Я Скелет? Да вы издеваетесь! - Паркер Прах Страница 29

Маленький зеленуш, судя по скривившемуся выражению лица, понял всё моментально. Его крохотные чёрные глазки, до сих пор прикрытые, распахнулись и уставились на меня с ужасом. Он слабо дёрнулся, пытаясь отвернуться, его тело напряглось, словно хотел исчезнуть. Конечно, почему же он должен хотеть привести толпу вооружённых скелетов, под предводительством самого… меня, в своё племя? Это было бы предательством. И в некоторой степени, такое даже следовало уважать.

Я без усилия зарядил ему кулаком по макушке и снова ткнул в карту. Гоблин что-то мычал через тряпки во рту, его голова яростно вертелась, а тело дёргалось, отказываясь ещё более явно. Он даже пытался отползти, но верёвки не давали.

Не хотелось вот так ломать свой зелёный живой инструмент, избивая его или колеча мечом. Он был ценен в своей целости. Но отказ был категорически неприемлем. Даже если бы я стал делать зарубки на стенах, чтобы меньше плутать по гоблинским тоннелям, кто знает, выйдем ли мы куда надо, не наткнёмся ли на ловушку или нас вовсе здесь засекут. Нужна была его помощь. Нужно было вынудить гоблина помогать, и тогда оставался единственный вариант: договориться.

Только давать ему было нечего, да и, кажется, гоблин не был заинтересован подвергать своих смертельной угрозе ради какой-то абстрактной выгоды. Тогда ставкой, которую он захочет принять, должна была стать его же жизнь. В общем, чтобы не калечить и потом не тратить много зелья лечения, не делать инструмент непригодным, нужно было его хорошо напугать.

Может быть, угрожать скормить паукам? Вынести его к ним, держать до последнего, пока он не согласится? Нет. Будет ли гоблин столь же покладист после того, как мне придётся освободить его от большинства верёвок и дать повести колонну скелетов? Думаю, нет. Он перестанет бояться и будет искать шансы для побега или саботажа. Но если эта «смертельная» угроза постоянно будет находиться рядом с ним… Звучало неплохо. Надо самому стать тем, кого гоблин испугается ещё больше, чем окончательной смерти.

Я ещё раз ткнул перед гоблином в карту, но тот закрыл глаза и показательно отвернулся от меня всем телом. Дрожит. Это существо, наверное, всего лишь пыталось придерживаться каких-то моральных устоев, хотело быть хорошим со своими соплеменниками. Однако, прямо сейчас, жертвуя собой, он уже здорово напуган. Тем легче. Без этого нюанса напугать его не получится в принципе, он должен бояться смерти. Значит, дадим ему её пощупать, и там уже будет видно, что он выберет: жить дальше или продолжать молчать и умереть. Откуда бы я ни вытягивал все эти умозаключения… Оба варианта на самом деле меня устраивали. Один был полезен, а другой достоин уважения.

Тогда я резко схватил гоблина за голову. Мои костяные пальцы впились ему в веки, вытягивая их вверх, чтобы гоблин больше не мог от меня прятаться. Он испуганно пискнул, но звука не вышло. Его маленькие глазки в ужасе смотрели на меня.

Я начал открывать свой рот. Сначала как обычный человек, чуть приоткрывая челюсть, демонстрируя ряд костяных зубов. Но затем моя нижняя челюсть раздвинулась ещё сильнее… И ещё… Пока не упёрлась прямо в его шею. Я ведь скелет, у меня нет связок, суставов, которые ограничивали бы движение. Однако какая-то сила удерживала все кости друг с другом и позволяла им двигаться. Если подумать ещё, это ведь даёт огромный потенциал, в отличие от возможностей живых людей.

Я не торопясь приблизил свою открытую пасть прямо к лицу гоблина. Видно, что тот ещё ничего не понимал, но уже страшно дрожал даже от этого. Его тело колотилось, глаза метались, пытаясь найти спасение. И тут ещё одна особенность скелетов: за отсутствием плоти, ничто не помешает гоблину дышать и видеть, даже если половина головы этого маленького зелёного чёртика окажется у меня во рту.

Это и произошло. Я резко сомкнул зубы на его голове, просунув внутрь буквально всё его лицо. И для укрепления эффекта я начал сильно ёрзать зубами, как будто сейчас действительно раскушу его лысую головёшку, как… Арзбуз? Я не помнил, что это такое, но гоблину никакие сравнения и не нужны были. Он уже откровенно вопил через тряпки, его крики были приглушёнными, но полными боли и намного более вероятно — реально охватившего его ужаса. Его маленькое тело дёргалось в конвульсиях, пытаясь вырваться.

Интересно, а когда следует прекратить? Если высунуть слишком рано, эффект будет слабый. Второй раз он может уже не поверить. Но я вдруг почувствовал, как конвульсии гоблина из очень резких становятся тише, и при этом он уже не пытается вылезти, как будто смиряется. Тогда я перестал «жевать» и вытащил окровавленную лысую голову.

Гоблин с большим трудом открыл на меня глаза. Наверняка, картина окровавленных зубов, с ошмётками его кожи, была ему неприятна. Он задыхался, его тело всё ещё дрожало. Я, продолжая демонстративно шевелить челюстью, ещё раз показал гоблину карту, и ткнул пальцем в «Логово гоблинов». Тот, пытаясь морганием согнать катящиеся из глаз слёзы, начал резко, отчаянно кивать.

Похоже, вслепую пробираться всё же не придётся.

Я отвязал окоченевшему от страха гоблину ноги и проверил верёвки на рту и руках. Они были достаточно тугими, чтобы он не мог их снять самостоятельно, но позволяли ему двигаться. Для себя я вытянул что-то вроде короткого поводка — верёвку, которую можно было держать в руке, чтобы контролировать его движения.

«Отряд „Пауки“, следовать за мной!» — отдал я команду.

Скелеты синхронно двинулись вперёд. Гоблин, мельком осмотрев стены, начал вести, но шагал очень медленно, периодически запинаясь сам об свои же ноги. Он ещё и кровью истекал, как резаный, оставляя за собой тоненький алый шлейф на земле.

Я достал зелье лечения. Оно всё ещё было почти полным, я использовал его очень экономно. Применил несколько капель на голове гоблина. Пусть начинает связывать моменты, когда мне подчиняется, с чем-то полезным для себя. Следует не только наказывать. Я снова показал ему карту и зелье, а затем подтолкнул вперёд. Если тот будет идти, я буду его подлечивать. А если гоблин остановится… Я снова показал ему свою раскрытую пасть.

Видно, гоблин всё понял, потому что вперёд чуть ли не побежал. Его маленькие ножки быстро зашагали по узкому