скрыл нас, и мы хорошо видели войско мертвых, что прорывалось в мир живых. Хотелось, конечно, врезать по нему, но у нас были иные задачи.

Калинов мост — и привратник, Змей Горыныч. С ним обошлись просто — пока он шипел, обалдев от нашей наглости, я принял образ водяной змеи и незаметно проскользнул меж его лап, ужалив его прямо в брюхо. А яд у меня сильный, лучшими алхимиками выведенный, да в зубы залитый. Нет, так-то Змей тварь сильная, но тут он замер на долю секунды, а мне того и хватило.

Свист мечей: Свет более длинный, тонкий, способный пробить самую прочную шкуру, и Тьма — короткий, но более тяжелый, с легкостью проламывающий защиту. Они давно уже стали частью меня, когда искупались в крови Карачуна и получили привязку к моей душе. Сложный это был ритуал, да рисковый. Но он того стоил. Ну да не суть.

В общем, три головы Горыныча расстались с телом, а там уже мы всей толпой порубили его тушу и скинули в реку Смородину. Да, он потом возродится, конечно, потому как тут он бессмертен, но это будет потом. К тому же мы его уже не первый раз так били, и опыт имелся. А вот он, возрождаясь, обо всем забывал, поэтому и попадался каждый раз на один и тот же прием.

Избушку бабы Яги вместе с тварью, живущей в ней, мы спалили походя, чтоб раньше времени Навь не взбаламутила, а там и дворец Кощея показался.

Сам-то он вылезти из него не мог, на троне сидел. Встанет с него, и все — сдохнет окончательной смертью. Но вот войсками управлять — это запросто. Ну, и охраняли его такие ужасы, что страх поневоле заставлял ноги бежать в обратную сторону. Но не нас — дух наш был силен, а страха мы не ведали.

Как мы незамеченными пробрались в его покои, где и находился управляющий кристалл, даже не спрашивайте — долго, муторно, шарахаясь от каждой тени и тщательно гася все жизненные процессы, чтоб не почуяли. Вот только не учли мы, что нас давно обнаружили и ждали.

Добрались мы до зала, вот перед нами Кощей на троне, кристалл в центре, возле которого стоит Четырехлистник и с жадностью смотрит на нас. За остальных тварей я молчу — тут ими все оказалось забито.

— Братья, видать, помирать время пришло, — повел я плечами. — Разрушьте кристалл, а эту тварь я возьму на себя. Не поминайте лихом.

И не слушая их возражений, я обнажил верные мечи и кинулся в бой, победить в котором не мог.

Крики, стоны, всплески магии — все смешалось в какофонии звуков. А посреди всего этого стояли мы: Четырехлистник — тварь с четырьмя руками и головами-образами, что давила на меня своей силой Тьмы и посохами смерти, и я, волхв-витязь, давивший в ответ его своими мечами, попутно обжигая огнем.

— ДА-А-А!!! — услышал я радостный каркающий вопль. — Подыхайте, дайте мне силу… Что? ЧТО⁈ НЕТ!!! Вы не можете!!!

Раздался громкий звон разрушенного кристалла, я почувствовал яростную вспышку энергии, что отвлекла на мгновенье тварь… И вот мои мечи срубают ему головы одним махом, а его ледяной коготь пробивает мою грудь и разрывает сердце.

Что ж, я сделал все, что мог, и предкам не будет стыдно за своего потомка. Закрыв глаза, я погрузился во тьму…

Глава 2

Глава 2

Шум… Я слышал неясный, раздражающий шум, что подобно острому гвоздю проникал мне в голову. Он обволакивал, давя и разрывая на части сознание. Любая попытка сосредоточиться отзывалась болью. Сквозь плывущее сознание я слышал скрежет камня, удары молота, плеск воды. Что вообще происходит? Не знаю. Тела не чувствую.

Последнее, что я помню — удар когтя Четырехлистника, разрывающий мое сердце. После такого не выживают. Но я-то жив? Неужели превратился в Кощеевскую тварь? Если так, то лучше опять умереть.

— Ты… Бесто… чь криворук… Осторо… ей. Если ты что-нибудь сломаешь, я тебя лично в отряд зачистки отправлю! — голоса становились все четче и ясней.

Я уже нормально их различал, но по-прежнему не чувствовал своего тела.

Мысли потекли ровней, и я наконец смог погрузиться во внутренний мир, чтобы понять, что со мной происходит. И увиденное меня и удивило, и очень расстроило. От некогда большого источника эфира осталось самая малость, величиной с яблоко, каналы были высохшими. Мои образы, летающие вокруг него, сморщились и стали почти невидимы. Кстати, их стало четыре — значит, я все же добился своего.

Что касается моего тела — с ним все обстояло еще хуже. Оно