Искра Жизни - Хэйфорд Пирс Страница 8

— Это — еда, — согласился я. — Это — хорошо. Но это не еда человека. Это — еда пришельцев. Мне нужна человеческая еда.

— Мы не иметь человеческая еда.

— Человеческая еда… — я указал примерно туда, где по моим представлениям находилась лодка, — там. В моем «Си-мастере».

Через некоторое время мы выяснили, что такое мой «Си-мастер». К этому времени автопереводчик стал справляться со своей задачей гораздо быстрее. Теперь Яйцу потребовалось всего несколько минут, чтобы понять меня, оно достало из своего пояса нечто вроде серого цвета ручки и вручило ее мне худосочным длинным щупальцем. Затем протянуло и небольшой серый блокнот. Я попробовал ручку, она оставила на поверхности блокнота тонкую красную линию. Я набросал очертания «Симастера», потом схему расположения внутренних помещений. Сейчас Поплавок парил уже прямо над моим правым плечом, тремя черными глазами уставившись на мое творение. Рисуя, я неожиданно обнаружил сбоку кнопочку, нажатие на нее стирало все, что нарисовано. Я набросал, насколько помнил, контуры камбуза, затем кормовой балкон с пультом управления.

— Еда, — сказал я. — Мне нужна еда. Пожалуйста, принесите мне еды с камбуза. И еще воды.

Поплавок отплыл в сторону, и все трое снова стали совещаться, как всегда — то грохоча, то пища. Наконец из переводчика Яйца донесся мой собственный голос, выдав нечто вроде перевода.

— Скажи нам, зачем ты здесь. Скажи нам. Почему ты в «Симастере». Скажи нам, почему ты именно здесь, в Большом Медвежьем озере.

— Не ваше дурацкое дело, — огрызнулся я, но тут же спохватился — не совершил ли я ошибки. Оказалось, что совершил.

— Не говорить нам — нет воды. Нет еды, — щупальце сделало едва уловимый жест. — Нет двигаться. — Я обнаружил, что снова все мое тело обездвижено силовым полем. — Нет смотреть. — Жест второго щупальца. Наступила полная темнота. — Хочешь говорить, мы вернуться.

Я обдумывал ситуацию не более двух секунд.

— Я буду говорить. Включите свет и дайте мне воды.

Включился свет.

— Воды!

— Вода, когда ты говорить. Еда, когда ты говорить.

Я откинулся на своем невидимом ложе и начал рассказывать.

Глава 7. Простая история

Моя история крайне проста. Я владел компанией «Без риска для жизни, Лимитед», — рассказывал я. — Кроме того, у меня был компаньон — девушка по имени Эрика Велхевен. Все это вместе, плюс моя собственная глупость, втянули меня в конфликт с группой фанатиков, называющих себя Сыновьями Ноя. Теперь эти самые Сыновья Ноя хотят убить меня. Мне не хочется быть убитым. Вот поэтому-то я и скрываюсь на дне Большого Медвежьего озера.

Пришельцы дали мне воды и велели рассказывать поподробнее.

Выхода не оставалось. Я начал рассказывать все то же самое, но в деталях, правда, крайне неохотно. Последние шесть месяцев, все эти бесконечные часы, проведенные мной в одиночестве на дне Большого Медвежьего озера, именно об Эрике я старался не думать.

Я считал Сыновей Ноя просто одной из трех или четырех тысяч культурных, этнических, политических, религиозных, экономических, племенных и/или сексуальных группировок, образовавших свои собственные клавы в течение десятилетий, прошедших со времени Большого Раскола. Должно быть, в Организации Соединенных Свободных государств имелся человек, который в любой день мог точно назвать вам количество клавов, недавно признанных суверенными и независимыми образованиями, но я сильно сомневаюсь, чтобы кто-нибудь еще знал это, а самое главное — кого бы это волновало.

Кроме, разумеется, людей, подобных мне. Но даже я не знал точно, сколько теперь в мире клавов — да и меня это тоже не слишком волновало. Волновал лишь сам факт их существования. Это, да еще доказанная неспособность цивилизованных мужчин и женщин двадцать первого столетия мирно уживаться со своими сородичами в иной манере, чем убийственное братство Авеля и Каина, имевшее место тысячи лет назад.

Отчасти такое положение вещей спровоцировали люди вроде меня. Вот уже сто двадцать лет мы продавали отталкивающие поля и плазменные свипы любому, кто мог себе это позволить. Поскольку они, по сути, являлись чисто оборонительным оружием, то при их появлении не нашлось убедительных доводов, чтобы запретить. Диктаторы ненавидели их, сторонники свободы обожали. И все использовали.

Главное, что они делали, — превращали среднего гражданина в человека, практически независимого от диктаторов, полицейских, военных призывов, уплаты налогов и прочего чиновничьего беспредела. Вот почему диктаторы ненавидели их, а приверженцы свободы обожали. Кроме того, они делали обычного гражданина совершенно неуязвимым для грабителей, воров, уличных банд, революционеров, анархистов, отрядов смерти и любого, кто хотел причинить этому гражданину вред. Вот почему все пользовались ими.

И вот чем такие, как я, зарабатывали себе на жизнь.

Через некоторое время после того, как отталкивающие поля появились на рынке, 7000 басков в городке Азпейтия в северной Испании одновременно активизировали все свои поля, а затем провозгласили независимость от тех, кого именовали не иначе как Кастильскими тиранами из Мадрида. И что оставалось делать тиранам, кроме как сбросить на город водородную бомбу? У них и так хватало забот с тысячами преступников и нарушителей порядка различных степеней виновности, которые забаррикадировались под защитой своих полей и плазменных свипов по всей Испании и отказывались сдаваться.

Любой свип и поле, продающиеся где-либо в мире, имели свою собственную зарегистрированную частоту. Теоретически их можно было нейтрализовать по официально полученному разрешению от правительства. Но теория работает не всегда, особенно, когда имеешь дело с изобретательностью решительных преступников и сторонников свободы. Через несколько недель Мадриду пришлось признать Азпейтию в качестве Свободного Баскского Государства Азпейтия. Вскоре после этого все территории в южной Франции и северной Испании, населенные басками, обрели долгожданную независимость.

Но все равно натура басков осталась столь же непокорной, как и у большинства остальных людей. Когда я последний раз заглядывал в атлас, там числилось уже семь различных баскских клавов: одно королевство, одна диктатура пролетариата, два герцогства, одна демократия, одна теократия и одно анархическое государство. Причем, как я слышал, одному из герцогств вскоре грозил раскол на два отдельных клава — один исключительно для гетеросексуальных пар, другой — для представителей противоположной сексуальной ориентации…

О Сыновьях Ноя на 3 сентября 2160 года я знал только то, что они представляют собой небольшой клав религиозников где-то на так называемой Крыше Мира в Гималаях и что им потребовались услуги моей компании «Без риска для жизни,