Режиссёр из 45-го - Сим Симович Страница 12

— Обязательно вернётся, — Владимир взъерошил её волосы.

Мать благодарно кивнула. Владимир выпрямился, вернулся к окну.

За стеклом проплывала Москва — знакомая и незнакомая одновременно. Он узнавал улицы, площади, повороты. Память Леманского подсказывала названия. Но всё было другим. Чище. Проще. Человечнее.

Вот — площадь, на которой в его время стоял торговый центр. Сейчас — пустырь, памятник Ленину, несколько скамеек. Старушки кормят голубей.

Вот — проспект, где были бутики и кафе. Сейчас — магазин «Продукты», книжный, аптека. Вывески скромные, без подсветки.

Вот — парк, где он когда-то снимал рекламу для застройщика. Сейчас — просто парк. Деревья, дорожки, дети играют, матери с колясками.

Трамвай остановился на большой площади. Кондукторша крикнула:

— Кому на Мосфильм — пересадка! Вон там, пятнадцатый номер берите!

Владимир вышел. Площадь была залита солнцем. Посередине — памятник, фонтан, клумбы с цветами. По периметру — четырёхэтажные дома с колоннами, магазины на первых этажах.

Людей много — кто-то торопился по делам, кто-то просто стоял, болтал. У газетного киоска — очередь за «Правдой» и «Известиями». Напротив — фотоателье, перед ним вывеска: «Фото на документы — 5 рублей».

Владимир огляделся, нашёл остановку пятнадцатого трамвая. Подошёл, встал ждать. Рядом уже стояли несколько человек.

Молодая пара — он в костюме, она в простом платье, обнимаются, шепчутся, смеются. Только что поженились, наверное.

Пожилой мужчина читает газету, хмурится, качает головой — что-то в новостях его не устраивает.

Женщина средних лет с двумя детьми — мальчишками лет семи и девяти. Они дёргают её за руки, просят что-то. Она терпеливо объясняет, что нет денег на мороженое, но зато дома будет каша.

Все обычные. Живые. Настоящие.

Трамвай подошёл. Владимир зашёл, снова встал у окна. Город плыл мимо — всё дальше от центра, всё больше зелени, деревянных домов, пустырей.

Мимо проехали мимо стройки — возводят новое здание, рабочие на лесах, кран поднимает балку. Плакат: «Построим новую Москву!» Люди в касках и робах, с мастерками и лопатами. Кто-то поёт — слышно даже из трамвая.

Мимо детского сада — во дворе дети играют в песочнице, воспитательница присматривает. Малыши в простых платьицах и рубашках, босиком. Смех, крики, радость.

Мимо кинотеатра — старое здание с колоннами, афиша: «Иван Грозный» Эйзенштейна. Очередь в кассу уже есть, хотя ещё утро.

Владимир смотрел, запоминал. Это его Москва теперь. Его время. Его мир.

Трамвай притормозил. Кондукторша крикнула:

— Мосфильм! Конечная!

Владимир вышел.

Перед ним — широкая аллея, обсаженная деревьями. В конце — ворота, над ними вывеска: «Мосфильм». Охранник в будке, шлагбаум. За воротами — павильоны, корпуса, люди снуют туда-сюда.

Его студия. Его будущее.

Владимир выпрямился, одёрнул пиджак, шагнул вперёд.

Город позади остался жить своей размеренной жизнью — просыпаться, работать, радоваться простым вещам. А он шёл туда, где рождалось кино. То самое, что заставляет людей в этом городе смеяться, плакать, мечтать.

Владимир улыбнулся и подошёл к проходной.

Его первый день начинался.

Глава 3

Охранник у проходной — седой мужчина с орденом «Красной Звезды» на груди — внимательно посмотрел на Владимира:

— Документы, товарищ.

Владимир протянул военный билет.