Правильный лекарь. Том 12 - Сергей Измайлов Страница 21

Во время второй лекции мне уже никто не мешал, кроме меня самого, рассказывая студентам об особенностях метода тонких потоков, я постоянно вспоминал о предстоящей поездке. Соболев сказал, что очаг находится в нескольких волостях Шлиссельбургского уезда, а вдруг это не совсем так? А вдруг пострадали и другие волости, и другие уезды? Если я правильно понял, эта вспышка естественного происхождения в отличие от тифа и чумы, и она совершенно не обязана ограничиваться небольшим регионом.

После лекции я зашёл к Виктору Сергеевичу и сообщил, что мы всё же едем в командировку, а он будет завтра за меня читать лекцию. Вероятность того, что я сам успею, ничтожно мала.

— У меня на каждую лекцию заготовлен конспект, вот, держите — я вручил Панкратову тонкую тетрадку, на каждый конспект у меня была отдельная. — Уверен, что вы справитесь не хуже меня.

— Немного было обидно, конечно, что ты рано списал меня со счетов, — сказал Виктор Сергеевич. — Но, потом я подумал, всё ты правильно делаешь. Я хотел бы быть там рядом с тобой, но теперь я понимаю, что и зачем.

— И никаких обид? — решил я уточнить и улыбнулся.

— Никаких, — кивнул Панкратов. — Удачи тебе, Саш! Береги себя. Танатос не та страшная чума, конечно, но ему тоже палец в рот не клади.

— Ну я ведь уже был в очаге заражения, сам не зная того, — пожал я плечами. — Я не заболел, и никто из нас не заболел. С чем, интересно. это связано?

— А он всегда такой был, этот Танатос, — усмехнулся Виктор Сергеевич. — Ведёт себя совершенно непредсказуемо, этим он всем и не нравится. Даже с той чумой было проще и понятнее. Непонятным было только её поведение после процедуры лечения, когда она набирала новые обороты.

— Да и опять же, чуму мы успешно лечили антибиотиками, а с вирусом гриппа этот номер не пройдёт, — сказал я.

— Да вот, ты прав, — улыбнулся Виктор Сергеевич. — Тут только на себя надеяться. Сколько его уже не исследовали, но никто так и не понял, почему грипп возвращается спустя столько лет, почему чаще всего в деревнях и почему болеют избирательно, зато очень тяжело и частые летальные исходы. Вот и задай эти вопросы эпидемиологам, может разговорятся. Наверняка за эти годы есть какие-нибудь новые исследования. Правда люди из этой конторы по большей части не разговорчивые.

— Со мной в машине Соболев поедет, — сказал я и Виктор Сергеевич закрыл лицо рукой. — А что? При первой встрече он мне показался очень приветливым и отзывчивым.

— Вот именно, что при первой встрече, — усмехнулся Виктор Сергеевич. — А при второй он начинает выедать мозг ложечкой через ухо. Зато этот точно ничего скрывать не будет, если что-то знает. Так что пользуйся моментом и сам его подталкивай на нужную тему, а то он загрузит тебя тем, что интересно только ему.

— Да, я так и планировал, — рассмеялся я. — Постараюсь победить врага его же оружием.

— Не, Василий Иванович не враг, — покачал головой Виктор Сергеевич, — но своей дружбой замучает кого угодно.

— Спасибо за предупреждение, отец мне уже говорил о чём-то подобном в отношении Соболева.

— А предупреждён, значит вооружён, — сказал, улыбнувшись, Виктор Сергеевич. — Езжай, Саша, с Богом!

— Спасибо! — ответил я, пожал ему руку и пошёл в свой кабинет, где у меня лежала сумка с запасными вещами, специально для таких случаев.

К половине пятого приехал курьер с продуктами и водой. Задняя часть салона была забита коробками почти под завязку. Сумки с продуктами пихали под потолок, бутыли с водой засунули под сиденья. Заметил за собой, что сейчас такого волнения, как во время поездки в Павловск, не было. Может, потому что инфекция менее опасная, может уже в привычку входит, но я собирался спокойно, почти как утром на работу.

Юдин, Поляков и Лукашкин стояли возле машины уже без четверти пять. Наверно пришли бы и раньше, но уютнее в комнате отдыха на диване, чем на улице в такой ветер, а он поднялся довольно ощутимый, сметая с асфальта мусор и пыль, которые кружили в воздухе над Фонтанкой, не желая касаться холодной воды.

К управлению эпидемиологии мы подъехали ровно в пять, и я позвонил Соболеву, чтобы выходил. Тут главное вовремя положить трубку, чтобы он не начал рассказывать про разговор с Обуховым вместо того, чтобы взять вещи и выйти на улицу. Через пять минут вышел наш дорогой Василий Иванович с сумкой и чемоданом, вслед за ним шли двое подсобных рабочих с большими картонными коробками. Это добро мне точно уже некуда складывать. Я вышел ему навстречу.

— А в коробках что? — спросил я у учёного.

— Так средства индивидуальной защиты ведь, — удивлённо ответил он. — Мы же на очаг едем.

— Костюмы, перчатки и респираторы я уже взял, — ответил я, старательно соблюдая спокойствие. — Эти будут лишними, пусть несут обратно.

— Ладно, — горестно вздохнув ответил мужчина. — Но чемодан с собой надо взять обязательно, это мобильная лаборатория. А в сумке мои личные вещи.

— Постараюсь как-нибудь запихнуть, — сказал я, открывая заднюю дверь.

Место под потолком занято продуктами, между коробками и дверью чемодан не поместится, поэтому я начал тасовать пакеты с едой, смещая их в одну сторону, чемодан влез, но с большим трудом.

— Только аккуратно, там хрупкое! — воскликнул Соболев, когда в чемодане что-то тихонько хрустнуло. Ему я об этом говорить ничего не стал, потом узнаем, что там случилось.

— Сумку давайте, — сказал я, стоя на бампере.

— Нет-нет, — покрутил головой Соболев, — сумку я повезу на руках, там самое ценное.

— Хорошо, вам виднее, — вздохнул я и осторожно захлопнул дверь.

Глава 9

— Едем в Никольское? — спросил я у Соболева, когда уже выезжали из города.

— Нет-нет! — возразил эпидемиолог. — Мы едем в Шапкинскую волость, в Никольскую поедет другая бригада. Вы ведь там уже были, так? Я же правильно понимаю, что вы в самом Никольском лечили заболевших?

— Всё правильно, — вставил я свой ответ в летящий веер вопросов.