Вождь - Алекс Хай Страница 25

— Конечно, отказалась. А потом… меня похитили. И всё. Я толком ничего и не помню. Какие-то смутные образы, словно меня одурманили.

— Тебя одурманили, девочка моя, — вмешалась Салине. — Причём очень качественно.

Магистр встала рядом со мной и скрестила руки на груди.

— Ну что, Ром теперь сомнений нет. Ты оказался им не по зубам, и они решили переключить внимание на твоё дитя. Тем более, — она на секунду задержала взгляд на мне, — у вашего с Ильгой ребёнка может быть сразу три склонности.

Я молча перевёл дыхание. Три склонности — это не просто редкость, это беспрецедентный случай за последние сотню лет. С тех пор, как кланы начали делиться по талантам, смешение происходило и выявлялось крайне редко.

Отчего-то кланы считали, что смешение склонностей не позволит в должной степени проявиться ни одной из них. Разумеется, они ошибались — и я тому живой пример. Прежде, во времена империи, даже средненький аристократ мог развивать одновременно три-четыре склонности. Выдающийся — шесть или семь.

Ильга попыталась улыбнуться, но получилось плохо.

— Я думала, что это будет только между нами. Но… — её пальцы сжались в кулак, — наша с тобой личная жизнь оказалась интересна не только нам.

Ну вот, сарказм. Моя девочка начала приходить в чувство.

Я сжал её руку и бережно поднял на ноги.

— Ничего, — сказал я тихо, — теперь им придётся пожалеть о том, что посмели поднять на тебя руку.

Салине коротко хмыкнула, и я понял, что в этом она была со мной полностью согласна.

Мы разместили Ильгу на заднем сидении — она выглядела слишком бледной, но дышала ровно. Салине ловко закрепила на её запястье пару тонких артефактных браслетов с частичками чистого Ноктиума — поддержание сил, стабилизация и лёгкое успокоение в одном наборе.

Пленника из лаборатории, связанного и с мешком на голове, пристроили рядом. Перед транспортировкой я хорошенько его вырубил — чтобы снова не подумал самоуничтожаться до нашего предметного разговора.

Я вылез наружу — Иридий и двое Солдат ждали меня у края дороги, под тёмным небом, уже начинал падать мелкий ледяной снег. Иридий слегка склонил голову.

«Мы сопроводим вас прикроем до скал на границе с Альбигором», — сказал он. — «На случай, если кто-то решит повторить попытку».

— Это уже вряд ли, — ответил я. — И всё же я благодарен за вашу помощь. Без вас было бы гораздо сложнее.

Иридий чуть дернул уголком губ — для него это было почти как улыбка.

«Мы выполняли приказ, повелитель. И счастливы служить».

Солдаты синхронно кивнули, но из глаза оставались без эмоций. Мы обменялись коротким боевым жестом — кулак к груди, ладонь вниз, — и я вернулся в повозку.

Салине уже завела машину. Это была не просто повозка — гладкий чёрный кузов, защитные глифы, мягкое свечение панелей. Когда двери закрылись, мир снаружи будто остался в другой реальности — внутри было тепло, тихо, даже шум ветра исчез.

— Связь включена, — сказала Салине, протягивая мне небольшой кристаллический диск. — Думаю, надо предупредить Пламенников.

Я взял артефакт, активировал его, и в воздухе над ладонью проявился силуэт — чёткий, алый, с привычно холодным лицом. Химваль.

— Мы нашли её и везём к вам, — сказал я прямо, не утруждаясь на приветствия. — Она жива. Готовьте встречу у ворот вашего квартала.

Он не моргнул. Лишь на долю секунды в глазах мелькнула искра, но голос остался ровным:

— Принято.

— И лазарет тоже, — добавил я. — Она ослаблена, и ей нужна помощь немедленно.

— Всё будет. Дорогу знаете. Жду, — коротко сказал он и отключился.

Я вернул артефакт Салине. Она скользнула взглядом на меня, и я заметил в её глазах знакомую насмешку — мол, впереди ещё весёлый разговор.

— Ты даже не представляешь, каким тоном он тебе скажет «спасибо», — усмехнулась она.

— Ещё как представляю, почтенная.

* * *

Ворота квартала Пламенников возвышались над улицей, как черная пасть, готовая проглотить любого, кто осмелится подойти слишком близко. Высокие, в три моих роста, кованые створки были покрыты замысловатым узором из переплетённых языков пламени и клановых рун.

На каждом витке — знаки, вырезанные с такой точностью, что при взгляде на них казалось: вот-вот дрогнут и оживут, пустятся в пляс, как языки пламени. По периметру металла бежали тонкие полосы рубинового света — заклинания защиты и контроля доступа.

Повозка Салине остановилась прямо напротив этого исполина. Я вышел первым — холодный воздух обжёг лёгкие, и вместе с ним в лицо ударило невидимое давление артефакта, проверяющего «своих» и «чужих». В груди, под курткой, дрогнуло тепло — подвеска Ильги, её подарок, вспыхнула короткой искрой и словно шепнула замку: «свой».

— Встречайте, мы с подарком, — обратился я, прекрасно зная, что меня слышали.

Створки раскрылись бесшумно, и на пороге возник магус Химваль. Вышитое алое пламя на мантии дрожало в свете фонарей, тень от капюшона резала лицо надвое, и в каждом движении было столько сдержанного нетерпения, что у меня закралась мысль: если я не ускорюсь, он или воспламенится, или попытается меня ударить.

— Заезжайте, — коротко бросил он, махнув рукой.

Салине повела повозку внутрь, а я пошёл пешком, глядя, как рубиновый свет ворот на мгновение сливается с отблеском подвески. Магия Пламенников признала мой амулет. Как минимум, сегодня.

Когда Салине выбралась из кабины, Химваль, заметив её, едва заметно приподнял бровь.

— Магистр Салине, — произнёс он ровно, но я уловил в голосе ту самую паузу, когда мозг пытается понять, что делать с неучтённой переменной.

— Магус Химваль, — отозвалась она с таким же внешним спокойствием, словно мы проездом заскочили на чашку травяного отвара.

Но Химваль тут же вернулся к главному.

— Где она?

Я открыл дверцу повозки и протянул руку Ильге, помогая выбраться. Она была бледна, но держалась, хоть и опиралась на меня. Едва её силуэт появился в проёме, к нам рванулись двое мужчин и женщина в светлых мантиях с ало-золотыми узорами. Лазарет.

— Осторожно, — начал я, но Химваль уже махнул им.

— Немедленно на обследование. Доложите лично мне.

— Подождите, — Ильга попыталась повернуться ко мне, но её руки мягко, почти нежно, сняли с моих плеч.

— Потом, — только и бросила женщина-медик. — Всё потом, дорогая…

Ильгу увели, даже не дав нам попрощаться. Сейчас так было правильно, что бы она