Правильный лекарь. Том 12 - Сергей Измайлов Страница 28

Проснулся я, когда было уже совсем светло. Небо словно нарочно спряталось за серыми облаками, чтобы дать нам поспать. Проснулся не сам, меня разбудил ненавязчивый стук в окно. Сначала я долго пытался понять, где нахожусь, потом увидел за окном бабушку Славика с накрытой салфеткой тарелкой в одной руке и кувшином в другой.

— Сынок, я вам блинов напекла, — приветливо улыбаясь сказала женщина. — С молочком вот, позавтракайте.

Я открыл дверь, с благодарностью принял у неё тарелку с мощной стопкой ещё горячих блинов и полный почти до краёв кувшин. Интересно, а она вообще спала? На такую кучу блинов надо много времени.

— Спасибо вам огромное! — сказал я и, насколько возможно, поклонился. — Я посуду тогда вам потом принесу.

— Да Бог с ней, сынок, — махнула рукой женщина. — На память себе оставь. Спасибо вам всем огромное, столько людей спасли!

«А сколько ещё не смогли», — подумал я.

Наш короткий разговор разбудил остальных, а запах свежеиспечённых блинов вернул к жизни.

— Ну что, теперь в Малое Покровское и дальше на юг, — с набитым ртом пробормотал Соболев.

— Так может тогда сначала Сигалово и Надино? — спросил Юдин, запивая блин молоком. — Они близко, а потом уж в степи поедем.

— Не, — коротко ответил Соболев и проглотил блин. — Мне на телефон сообщение пришло, в Никольской волости бригада быстрее освободилась, они едут нам помогать и начнут с севера.

— Уже хорошо, — сказал я и завёл машину.

Только сразу уехать нам не дали. Весть о том, что спасители проснулись, быстро разнеслась по посёлку и нам преградили дорогу местные жители с подношениями в руках. От живности я отказался сразу.

— Да вы поймите, — сказал я, прижимая руку к сердцу. — Эти кролики лучшие из всех, что я видел, но нам ещё долго колесить по волости, а мне клетки даже поставить некуда.

Все, кто принёс пушистых ушастиков, у кого в руках крякало и гагакало, с грустными лицами пошли обратно по домам, унося свои подарки, но большую часть неживых подарков нам всё же умудрились всучить. Больше всех поразил Черников Николай, хозяин того самого большого дома, обильно украшенного резьбой по дереву. Он принёс нечто закутанное в мешковину и вручил лично мне.

— Это вам от меня на память, Александр Петрович, — торжественно вручив мне свёрток, он довольно улыбнулся. — Только пока не открывайте, потом, когда уедете. Очень надеюсь, что вам понравится.

— Спасибо, Николай, — сказал я, крепко пожав ему руку.

Я нашёл, куда запихнуть свёрток в багажном отделении, и мы выехали наконец из Шапок в сторону Малого Покровского, это меньше двух километров. Дальше разброс деревень будет более существенный.

— И что, ты даже не хочешь посмотреть, что в этом свёртке? — спросил Юдин, когда я вытаскивал из багажника новые противочумные костюмы.

— Отчего же, хочу, — сказал я и вытащил втиснутый между коробок предмет, в несколько слоёв завёрнутый в мешковину.

Когда слои упаковочной ткани покинули подарок, я застыл с ним в руках, онемев на некоторое время.

— Ничего себе! — восхитился Илья. — Ты памятник себе воздвиг нерукотворный!

— Очень даже рукотворный, — усмехнулся я, крутя в руках выполненный из цельного куска дерева свой бюст.

— Неплохая работа, — с видом эксперта произнёс Соболев.

— Когда он его успел сделать, вот в чём вопрос, — сказал я, глядя на деревянное лицо, как в зеркало. — Ночь не спал что ли?

— Скорее всего его магические способности помогли, — сказал Соболев. — С древесиной человек отлично дружит. Именно поэтому, наверно, у него всё резьбой украшено.

— Единственное подходящее объяснение, — кивнул я.

Я снова замотал бюст в мешковину и теперь уже более бережно запихнул в багажник. Немного непривычно, однако, что держишь в руках свой памятник ещё при жизни.

— Потому что заслужил! — резонно заметил Юдин, услышав моё невнятное бормотание. — У себя в кабинете поставишь, будешь любоваться. Даже у Обухова такого нет.

Надев противочумные костюмы, мы пошли обходить дома. В первом же договорились с новым провожатым, который будет ходить с нами по деревне. Та же самая работа, раз за разом, спасать жизни, слышать благодарности, видеть слёзы радости, сменяющие горе и испуг.

Все наши походы по домам сопровождались постоянным бормотанием Соболева, дал Бог попутчика, так дай же и терпения, но оно имеет свойство заканчиваться.

Следующим пунктом на нашем пути было село Пендиково. Что самое печальное, оно находилось в стороне от асфальтовой дороги примерно в пяти километрах. Судя по карте, туда вела грунтовка. Очень надеюсь, что она хотя бы посыпана щебёнкой. Если бы здесь накануне не шли дожди, то по барабану, а так можем и не пролезть, у меня всё-таки микроавтобус, а не кастомный внедорожник.

В сторону Пендиково с асфальта мы съехали после полудня и под колёсами зашуршала щебёнка, которую из-за грязи поначалу было даже не видно, я немного успокоился, но старался вести машину очень аккуратно, излишне не вилять и не сбрасывать скорость при виде луж, разбрасывая струи воды по зеленеющему полю.

Я посмотрел перед этим на карте, село располагалось на берегу небольшого Пендиковского озера, откуда брала начало небольшая речушка Войтоловка. И то и другое уже виднелось на горизонте, я уже представлял себе, какая там красота, учитывая хвойный лес рядом, под сенью которого уютно расположились, казавшиеся на таком расстоянии игрушечными, домики.

— Красота-то какая! — послышался с заднего сиденья возглас Соболева. Поляков и Лукашкин активно клевали носом, в смысле респираторами, которые решили пока не снимать, и по барабану им были неровности дороги и качка. А Соболев продолжил: — Вы только посмотрите на всё это! В городе такого не увидишь. И дорога вроде вполне сносная.

Через мгновение после этих слов колёса машины чавкнули в жижу, и машина остановилась, наотрез отказываясь ехать дальше. Я попробовал сдать назад, потом снова вперёд, но мы не сдвинулись ни на сантиметр. Вот тебе и неплохая дорога, господин Соболев! Накаркал.

Я открыл дверь и посмотрел вниз, мы стояли прямо посреди широкой грязевой лужи, напоминавшей болотную жижу. Тут под