Больные души - Хань Сун Страница 7

мне получить талон и зарегистрироваться, вторая отправилась на поиски знакомых, которые бы помогли нам сократить время простаивания в очереди. Колонки, установленные по всей приемной, периодически громыхали и потом затихали, давая понять, что медработники в окошках вызывали на поклон следующего человека из очереди. Выкрики смешивались с ревом, походившим на мычание коров на оживленных торгах крупного рогатого скота. Перестуки и переклички сливались во вполне звучную симфонию.

Брюхо снова дало о себе знать, и я свернулся вмиг на лавке, которую и без меня облепили, подобно многослойному рою мух, другие больные, издававшие пронзительные стоны, словно желая сообщить мне: вот и радуйся, что вовремя оказался в больнице, а то бы так и издох в гостинице, и никто бы об этом и не узнал.

Меня настиг запоздалый страх. В момент, когда смерть подобралась совсем близко, я в первую очередь думал о том, как бы отчитаться за посещение больницы. В нашей стране это, можно сказать, даже в порядке вещей. Много люду мрет не от того, что болеют, а от того, что нет денег.

Деньги – вещь важная, что и говорить. Стены приемного покоя были залеплены огромными таблицами с тарифами за различные услуги, чтобы больные знали заранее, на что подписываются. Любой посетитель сразу узнавал, сколько придется заплатить за осмотр, лечение и лекарства. Плата за прием была разной: от десяти с чем-то до нескольких сот юаней[9]. Причем каждое направление обследования было подробно расписано, так что отдельно взятого человека делили сразу на составные части: глаза, уши, нос, голову, шею, грудь, живот, сердце, печень, легкие, почки, кровь, нервы, кожу и так далее. Дальше – больше. По одной только коже человека могли проверять на всевозможные заболевания: грибок, красную волчанку, опухоли, аллергии, сифилис, проблемы с соединительными тканями или пигментацией, псориаз, волдыри и тому подобное. И цена во всех случаях была разной. Четко было прописано, например, сколько с тебя возьмут за анализ крови из пальца и анализ мочи, за УЗИ и аутопсию. Ампулы для инъекций можно было приобрести и за несколько сот, и за несколько десятков тысяч юаней. Была здесь и своя градация на койко-места: обычные койки, койки для руководящих кадров, премиум-койки и специализированные койки. Депозит на них варьировался от нескольких тысяч до нескольких десятков тысяч юаней. Даже больных предусмотрительно разделили на различные классы: пациенты по муниципальной медстраховке, сельские пациенты по кооперативной медстраховке, пациенты за счет государства, пациенты за собственные деньги, пациенты по прочим видам страховки, ВИП-пациенты и так далее. И деньги с каждого больного ожидали разные, иногда суммы отличались в разы. Больнице все равно, кто ты: мужчина или женщина. Не это главное.

Больным, только прибывшим в амбулаторное отделение, было сложно сразу сориентироваться во всех тонкостях, так что по большей части все без разбору толпились вместе, словно пассажиры, ждущие один и тот же поезд. На первый взгляд – вплоть до ощущения дежавю – могло показаться, будто приемная чем-то походила на храм предков или императорский покой. В действительности же она больше напоминала зал ожидания на вокзале, а больные – рабочих-мигрантов из глубинки, которые горели от нетерпения, боясь упустить последний рейс до дома.

В воздухе парила какая-то взвесь, от которой щипало в горле. По полу были разлиты смешивающиеся в единую лужу грязь, дождевая вода, пот, моча, плевки и рвота. А по луже плыли рекламные листовки, на которых значилось:

«СВОЕВРЕМЕННАЯ РЕГИСТРАЦИЯ – ШАНС ВОВРЕМЯ ПОПАСТЬ В БОЛЬНИЦУ»,

«ЗАПИСЫВАЙТЕСЬ НА АНАЛИЗЫ ЗАРАНЕЕ»,

«НАЙМИТЕ СТРАХОВОГО АГЕНТА И СМОЖЕТЕ ОТЧИТАТЬСЯ ЗА ВСЕ РАСХОДЫ!»

и прочие наставления. Каждые четверть часа в приемной появлялась группка уборщиц в желтых халатах, которые вычищали и уносили с собой все эти выделения и мусор.

Вдруг во все это столпотворение вклинилась платформа, на которой стояли два молодых человека, облаченных в замызганные белые робы. В руках у юношей были засаленные поварешки, которыми они звонко били в котелок, заменявший им гонг. Молодые люди оказались продавцами съестного. В меню у них были и паровые пирожки, и отвар из разваренного риса, и соленья. Глаза будущих пациентов азартно загорелись. Тележку сразу же обступила галдящая толпа, походившая на стаю разъяренных орангутанов. Каждый норовил прорваться вперед, спешно раздавая тумаки и расталкивая окружающих в грудь. Торгаши заорали:

– Че шумите? Хватит на всех!

У меня рот сразу заполнила слюна. Вспомнилось, что я три дня и три ночи вообще ничего не ел. Но если сразу по прибытии в больницу я подумал о еде, то, наверное, с аппетитом у меня все в порядке? А если с аппетитом все хорошо – я, может, и не болен вовсе? А если я не болен вовсе – на кой черт я оказался в больнице? Но если я бы не поехал в больницу, то как бы я доказал, что болен? Не докажу, что болен, – будут серьезные проблемы.

Я едва сдержал усмешку. Жадный зверь все-таки этот ваш человек. Мне еще преждевременно зариться на что-либо. Лучше уж потерпеть боль и пока что обождать со жратвой. Все-таки я не в отеле, а в больнице. Больницы существуют не только для того, чтобы лечить наши болезни, но и для того, чтобы подавлять наши соблазны.

Я поднял голову и увидел над собой огромный ЖК-монитор, который выплевывал красные надписи:

«ОТЛИЧНЫЙ СЕРВИС, ВЫСОКОЕ КАЧЕСТВО, НЕПРЕРЕКАЕМАЯ ЭТИКА, ВСЕОБЩЕЕ ДОВОЛЬСТВО».

И еще:

«ВСЕ В ЖИЗНИ СВЯЗАНЫ ОДНОЙ СУДЬБОЙ. ВСЕМ НАРОДОМ ПРЕВОЗМОЖЕМ БОЛЕЗНИ».

Этими призывами я и удовлетворился.

Прошел час с небольшим. Прискакали ко мне обратно дамы из гостиницы, размахивая над собой номерком, будто тот был сигнальным флажком. Видимо, они призывали меня восхититься их стараниями. Мне же было так больно, что я даже подняться не смог, чтобы порадоваться вместе с ними.

4. Препоручаю собственную жизнь больнице

Дамочки из гостиницы подхватили меня и потащили к стойке регистрации. Это было мое первое посещение больницы города К, и я сконфузился, словно бы меня вели на смотрины, а я сам не разобрался бы, куда соваться. Дамы тоном, от которого хотелось и орать, и смеяться, заявили:

– Да ладно вам! Все мы – больные, кто не сидит на больничных?

Я неловко буркнул:

– За меня не беспокойтесь.

Дамы, демонстрируя невероятное рвение, отправились на поиски моей медицинской карты, которая неожиданно нашлась где-то на цоколе. Я же силился понять, каким образом в больнице города, где я был в первый раз, обнаружилась моя медицинская карта. После некоторых раздумий