Первый шаг Некроманта. Том 4 - Илья Рэд Страница 13

Все старались не терять зрительный контакт со своими призванными слугами, поэтому постоянно оборачивались, а также поверх голов четвероногих существ закидывали нападавших тёмными сгустками. Тачанка и лопаты остались у шахты, потому в руках были только ножи и мечи.

Ближайшая к воротам корненожка резко накренила некромантский город вправо, но затем в движение пришли и остальные. Борта крепости активизировались, и оттуда выползло пять живых лиан, напоминавших тот самый широкий насос, что качал нефть. Они метались из стороны в сторону, как щупальца спрута, пока не настроились на расположение врага. Увидев цель, ростки замерли и спустя секунду накрыли группу людей целой очередью из гладких коричневых камней.

Снаряды были размером с колесо телеги и потому сильно напрягли защиту церковников. Послышались крики боли. Грохот выстрелов не прекращался, и скорострельность подвижных «пушек» удивляла не меньше, чем сам факт наличия здесь других ликвидаторов!

Некроманты под прикрытием крепости бросились оголтело к поднимающемуся мосту и заскакивали на него, чуть ли не сбрасывая друг друга. Перед тем как захлопнуться, тот придавил своего же отступника. Распополамленный человек кричал, чтобы ему помогли, и даже смог уцепиться руками за древесную структуру стен, но смертельная кровопотеря вмиг обессилила его, и торс без ног шмякнулся в воду, окрасив её в красный цвет.

На берегу ещё оставалось трое неудачников, которых отпихнули их же товарищи. Двое из них умерли почти моментально под шквальным огнём ликвидаторской группы. Маги сумели пережить страшную атаку живой крепости и теперь двигались в строгом порядке, поливая огнём сектор за сектором. Им даже удалось раздробить одну из ножек города.

Сычовцы тоже не остались без дела и после отзвучавшей канонады, вылетели на парящих пузырях прямо в эпицентр сражения и прикрыли единственного оставшегося в живых отступника. Соловей присел на одно колено, натянул тетиву и выпустил мощнейшее заклинание огня. Двадцатипроцентилевый наконечник разбил в щепы повреждённую ногу, и та отвалилась.

Паукообразный город, прихрамывая, стремительно отдалялся. Удалось повредить и другие ножки, но что-то подсказывало сычовцам — те будут в ближайшее время залечены.

— Вы кто, мать его, такие? — раздался вдруг зычный голос командира ликвидаторской группы, им оказался усатый мужчина лет сорока, с лицом состоящих из порезов и шрамов. — За измену пойдёте под трибунал! Сдайте оружие и на колени!

— Я тебе щас щётку под носом сбрею вот этим, — пригрозил ему Бес, помахивая килиджем.

— Что ты сказал, шкет?

— Нет, стой, Рустам, — схватил бухарца за плечо Соловей. — Мы свои, у нас тут операция, с кем имею честь?

Ещё не начавшуюся беседу прервал голос сзади.

— Лежи молча, или я тебе лицо оторву, — предупредил Маэстро, опрокинув отступника на лопатки, его пятерня схватила кривую рожу некроманта так, что прикрывала глаза.

— Я Василий Ступица, мы третья дружина графа Бутурлина, а ты кто, смерд? — чуть с хрипотцой и с угрозой в голосе спросил мужчина.

За ним стояло порядка сорока вооружённых до зубов лбов, и все были настроены воинственно. У каждого огнеупорная броня минимум на тридцать-сорок процентилей, артефакторное оружие от полтинника и выше, а также несколько медалей на всю группу, одна из них помпезно красовалась на груди Ступицы.

— Я Антон Соловьёв, все мы «Сычи» — независимый ликвидаторский отряд.

— В первый раз о таком слышу, — сузил глаза Василий и махнул головой в сторону болота, — а может, вы брехливое отродье, как и те дружки ваши, почём мне знать?

— Командир, ты чепухи не гони, — вспылил Бес. — Откуда у отступников три клирика?

Перед фактом не поспоришь, потому предводитель дружины перевёл беседу в другое русло.

— Вас всего шестеро, где остальные? И кто ваш командир? Я хочу говорить с ним, а не с грязной челядью.

— Соловей, может, ну его, а? Положим всех…

— Погоди, — поднял руку Антон. — Наш лидер, барон Артём Барятинский, сейчас на борту той хреновины, — указал он большим пальцем себе за спину. — И попрошу выбирать выражения…

— Да что ты мне сделаешь, мягкотелый кусок говна? — поднял подбородок Ступица. — Нас больше и приказывать здесь буду я — немедленно выдайте отступника и, так уж и быть, получите трёхразовое питание в плену, а не двухразовое, да парни? Гы-га-га, — заржал отморозок, и все прихлебатели подхватили эту эстафету.

— Что я сделаю? — наклонил голову набок Соловей. — Ну, например, ты лично даже до суда не доживëшь, членосос ты усатый. Думай, с кем говоришь, — Антон оттянул рукав и поднял кисть так, чтобы всем было видно. — Эти часы мне подарил Александр Христофорович Бенкендорф, о таком ты слыхал?

Произнесённое имя малость охладило пыл командира, но он всё равно стоял красный как рак от сдерживаемого гнева.

— Что ты мне показываешь брюлики — какой Бенкендорф? Где он, а где ты, собака вшивая? Как ты смеешь оскорбл…

Он прервался на полуслове, когда Соловей показал ему гравировку на задней крышке корпуса: «За верную службу Отечеству. Бенкендорф А. Х.».

— Я предлагаю прекратить этот балаган, — продолжил Антон и снова надел часы. — Взаимные оскорбления ни к чему не приведут, давайте допросим пленника и придумаем, как спасти нашего командира.

— Пусть вы и из охранки, но мы не обязаны вам помогать, — возразил бутурлинский дружинник. — Мы выслеживали этих гадов месяц, а вы даже не помогли нам.

— Да и каков же был ваш план? — язвительно обратился Бес. — Ну же, расскажи. Ах, дай догадаюсь — напасть на никому не нужных отщепенцев во время добычи угля. Гениально! Эта хреновина она ведь подождёт, пока мы развлекаемся, а потом сама откроет ворота. Отцы тактики, мать его, боевые ишаки… — он сплюнул себе под ноги.

— Я предлагаю всё же допросить пленного. Маэстро, он же задохнётся, аккуратней.

— А, что? — непонимающе задал вопрос Илья и бросил