НеТемный 8 - Александр Изотов Страница 11

Отец-Небо терпеливо ждал, пока я разберусь в своих ощущениях. Да и вообще он казался больше каменным изваянием, чем живым существом.

Я смотрю на свои ладони, тщательно пытаясь зацепиться за их реальность. Обрывки моей памяти вдруг стали складываться в мозаику, и я стал вспоминать… Всеволод Десятый, бывший Тёмный Жрец… И Малуш, варвар-бросс, которому было суждено стать Хранителем Храма, и он уже должен был пройти посвящение…

Я тряхнул головой, понимая, что память Малуша впервые проявилась так ярко. Воспоминания об одной короткой встрече с лиственниками, когда-то произошедшей в Камнеломе, тогда навсегда перевернули его… то есть, моё… кхм… мышление.

* * *

Малуш, ещё юный и неискушённый бросс-железняк, помогал погрузить и доставить уголь, закупленный в Камнеломе, и вечером с соплеменниками зашёл в таверну охладиться. Помощь кузнецам родных Бросских Гор всегда считалась благородным и священным делом.

Там Малуш и наткнулся на очень красивую лиственницу, которая совсем не боялась пьяных разнузданных взглядов в свою сторону и пыталась читать камнеломцам проповедь. Половина посетителей, обычные мастеровые, зашедшие перекинуться кружкой пива в конце рабочего дня, слушала с ленивым интересом — всё развлечение, причём бесплатное.

Но было и несколько сильно захмелевших постояльцев, которых грудной голос девушки очень возбуждал. И им захотелось не пустых проповедей о каком-то там шелестящем дереве, а чего-то вещественного, тёплого и мягкого.

В общем, дошло до тисканья и шлепков по заднице, причём лиственница честно пыталась сначала всё решить только словом. Можно подумать, она бы начала драться… Малуша тогда ещё удивило, что никто не заступался за девушку, но несколько броссов быстро утихомирили подвыпивших.

Впрочем, кнез Камнелома под угрозой смерти запрещал стычки с броссами, поэтому на рожон никто не полез. Зато лиственница, представившаяся сестрой Леей, была очень благодарна. И, естественно, в благодарность рассказала Малушу о своей вере…

Броссы с лиственной верой сталкивались мало, всё-таки это север, и чудаковатые проповедники сюда забредали мало. Но в чём-то броссы даже уважали лиственников, точнее, их завидное упорство.

У самих броссов в горах стоял священный вулкан Жерло, считающийся матерью всех броссов. Во всей Троецарии напридумывали кучу глупостей об этом вулкане — о неистовом поклонении, о сбрасываемых в лаву жертвах и иных ужасных обрядах. Броссы между собой часто посмеивались, слушая эти россказни, хотя иногда могли и повздорить с особо пошлыми фантазёрами.

На самом деле броссы просто чтили Жерло, относясь к вулкану, как в родной матери. Потому что всегда помнили, что они вышли из её лона, и почтительно прислушивались к вулкану. Будь то просто ворчание Жерла, будь то раскатистая ругань с выбросом пепла в небеса и с сотрясением горных вершин… Мать имела право и похвалить, и отругать, а то и наказать своих детей.

Но Жерло не была богом. Она просто была матерью — дала жизнь броссам, и ничего за это не просила. Ни поклонений, ни жертвоприношений.

В отличие от богов…

Что ушедший Великий Хморок, что великая Морката, или другие северные боги, павшие в давней войне с южными…

Да и южные Яриус и Сияна со своей богатой свитой, забравшие югу северные богатства… Все говорят, что там, на юге, вера особо жестокая, и боги требуют от южан по десятку жертв каждый день в каждом храме. А то и по тысяче по особым праздникам, да ещё по десять новых храмов… Да-да, Малуш это сам слышал!

Поэтому-то броссы очень даже понимали то, что пытались донести лиственники. Что именно Вечное Древо сотворило Вселенную такой, какая она есть — что миры выросли на его ветвях, и боги тоже появились гораздо позже Древа.

Ну, так-то оно так. Может, и сотворило Древо миры… Почему бы и не верить в него после этого, и чтить память, как делают броссы с вулканом?

Но нет. Бесстыдные лиственники требовали от людей не поклоняться богам. Мол, боги все корыстные, да и вообще, слишком мелкие для того, чтобы люди в них верили. А вот в Древо можно и нужно верить.

«Истинное равновесие одно. Древо выше всех богов, будь они хоть высшие, хоть низшие», — сказала тогда Малушу лиственница.

«Высшие — это которые главные?» — спросил с улыбкой Малуш.

«Скоро ты всё поймёшь, последний Хранитель», — ласково ответила девушка, — «Ведь даже если ваш Хмарок…»

Она говорила Хмарок через «а», как все южане, и броссы от этого только улыбались и морщились.

«…даже если ваш Хмарок понял, что истинна только вера в Вечное Древо!»

Тогда броссы не очень-то поняли эту шутку и изрядно обиделись. Да и с «последним Хранителем» неясно вышло… Чего она имела в виду-то⁈

А ещё, хоть их бог и ушёл, но зачем обвинять его в том, что он в какое-то там Древо поверил? И зачем в него верить, если оно и так существует — этого ни одна вера не отрицает. Может, Хморок ещё и с лиственниками катается по Троецарии на разукрашенных повозках⁈

В общем, разошлись они с той лиственницей Леей не на хорошей ноте, и потом по дороге обратно в горы ещё долго смеялись над чудной девкой. И Малуш смеялся вместе со всеми.

Только он и сам не знал, как глубоко в его душу запали те слова. Но вспомнил о них, когда и вправду оказалось, что ему выпал жребий стать Хранителем Храма. А на посвящении он прочёл древний трактат о том, как на самом деле ушёл Хморок, и как он вернётся.

* * *

Сейчас я, стоя перед Отцом-Небом, чувствовал, как наша с Малушем память сплетается… Мы… то есть, я знал уже достаточно, чтобы понять, что же именно произошло тысячи лет назад.

Когда Хморок, обозлённый неудачей в последней войне, ударил по Вечному Древу, Белый Камень в топоре неожиданно предсказал ему, что произойдёт в будущем.

Светлым Яриусом будет нарушено равновесие… Именно его гордыня повернёт душу Яриуса к тёмной стороне, да ещё и Повелительница Тьмы скоро вторгнется в этот мир.

Получалось, чтобы спасти мир, именно тёмный бог должен был покинуть его, чтобы удержать равновесие, и это на тысячи лет отсрочило приход Бездны.

Но Древо не заставляло Хморока, оно лишь показало ему, как может всё повернуться. Ведь в какой-то другой реальности тёмный Хморок встал на сторону Бездны и поверг этот мир во Тьму… В другой реальности, но не в этой.

«Бог мрака