Застрявший в Ревущем лабиринте - Антон Викторович Текшин Страница 17

Очень сомневаюсь, что пока я неуклюже боролся с тремя, остальные бандиты из вежливости сделали себе харакири вместе с трепанацией черепа. Возможно, кого-то из павших успел записать на свой счёт Гаврюша, но точно не всех. И глянув девушке в глаза, я в этом убедился.

На меня смотрела сама Смерть. Пристально и не мигая.

Глава 7

— Ещё одна жертва ПТСР на мою голову… — проворчал я на великом и могучем.

Убийца вздрогнула, будто рядом с ней щёлкнули бичом. До этого момента все мои реплики она успешно игнорировала. Ну, хоть на что-то есть реакция — уже хороший знак. А то с подобным выражением на лице я вполне мог стать следующим кандидатом в покойники. Живых вокруг осталось не так уж и много, выбирать почти не из кого.

И теперь, когда Изнанка шевельнулась, пусть и невольно, мне наконец-то удалось засечь направление гнетущего взгляда, скошенного чуть в бок. Дело-то вовсе не в косоглазии. Она не отводила ярко-алых глаз от моей металлической руки, будто та её гипнотизировала. Вот оно что! Бывшая невольница неоднократно наблюдала за воспитанием Гаврюши, когда тот проявлял свой вредный характер. При этом девушку приходилось снимать, дабы её тоже не ударило за компанию.

Молнии для местных не диковинка, как и электричество. Но я мало похожу на генератор, и от меня разряда как-то не ожидаешь. Вообще к механическим протезам здесь относятся с уважением. Мало ли, чего там напичкано. Тот же Нобу скрывал там целое выкидное лезвие посреди рабского рудника окранитов.

Возможно, только этот фактор сдерживал кровожадность Изнанки, которая ощущалась буквально кожей, по которой пробегали мурашки.

— Что с Ютой? — спросил я уже на местном наречии, погрозив искусственной конечностью для наглядности. — Перестань притворяться, что не слышишь меня.

— Забеспокоился о своей собственности? — скривилась девушка, с трудом выдавливая из себя слова.

Разговор это куда лучше драки, только мне категорически не понравилось, куда он повернул.

— Вообще-то она не вещь, а член отряда.

— Ты её купил! — прошипела ненормальная. — Так же, как и меня!

— Если быть точным, я вас обеих выменял. И до сих пор думал, что удачно…

— Да какая разница! — продолжала она себя накручивать. — Ты сам сказал, что человек это не вещь! Как у него может быть цена⁈

— Ну что поделать, если просто так вас не отдавали, — с усмешкой посетовал я. — Или мы должны были оставить тебя в каменоломне? Не уверен, что ты там протянула бы до сегодняшнего дня. Тогда в чём суть твоих претензий?

— Ты заодно с работорговцами! — едва ли не прорычала она.

Вот уж в чём меня ещё не обвиняли. Поэтому ответил я уже безо всякой иронии.

— Полегче с обвинениями, подруга. Я просто ищу себе помощников, уж где придётся. Если думаешь, что мы должны были вас благородно освободить под покровом ночи, а потом улепётывать от погони, то спешу тебя разочаровать. У нас отряд искателей сокровищ, а не идиотской смерти. Если припомнишь, двоих невольников я отпустил восвояси, хотя за них пришлось отдать вполне исправный арбалет. Какая-то странная благотворительность, тебе так не кажется? Или ты полагаешь, что если рабов не будут вдруг покупать, во всей империи тут же откажутся от бесплатной рабочей силы?

— Поэтому нужно свергнуть императора! — с фанатичным азартом выдала Изнанка.

— Уже пробовали, — кивнул я. — Но почему-то трон каждый раз занимает другой. И всё для простого народа становится только хуже. А моду на повальное рабство, насколько мне известно, ввели торгаши. Предлагаешь их всех тоже в расход? А деньги раздать на радость врагам? Потому что содержать армию будет не за что, и она распадётся на отдельные банды. Боюсь, тогда о нынешних временах будут вспоминать с тоской. Такую страну развалили…

— Ты просто не понимаешь, каково это, потому и смеёшься!

— Вообще-то я дважды носил ошейник, подруга. И оба раза от него избавился, рискуя жизнью. Отчасти мне понятна твоя ненависть, но давай ты поумеришь свой юношеский пыл и нормально ответишь, где Юта.

— А если нет? — с вызовом поинтересовалась бунтарка, не выпуская дубинку из рук.

— Тогда эта палка окажется в тебе так глубоко, как ты себе даже представить не можешь, — хмуро пообещал я. — Так что заканчивай дурить.

— Мне ведь совсем не обязательно касаться твоей железки, — проронила она задумчиво.

— Так подойди да проверь, ты ведь у нас в отряде самая умная!

Мне уже настолько стало плевать, что я воткнул саблю в землю и поманил взбалмошную девицу, готовясь в любой момент выстрелить грузило с цепочкой.

— Давай, чего ты медлишь!

Та недоверчиво нахмурилась, но не посмела шагнуть ко мне. Поразмыслив несколько секунд, она всё-таки выдавила из себя признание:

— Я её уложила, чтобы в драку не полезла. Доволен?

— Надеюсь, не по голове? — напрягся я. — Смотри, у бедняжки весь череп на скобах держится…

— Она спит.

— Как это?

— Что-то вроде обморока, но без тяжёлых последствий. Я знаю несколько болевых точек, одна из которых быстро усыпляет человека. На шеков и роев, к сожалению, не действует.

— Ух ты! А заливала нам, что трудилась на ферме.

— Пока ту не сожгли! — прошипела бывшая невольница. — И я поклялась…

— Понятно, дальше можешь не продолжать, — перебил я её. — Тогда давай так, подруга. Смотрю, лечение тебе больше не требуется. Значит, настало время выбирать. Либо ты остаёшься с нами в отряде и больше не доставляешь проблем, либо берёшь всё что сможешь утащить на себе и проваливаешь. Прямо здесь и сейчас.

— А можно вопрос для начала?

— Почему нет, валяй.

— Ответь мне, иноземец, у вас там есть рабство?

Твою мать, всё-таки утекла информация о моём происхождении. Надо разъяснительную беседу с коллективом провести…

— Лет двести как отменили. Но за долги можно влететь так, что придётся вкалывать за троих.

— На рудниках?

— Нет, туда только преступников отправляют. И то, лишь на самые опасные.

По крайней мере, у меня так в памяти отложилась информация про урановые копи. Хотя не уверен, что это не очередная советская страшилка и актуальна ли она вообще. Однако Изнанку мой ответ полностью устроил. Особенно, когда я добавил, что у простых работяг