Проклятая Империя - Денис Стародубцев Страница 18

— Моё имя… Каэль… Я — законный наследник Империи…

Тишина накрыла поляну, как саван.

— Что?..

— Я был спрятан, когда Империя пала… когда нас предали. Меня вырастили в тени, готовили к возвращению. Но я знал — один я ничего не смогу. Я искал союзника, воина, лидера, и… нашёл тебя.

Алекс сжал его руку крепче.

— Почему не сказал раньше?

— Потому что, если бы ты знал… ты бы не стал собой. А мне нужен был ты. Настоящий ты. Не солдат, не барон… — он закашлялся, дрогнул, — …а человек, способный нести корону. Сражаться не за трон, а за людей.

— Это бред… — прошептал Алекс, но внутри уже всё перевернулось. В сердце колотилось что-то древнее, будто слова Каэля пробудили в нём силу, о которой он сам не знал.

— Теперь ты мой брат… — улыбнулся Молчун. — А значит… теперь Империя — твоя судьба.

Его пальцы дрогнули в последний раз, сжались… и разжались.

Лия заплакала, склонившись над телом. Алекс сидел молча, кровь стекала с его ладони на землю, смешиваясь с кровью Каэля.

Он не знал, что делать.

Но где-то в груди, в самом её центре, уже разгорался новый огонь.

Огонь Империи.

Они шли медленно. Тело Молчуна, теперь уже принца Каэля, несли на самодельных носилках, обтянутых плащами и перевязанных верёвками. Алекс шёл первым, сжимая зубы, с застывшим лицом. Лия — следом, глаза её были пусты, как зимнее небо.

Путь от храма до крепости казался бесконечным. Всю дорогу они молчали. Те, кто ещё утром шутил и подтрунивал друг над другом, теперь шли в тишине, под гул ветра и стук собственных шагов.

Когда на горизонте показалась крепость, крестьяне уже ждали их. Кто-то заметил отряд с башен и поднял тревогу — не боевую, а скорбную. Колокол бил глухо, не в такт сердцу, и с каждой нотой напоминал: кто-то важный ушёл.

— Это он?.. — прошептала Трувор стоящий у ворот.

— Да…— глухо сказал Алекс.

Они вынесли тело во двор. Люди начали собираться. Кто-то принёс цветы, кто-то — иконки, кто-то — просто стоял с непониманием в глазах, ведь никто из них не знал, кем был этот молчаливый воин, ставший для всех своим.

Алекс не стал объяснять. Он не знал, как. Но в ту ночь он стоял у костра, когда тело Каэля предали огню. Пламя трещало, искры поднимались в небо, как дух, уносящийся в иные земли. Лия стояла рядом, с сухими глазами. Она плакала до этого. Теперь — просто молчала

После похорон Алекс собрал в малом зале всех, кто остался.

— С этого дня, — начал он, — мы больше не просто отбросы, не беглецы и не наёмники. Мы — зародыш силы. Нас мало, но в нас есть цель. Он… — Алекс кивнул на факел, горящий на стене, — отдал жизнь за неё.

— За какую? — спросил кто-то из воинов.

— За то, чтобы Империя, которую предали, снова встала на ноги. И да, я не знал, что он был принцем. Но я стал его братом. По крови. И если это значит, что теперь я должен вести вас… значит, я поведу.

Он говорил медленно, будто пробуя слова на вкус.

— Мы начнём здесь. С укрепления крепости, с подготовки людей. Мы не знаем, кто придёт за нами. Но они точно придут.

Лия скрестила руки на груди и кивнула.

— Он выбрал тебя. А я доверяю его выбору.

Снаружи снова завыл ветер. Факелы затрепетали. В этот миг Алекс понял: его путь больше не просто месть или жажда силы. Это не просто артефакты и бои. Это начало чего-то большего.

Что бы там ни было дальше… он уже не был прежним

Прошла неделя с похорон Молчуна — принца Каэля. За это время многое изменилось.

Алекс не отходил от дел: с утра до ночи он был на ногах, отдавал приказы, проверял укрепления, осматривал арсенал и лично общался с каждым из выживших воинов. Он понимал: его крепость — это не просто дом. Это символ. И если она будет слабой, слабым будет и он сам.

— Первым делом — ворота, — сказал он плотникам. — Дуб, кованный металл, никаких щелей. Башни — по две смены стражников, лучники с маслом наготове.

— А что насчёт подземного хода? — спросил один из солдат.

— Закрыть. Надёжно. Пока не решим, как его использовать, он может стать нашей слабостью.

Пока кузнецы с грохотом ковали новые латы и наконечники для стрел, Алекс собрал в зале пятерых. Те, кому он начал хотя бы немного доверять.

Первым был старик Вель. Бывший мастер-оружейник, которого изгнали из столицы за «излишнюю самостоятельность». Теперь — его мастер и стратег.

— Ты не политик, — сказал Вель, — Но в тебе есть то, чего не хватало многим князьям: решимость. Надо действовать быстро. Власть любит скорость.

Второй — Лия. Рядом с ней Алекс чувствовал не просто поддержку, а что-то куда более важное: совесть. Она не давала ему сойти с пути.

— У тебя кровь принца. Но в жилах течёт и простая боль. Это делает тебя опасным для врагов. И важным — для нас.

Третьим был бывший лесничий Клим. Тихий, наблюдательный, стрелял без промаха. Он отвечал теперь за разведку и патрулирование.

— В лесах есть слухи. Кто-то идёт с юга. Возможно, инквизиторы. Или кто-то хуже.

Четвёртый — Наста, молодая крестьянка, которая проявила себя во время нападения вурдалака. Она теперь командовала небольшой ротой женщин-воительниц. Смелая, громкая, немного дерзкая.

— Мне не нужен титул. Но если кто тронет моего барина — пусть заказывает себе гроб.

Пятый — юнец по имени Ардон, сбежавший из монастыря. Умный, начитанный, он вёл хронику событий и помогал Алексу разбирать старые свитки Империи.

— Всё идёт к тому, что ты собираешь трон по кусочкам, — сказал он однажды. — Корона. Плащ. Меч. Что дальше?

Алекс не ответил тогда. Но мысль поселилась в нём.

Каждый день начинался с обхода и заканчивался учениями. Алекс не сидел в зале. Он тренировался с солдатами, ел с ними, спал на соломе, если требовалось. Он понимал, что уважение не купить — его нужно заслужить.

На третий день он приказал выстроить всех способных держать оружие.

— Мы не просто защищаем нашу крепость, — говорил он. — Мы закладываем камень под нечто намного большее. Пусть другие живут под