Экстрасенс. Назад в прошлое. Россия 2006 (СИ) - Корносенко Валера Страница 18

Поднялась на последний этаж к кинотеатру и на выходе столкнулась с... знакомая прическа, милая желтая куртка, которую муж подарил на Восьмое марта, любимая сумка с бусинами и веревочками... черт побери! Я сталкиваюсь нос к носу собой!

Паника! Что делать? Как так? Нельзя же!

Галина стоит слишком близко, чтобы не заметить всей той бури эмоций, что бушует во мне. А я взгляда не могу отвести. Стою, вылупилась.

Пару раз споткнувшись, я резко сменила направление и чуть ли не сбежала в противоположную сторону торгового центра.

Мы же не должны были встретиться! Меня накрывает реальная паника. А вдруг я все испортила? Что же теперь будет?

Воровато озираясь и высматривая везде желтую куртку, мелкими перебежками добираюсь до кинотеатра и прячусь там в самом дальнем углу верхнего ряда.

Дневной сеанс, народа от силы человек десять.

Но какой теперь к черту фильм? Ни о чем другом я и думать сейчас не могу!

Как же давно это было. Целая жизнь прошла. Целый мир перевернулся.

А вот она я. Иду себе, наслаждаюсь жизнью. Точно! Ведь у сыночка скоро день рождения. Что же я ему тогда купила? Сколько ему сейчас вообще...

И я такая молодая, здоровая... Дико смотреть на себя со стороны.

Хотя я уже и забывать начала, как выглядела. Первые взрывы прогремели в двадцать третьем, когда сил у обеих сторон было еще немеряно. Не считали ни денег, ни людей. Громыхало по всему миру. Словно обезумели, живя одним мигом, совершенно не думая о последствиях... а там массовые облучения, смерти, болезнь... пост апокалипсис...

Смотреть в зеркале было особо и не на что. Если ничего не изменится в этой реальности, красоткой мне ходить осталось недолго...

Ну хватит уже! Пообещала же себе не думать... хоть головой о стену бейся!

Просто странно так… и не верится. Словно кто-то крутит и крутит по сотому кругу старое домашнее видео. Как же все это перечеркнуть и забыть? Наверное, должно хотя бы пару лет пройти, чтобы моя прежняя личность слилась с настоящей. Перестала всего бояться и все время ждать, когда же и откуда прилетит пушистый северный зверек.

Один выход: самой стать таким диким зверьком, покусать кого надо, чтобы кровь от задницы, вскормленной на икре и омарах, отлила, прилив к мозгу, и направить верной дорогой.

Сделаю. Все, что смогу.

А сейчас... какое же это извращенное издевательство... родные как на ладони, полчаса — и я у них в объятиях... но нельзя!

А может, родители меня поймут?

Ага. Устрою им истерику века. Кондрашка хватит от таких полтергейстов. Да и что я им расскажу про светлое будущее? Если изменить его не выйдет, я бы, честно, предпочла и не знать. Хоть пожить ближайшие годы нормально.

На экране скачут молодые и дерзкие Джонни Депп с Кирой Найтли, а я сижу на местах для поцелуев и заливаюсь горючими слезами.

А ведь макияж намалевала в полтонны штукатурки. Представляю, какая я теперь «панда».

Убираю остатки «взрослости» влажной салфеткой и продолжаю тихонько и самозабвенно поскуливать и жалеть себя.

Хорошо, что кино динамичное и громкое. Моих завываний никто не услышал.

Сидеть еще и второй сеанс сил у меня не осталось.

Хотя полегчало. В душе образовался вакуум. Разрешила себе оплакать потерю своей семьи вновь. Добровольный и самозабвенный отказ от самых дорогих мне в целом мире людей.

Выпустила терзавшую боль. А все самое доброе, теплое, светлое закрыла на ключ и убрала в самый дальний закуток памяти.

Буду иногда доставать. По праздникам.

Попыталась привести себя в порядок в туалете. Какой там! Краснючий нос, растертые опухшие глаза. Ну очень взрослый у меня вид. Черте что. Нацепив темные очки, двинула на вокзал.

У меня явно проблемы с планированием и приведением этих планов в жизнь.

Буду менять стратегию!

Глава 13

На полку поезда, следовавшего в направлении нашей великолепной и резиновой, я просто свалилась без сил. Ну почему, когда ждёшь чего-то очень сильно, время словно замирает?

Несколько часов я слонялась по вокзалу, лишь потому что чётко знала, что сегодня здесь своих родных я не встречу. Даже изучив табло, была готова ехать с пересадками, лишь бы скорее убраться из этого города. Как по заказу, билетов в наличии не оказалось.

Дерьмовая была затея изначально. Денег можно было срубить и как-то иначе. Ну да, что не делается, делает нас сильнее.

Моими попутчиками оказалась пара средних лет: мужчина и женщина. Я даже обрадовалась.

Закинув свой нехитрый скарб под подушку, тут же постелила постель и легла, отвернувшись к стене.

Попутчики копошились, переговаривались, смеялись.

Сон не шел.

Вспомнила про профессорскую книгу. Точно! Почитаю! Что еще делать в поезде?

Когда в третий раз поймала себя на мысли, что читаю одну страницу уже несколько минут, со злостью захлопнула книгу.

Да что опять-то не так?

На душе так и мутит, так и крутит. И матрац подо мной словно резко весь пошел комками, что стало невозможно сидеть на месте. Помаявшись еще несколько минут, вышла в коридор. Почитала расписание. Попросила у проводницы чай.

Вернувшись в купе, увидела, что мои попутчики ужинают.

Скромно присела сбоку.

— Угощайтесь, вы такая худенькая. Вам кушать надо за троих.

Вроде доброжелательно говорит тетка, а глаза острые, так и зыркают.

— А вы куда едете? Вы одна?

Замешкалась. По опыту своему уже знаю, что проще покивать и сделать вид, чем спорить с насильно причиняемой заботой.

Подсела к столу. Взяла хлеб с сыром. Поддержала необременительную беседу. Нормальные абсолютно люди. Вежливые. И что меня так лихорадит?

— Не стесняйся, — Мужик с аппетитом уминал куриную ногу. — Давай винца с нами. Хоть уснешь нормально. Видел я, как ты маялась.

А может, и правда? Но чуйка вопит, что нельзя терять бдительность. У меня с собой все мои деньги. А они мне нужны. Особая астральная связь с ними как-то сама собой наладилась в торговом центре, и мы с ними уже, считай, сроднились.

Хоть на этот раз я и в купе, которое закрывается, в дороге зевать нельзя. Дураков жизнь только так и учит.

Дверь с шумом откатилась в сторону. Проводница внесла чай.

Принимая стакан в подстаканнике из рук женщины, чуть его не выронила. Я уверена, что с чаем что-то не так! В подкорку создания тюкает, словно дятел, навязчивая мысль: отравлено, пить нельзя!

И то ли галюны у меня уже, то ли реально она, приторно мне оскалившись, задержала на моей попутчице взгляд как-то подозрительно долго и говоряще, словно недовольна ею.

Слегка подрагивающей рукой протянула сто рублей.

— Пошли, на сдачу выберешь шоколадку.

— Нет, спасибо, мне нельзя сладкое, — идти куда бы то ни было, пока не пойму, что происходит, не хочется.

— Да что ж такое! Ну сдачу заберешь тогда.

Подозрительность моя взлетела до небес.

— Оставьте, я еще утром чай возьму.

Проводница подрастерялась. Сложив свои пухлые ладошки вместе, она замялась в нерешительности.

Я вопросительно подняла бровь.

Наконец устаревший процессор развис и ее лицо осветила мысль:

— Нет, так нельзя. И вообще, я утром сменюсь. Пошли давай. Я что ли туда-сюда буду бегать?

Что безопаснее: оставаться в купе или валить отсюда, сверкая пятками? Чуйка последнее время не подводит, к чуйке стоит прислушиваться. Сжав зубы, я встала.

Нехорошее предчувствие только усилилось. Оно вопило. Интересное, однако, свойство моего нераскрытого таланта. Пора начинать доверять своему чутью или лучше сразу бежать в дурку за чудесными таблеточками?

Сумку со спокойной душой я оставила, в ней лишь тряпки. Деньги у меня в поясной, плотно прилегающей и скрытой свободной одеждой.

Проводница остервенело шебуршилась в своем купе.

Стою спокойно в коридоре. Жду. Та нервничает. Как есть в доле с этими... а, собственно, с кем? Клофелинщики? Не убьют же они меня в конце концов. Труп, хоть и такой компактный, как мой, не самая заманчивая перспектива. Что им от меня надо? С чего они вообще взяли, что у меня есть чем поживиться?