Когда-то я была злодейкой (СИ) - Лора Лей Страница 28

Как прятали животворящую влагу? Лиззи отправила всех воспитанниц на рождественские каникулы, заручилась молчанием близких, и Зулу с родней неделю с утра до ночи копали новый колодец, выкладывали траншею от него к старому, уплотняя русло обожженной глиной и камнями… Периодически в старый колодец пускали дополнительную воду, перекрывали подачу и ждали следующей потребности. Вот так и крутились, а что делать?

Глава 25

В страусиный бизнес Лиззи ушла с головой. Помощниками в этом непростом деле стали Том, Дик и Джерри (так их окрестила попаданка) — трое внуков Зулу и заинтересовавшийся огромными птицами Эдвард Нокс, позже и принявший эстафету руководителя фермы.

Привезённых Гаги (вторым мужем Темперанс) страусов и оборудование для инкубатора разместили в построенных вольерах и «страусятниках» в небольшом отдалении от основной территории пансиона, ближе к тайному колодцу, потому как пили птички как лошади — бывало, до десяти литров в день на голову.

Возможно, Лиззи и не затеяла бы всю эту «бодягу», но благодаря «подарку» короны несколько десятков акров близлежащих земель перешли в собственность семьи Мортен. Случилось это через четыре года от «пришествия» попаданки.

* * *

Дело в том, что реорганизация женских пансионатов во всех колониях Бриктании, начатая после скандального суда в Кейпсити, проводилась по проекту, представленному сэром Николсом Мортеном при посредничестве губернатора Дамбли.

Идеи, описанные в проекте, нашли отклик у Губерта Третьего, были проработаны в метрополии, и профобразование «пошло шагать по стране».

Успехи пансиона «Новая заря» находились на личном контроле у короля, сэр Мортен был награжден титулом баронета (наследств. дворянский титул (ниже барона), занимающий среднее положение между простым дворянством (gentry) и титулованным (nobility). Давался он, в основном, за личные заслуги) с передачей в собственность имущества пансиона и нескольких акров округи.

Когда же граф Дамбли похвалился своими способными машинистками-стенографистками, король освободил семью Мортен от налогов на десять лет, пожелав ускорить выпуск таких специалистов и в других регионах королевства.

Одновременно с преференциями Мортенам было принято решение о снижении возраста совершеннолетия для девушек до 22 лет при условии, что дамы имеют дипломы аналогичных «Новой заре» учебных заведений и могут работать на корону. Это стало дополнительным стимулом для многих представительниц «слабого» пола учиться и увеличивать численность выпускниц профтехучилищ.

* * *

Так что земли для разведения страусов у Хмыровой хватало, остальное — дело техники. Ей приходилось наравне с мужчинами заниматься первыми партиями взрослых особей и яиц, подбором кормов и закупкой необходимых составляющих, гонять девчонок от вольеров, подробно и не раз объяснять нанятым на ранчо парням особенности выращивания и забоя птицы (возможен лишь один оглушающий удар, при промахе страус убежит, затаит обиду и не подпустит к себе после никого и ни за что).

Купленные у Гаги пятьдесят голов со временем превратились в несколько сотен птичек более двух метров ростом (в среднем) по восемьдесят-сто кило веса, несущих по 40–50 яиц ежегодно в расчете на одну самку, процент которых в стаде равнялся двум третям, как минимум.

Ели птички много (траву, фрукты и овощи, не брезговали грызунами, насекомыми и пресмыкающимися), пили много, о-о-о-чень любили купаться (!!!), быстро бегали, помнили добро и зло и совершенно не желали ходить под седлом!

Пребывая в отключке после легкого снотворного, позволяли срезать часть перьев у основания, потом отращивая их снова, жили гаремами, не считали снесенные яйца и охотно воспроизводили потомство.

* * *

Елизавета умилялась страусам: здоровая дура с потрясающими глазами и грациозной поступью, приносящая деньги и радующая глаз на фоне саванны (ездили к ним местные туристы на ранчо, хорошо платили за экскурсии и обеды, сувениры и портреты — некоторые девочки освоили технику рисунка страуса, готовили макеты заранее, а потом «вписывали» в них гостей!).

Если с мясом и яйцами все обстояло относительно нормально, то для реализации кожевенной затеи пришлось напрячься: долго тренироваться снимать кожу и обрабатывать ее так, чтобы она не портилась и обладала необходимыми для использования качествами.

Процесс этот был и простым, и сложным, осуществлялся в несколько этапов — трудоемких и вредных: попробуй поворочать тушку в 100 кг, не нарушив целостность кожного покрова, сними шкурку, а потом засаливай, вымачивай, суши, скреби, обезжиривай в растворе керосина — слава богу, он уже имелся!

После дуби, снова суши, окрашивай, суши, расправляя, натирай маслом, и только тогда, в конце долгого и муторного действа, получишь-таки прочную, тонкую, приятную на ощупь оригинальную кожу, подходящую для изготовления галантереи, одежды и обуви, канцтоваров и мебели.

И все это, не считая поиска рынков сбыта, партнеров по кормам и переработке, обустройства и обучения новых работников, переговоров с заинтересованными сторонами, ведения отчетности и бухгалтерии…

* * *

Три года Елизавета с парнями налаживала работу фермы. Были неудачи, особенно с кожей: страусятина-то уходила и в пищу самим, и в несколько ресторанов в городе, и на производство колбас и вяленого мяса, пользовавшегося спросом у любителей карпаччо и в колониальных войсках.

С яйцами, вернее, с их декоративным применением (содержимое-то съедали сами, иногда продавали в столичные ресторации), тоже пришлось повозиться, хотя Кэтрин ухватила идею сразу. Поначалу были сложности с извлечением мембраны изнутри яйца — у парней, занятых на ферме, не хватало терпения и гибкости пальцев.

Но Кэтрин подключила девочек-пансионерок и наладила процесс не только подготовки, но и резьбы по скорлупе, изготовлению мозаик из окрашенных кусков ее же, даже использование в ювелирке было освоено!

Кстати, младшая дочь Темперанс вышла замуж позже других сводных сестер, за младшего сына доктора Фаулза, тоже врача и любителя кошек, родила девочку Лиззи и была абсолютно счастлива.

Забавно, что в резьбе по яйцам (Елизавета ржала аки конь про себя, когда произносила это словосочетание) преуспел старейшина Зулу и его брат Мугабе. Их ажурные светильники и вазоны шли в ювелирном магазине Адама Йоффе по самым высоким ценам, конечно, без указания авторства…

Шкатулки, инкрустации и панно с использованием скорлупы, поделочных камней, ракушек, перьев и древесины бубинго, умнини или гренадил (драгоценные породы деревьев Африки) также охотно раскупались, принося и прибыль, и рекламу поместью (!) семьи Мортен.

Глава 26

Воспоминания о прожитом заняли всю ночь тридцать третьего дня рождения, и к утру попаданка приняла решение: уехать из ставшего родным дома и заняться исполнением наказа покойной Батшебы Винтер — позволить себе полюбить.

Хоть в этой жизни найти мужчину,