Тьма. Том 6 - Лео Сухов Страница 23

— Давай, звони… И ещё кое-что: нам здесь тоже понадобятся крепкие ребята. Тут весь подвал и чердак всяким хламом забиты.

— О! Это дело! — обрадовался Кислый. — За пятёру на морду я тебе с десяток парней живо пригоню!

Подумав, я кивнул. Первой мыслью было, конечно, что «за пятеру» я и сам всё разгружу. Но всё-таки я решил не жадничать. Вопрос с жильём надо было решать как можно скорее. Да и с охраной особняка тоже.

А затем надо браться за другие дела, которые пришлось отложить из-за шпиона. Так-то я из этой истории с погоней вышел с немалым прибытком… Однако теперь пришло время, как говорила Авелина, его преумножать.

В общем, Кислый позвонил ребятам… А потом всё закрутилось, как на карусели. Приехал грузовик с бригадой рабочих, которые потащили новые кровати и шкафы на второй этаж. Примчались вызванные Кислым помощники, принявшись таскать, как муравьишки, хлам со всего дома.

Чего только там не было! Старая мебель, пришедшая в негодность десятки лет назад, какая-то посуда, тёмные от времени картины, книги с рассохшимися страницами…

И чем дальше наши работники залезали в дебри хлама, тем интереснее были находки.

В какой-то момент Авелина ахнула и, кинувшись к одному из помощников, извлекла у него из подмышки вазу, которую тот небрежно тащил вместе с картиной и стулом без спинки.

— Федя! Это же ручная работа! — девушка удивлённо уставилась на меня. — Фарфор из Чжунго, настоящий! Такие вазы собирают, скупая за огромные деньги!

— О! Точно! Я такие видела у нашего декана на фото! — согласилась София. — Он сказал, что это ему подарили как раз в Чжунго. Но у него вроде бы новодел.

— А это? — спросил я.

— Это⁈ Да этой вазе Бог знает, сколько веков! — Авелина округлила глаза.

— А чуланчик-то с подарочком! — оценил Кислый и крикнул работникам: — Так! Народ! Больше ничего на землю не бросаем! Всё ставим бережно и нежно!

К сожалению, фарфор из Чжунго и так выглядел удручающе. Всё же его бы стоило в нормальных условиях хранить, а не в подвале. Конечно, в антиквариате я не разбирался от слова «совсем». Зато был уверен, что городские работники не пропустили бы мимо такую ценность. Поэтому поймал парня, нашедшего вазу, и спросил:

— А где ты её вообще взял?

— Так это, в подвале! В подполе! Чуть не провалился туда! — ответил тот.

— Подпол? — я на миг застыл, а затем поспешил вниз: — Покажи-ка!

Спустившись в подвал, мы зашли в одну из комнат, откуда вытаскивали хлам, и парень указал в дальний угол:

— Вон-ска, доска проваливается!

— Понял! Спасибо! — благодарно хлопнув его по плечу, я двинулся к указанному углу.

Вот так, собственно, все остальные владельцы особняка и проворонили вазу… Каменный пол в этой комнате был, скорее, бутафорией. Не слишком толстый слой бетона положили на толстые доски. Одна из них сгнила и начала продавливаться. Естественно, вместе с тонким слоем бетона, а он взял и треснул на этом месте.

Я сгрёб ногой в сторону бетонную крошку, попытался приподнять доску… Не получилось, наверх она не шла. А вот вниз, если встать на неё, продавливалась. Я было подумал, что надо сходить за пилой, а потом вспомнил, что вообще-то двусердый — а значит, и без инструментов кое-чего могу. Сформировав тонкое воздушное лезвие, я принялся орудовать им по старому дереву.

Вскоре ко мне подтянулись Кислый, София и Авелина. Через десять минут я, наконец, отпилил приличный кусок доски и, подсветив трубкой, заглянул вниз.

Под комнатой в подвале располагалась ещё одна комната!

И она была сплошь заставлена стеллажами, шкафами и сундуками. А ваза, видимо, просто лежала сверху одного стеллажа, над которым-то и проломилась доска.

Вот наш работник её случайно и зацепил, вместе с хламом из верхней комнаты. И даже не сообразил, что нашёл какой-то тайник. Причём судя по слою пыли, тайник был очень старым. Возможно, он даже принадлежал купцу, который построил этот особняк, а затем плохо кончил. И, кажется, у меня наклёвывались выводы, почему…

— Полезем? — уточнил Кислый, с интересом заглянув в подпол.

— Нет, давай-ка лучше временно прикроем. Сначала дождёмся, когда твои ребята закончат в этой комнате… — решил я. — Последи только, чтобы туда не заглядывали.

— Ага! — закивал Кислый.

— Софа, а ты помнишь, как звали купца, который этот дом построил? — спросил я.

— В сети найду! — пообещала сестра.

— Разыщи про него всё, что можно… — попросил я.

— А я? — спросила Авелина, оставшись не у дел.

— А мы с тобой пойдём смотреть, что нам досталось после объединения родов… — улыбнулся я, а затем подмигнул Кислому. — Пацанам премия по десятке!

— Это они оценят! — закивал тот.

Смотреть документы и отчёты на цере — так себе занятие. Нужен нормальный терминал. Но у нас его не было, а купить не успели. Авелина посмотрела, как я мучаюсь, а потом забрала церу и стала выводить по ней пальчиком сама.

На нашем общем счету находилось 489 тысяч рублей. Правда, часть денег должна была уйти на уплату налога. И большей частью сумма состояла из моих, а теперь уже наших денег. Зато имелись предприятия, когда-то принадлежавшие Покровским.

В том числе, артефактное производство, вроде бы закрытое лет десять назад. Однако тут-то и вылез нюанс, о котором Авелина сразу меня оповестила:

— Оно работает. Оценщиков не пустили на земли моего рода. Там чужая охрана. И там идёт какая-то работа. Его и закрывали-то удалённо, потому что у нас это производство, считай, отобрали…

Собственно, понятное дело — чистой воды рейдерский захват. Неважно, кому принадлежит завод, важно, на кого он работает. А бумаги подбить — много ума не надо.

Такая же история была с полями пшеницы, ржи, овса и льна.

По бумагам они числились за Покровскими, а по факту Авелине уже давно не платили за их использование.

Та же история — с месторождениями нефти, газа, угля, железа, меди и фтора.

Всё благосостояние рода держалось только на выплатах за Покровск. А сил навести порядок у Покровских уже не было.

Были, конечно, и другие мелкие производства как в Ишиме, так и во Владимире… Но их Авелина успела продать. И,