Мечников. Том 11. Свет разума - Игорь Алмазов Страница 20

— Лекари испокон веков бились с некромантами, — возразил я. — Если мы откажемся от этой борьбы, пострадает огромное количество невинных людей. Городовые в одиночку не справятся.

— Время священных войн уже давным-давно закончилось, — заключил Лазарев. — Бюджет ордена не резиновый. Я не могу разбрасываться деньгами направо и налево. Однако вы можете помочь мне увеличить приток средств в орден. Для этого я вас и позвал. Вы, как я заметил, неплохо справляетесь с производством. Ваши аппараты и лекарственные средства обошли всю Российскую Империю. Вот только… Орден лекарей получает очень низкий процент от вашего производства. Я уже подписал новый указ. Поскольку именно орден занимается распространением ваших товаров, теперь я сам лично буду решать, что вам производить и в каком количестве. Наша задача — продавать то, что люди покупают.

Так он и в мой бизнес решил забраться! Похоже, Лазарева вообще не смущает, что он лезет не в своё дело.

— И что же, по-вашему, я должен производить? — поинтересовался я.

— В большей степени лекарственные средства. Производство аппаратов и прочего лекарского оборудования, очевидно, стоит прекратить. Это занятие того не стоит. Я изучил отчёты. Люди плохо покупают ваши фонендоскопы, электрокардиографы и прочие сложные механизмы.

— Возможно, потому что аппаратуру покупают госпитали и частные лекари? — усмехнулся я. — Их мало, поэтому и доходы низкие. Очевидно, что обычные граждане не станут массово скупать фонендоскопы.

— Вот-вот, — улыбнулся Лазарев. — Вы и сами всё понимаете. Так что со своими аппаратами заканчивайте. Они больше никому не нужны.

— За счёт них лекарям гораздо проще ставить диагнозы. Мои аппараты спасают сотни жизней каждый день, — не согласился с ним я.

— Алексей Александрович, как считаете, почему человечество до сих пор не вымерло? — неожиданно спросил он.

— А к чему вообще вы задаёте этот вопрос?

— Человечество не вымерло, потому что одной лишь лекарской магии достаточно, чтобы помогать людям, — проигнорировав мой вопрос, ответил глава ордена. — Не нужно выпрыгивать из штанов и двигать научный прогресс. Вернёмся к тому, чем лекари занимались изначально. Добавим только лекарственные средства, которые скупают коробками по всей Российской Империи.

Он вообще не понимает сути дела. И спорить с ним бесполезно. Чтобы определить, какой пациенту нужен препарат, для начала его надо обследовать. Определить точный диагноз! Без аппаратуры лекарства будут только вредить людям.

— Пока что не забивайте себе этим голову, Алексей Александрович, — попросил Лазарев. — Вы с Разумовским сегодня можете взять себе выходной. Расслабьтесь, отдохните. Переварите всё, что вы сегодня узнали. Уверен, вы скоро поймёте, что я прав.

Я поднялся со стула. Находиться в компании этого человека мне было крайне неприятно. В одном он прав. Мне действительно нужно всё обдумать.

Обдумать, как остановить беспредел, который воцарится в Саратовской губернии из-за действий Лазарева и Вебера. Теперь все мои патенты будут отклоняться. Научной работой тоже заниматься не выйдет. Статья, которую мы собирались подготовить вместе с моим братом, теперь под угрозой. Нет даже смысла спрашивать у него разрешения на транспортировку пациента с шизофренией.

Филатов с радостью отдаст мне Семёна, но поместить в госпиталь я его уже не смогу.

Впервые за долгое время я почувствовал сильный прилив злости, который показал себя нестерпимым жаром в моей груди. Мириться с этой несправедливостью я не стану.

— Не думайте, что вам удастся руководить мной, как куклой, — сказал я, прежде чем покинуть кабинет. — Заводы принадлежат мне. И все решения, касающиеся производства, тоже буду принимать я.

— Вы ещё одумаетесь, Алексей Александрович, — вновь приложив губы к своему чаю, произнёс Лазарев. — А я — человек терпеливый. Подожду!

— Ждите сколько угодно, — легко ответил я.

Затем закрыл за собой дверь, подошёл к Разумовскому и предупредил, что без него из здания ордена никуда не уйду. Когда Александр Иванович вошёл в кабинет Дмитрия Лазарева, я, чтобы скоротать время, прошёлся по коридорам главного штаба.

Взглянул на кабинеты, в которых когда-то заседали люди, регистрировавшие мои патенты. Половины из них уже не было. Теперь везде висели таблички с совершенно незнакомыми мне именами.

Лазарев захватил орден лекарей. Привёл с собой целую команду верных ему людей, которые были готовы следовать каждому его приказу.

Вскоре мы пересеклись с Александром Ивановичем. Он нагнал меня в фойе ордена.

— Как всё прошло? — спросил я.

— Лучше, чем я думал, — грустно усмехнулся он. — Но всё же хорошего мало.

— Только не говорите, что он всё-таки вас уволил!

— Не уволил. Сократил, — ответил Разумовский. — Теперь я буду рядовым лекарем. Будем трудиться с вами бок о бок на одинаковых должностях. Вместо меня посадят какого-то Швецова. Видимо, ещё одного прихвостня нового главы.

Не уволили, но лишили возможности управлять госпиталем. Если честно, я сомневаюсь, что этот вариант менее жестокий по отношению к Разумовскому.

— Александр Иванович, даю вам слово — я найду способ обернуть всё вспять. Я это так не оставлю. Сейчас власть в руках Лазарева и Вебера. Но есть способ свергнуть этих ублюдков, — прямо сказал я.

А иначе ни о каком развитии медицины не может быть и речи.

— Вы слишком много на себя берёте, господин Мечников, — вздохнул Разумовский. — Я вас глубоко уважаю и ни капельки не сомневаюсь в ваших силах. Но всё же я уверен, что в одиночку с этой задачей вы не справитесь.

— А кто сказал, что я буду действовать в одиночку? — улыбнулся я. — У меня есть верные люди, которые тоже пострадают из-за решения Дмитрия Лазарева. Готов поклясться, что они пластом лягут, но не дадут ему продвигать свои законы. Поэтому я предлагаю и вам присоединиться к нашей команде.

В глазах Александра Ивановича впервые за сегодняшний день блеснул хотя бы намёк на надежду.

— Вы можете на меня рассчитывать, — кивнул он. — Вы работали на меня и никогда не совершали ошибок. Теперь мой черёд идти за вами.

После этого разговора мы с Разумовским разошлись. Я пообещал, что свяжусь с ним, когда смогу прикинуть примерный план дальнейших действий.

Нужно собрать совет. Сеченов, Синицын, Лебедев — все они понадобятся мне