Борис Воробьев - Мир «Искателя», 1998 № 03 Страница 47

Смерч приближался, и, казалось, он идет прямо на бегущих людей. Однако впереди уже замаячило каменное сооружение, похожее на гигантскую столешницу. Гундыр завывал все ближе, но и видно было уже, — то, к чему они бегут, напоминает громадный, почти в рост человека, скальный ящик без передней стенки возведенный из гигантских плит.

Только они успели заскочить под каменный «стол», как почувствовали, что задрожала земля. Кругом потемнело, стеснилось дыхание и навалился ревущий, грохочущий вихрь, сотрясая все своей мощью. Люди уцепились за выступы и трещины камня, чтобы не дать ветряному змею выволочь себя наружу. С этими исполинскими глыбами смерч ничего не мог поделать, они даже не шелохнулись. Дышать стало легче, мрак исчез, рев стал стихать — вихрь прошел дальше.

Бор надел венец, чтобы рассмотреть уходящего ветряного змея, и преломленному волшебством взору представилось, что темный хобот посветлел и внутри можно различить какое-то существо изменяющихся очертаний, с горящими глазами, озиравшееся вокруг. Постепенно Гундыр удалялся на юг.

— Я видел одного такого змея, возможно даже этого — он пришел в наши места, в мой город на юге Озера. — Князь снял корону. — Внутри там есть какое-то живое существо, и теперь я понимаю, что мне удалось ранить его копьем и прогнать. И тогда он в ярости уничтожил поселения южнее…

— Да, говорят, Гундыр внутри живой, им правит сидящий в нем колдун, которого можно, если повезет, поразить острым железом, — отвечал Лоптюж. — Это посланец Войпеля, а стало быть — Чернобога.

— Он видит, куда идет и кого ему сразить?

— Не совсем. Наверное, изнутри ему плохо видно. Те, кто пережил встречу с ним — а их было немало, — говорят, что он различает лишь движущееся от неподвижного. Нас прикрыл камень, и мы для него исчезли. Голые равнины и деревянные поселения — вот где для него раздолье, вот где он хорошо видит разбегающиеся беззащитные жертвы…

— Он вернется?

— Неизвестно. Поэтому мы не пойдем так далеко, не будем делать крюк на запад, чтобы обойти не слишком хорошие места, как я предполагал раньше. Мы постараемся поскорее спуститься отсюда в ущелье, где он будет бессилен что-либо с нами сделать.

Бор вышел из-под укрытия и взобрался наверх, на каменную крышу, чтобы разглядеть, не возвращается ли ветряной змей.

— Оглянись лучше назад, — сказал ему ветемурт.

Последовав его совету, князь увидел на севере бескрайнюю волнистую горную страну, с отдельными невысокими вершинами и хребтами, и вдалеке — окруженную горами котловину, а на дне которой словно плыло в туманной дымке светло-синее озеро.

— Карнасьяур, Воронье озеро в сердце гор. Где-то в его округе — цель твоих поисков. Видишь темную полоску на полдороге перед котловиной?

— Да.

— Это Медвежье ущелье, похожее на огромную трещину. Туда мы должны спуститься.

— Там и вправду водятся медведи?

— Сейчас нет. Видишь, в стороне плавает в дымке остроконечная вершина?

— Налево?

— Да. Это Куовдвара, Медвежья гора — одна из самых высоких в Тундар. Ущелье поднимается к ней. Должно быть, отсюда и название. Говорят, в старину на ней жили братья-медведи, приводившие в страх все в округе. Думаю, что эта история осталась еще от ненянг, поклонявшихся медведю. Там есть пещера, и раньше находили огромные древние медвежьи черепа и кости — таких зверей нет сейчас…

Они спустились с каменного стола и быстро, почти бегом двинулись прямо на север. Через несколько часов перед ними открылись края ущелья с отвесными стенами. Обнаружив место, где начиналась тропа, они начали спуск, не слишком легкий для непривычных к горам озерян. Камень осыпался у них под ногами, сапоги соскальзывали с глыб. Наконец, они достигли дна ущелья, поросшего густыми кустарниковыми зарослями, с обеих сторон возвышались грозные обрывы.

Кругом царила тишина, прерываемая лишь редкими порывами ветра, который должен был усилиться к вечеру. Вдруг из чащи кустов навстречу им вышел человек в меховой куртке с капюшоном, меховых штанах и сапогах. Плоским лицом своим он походил на жителей Войкара, хотя не был так крупноголов, и волосы были темные, но не иссиня-черные.

— Привет, Мяндаш! — облегченно поздоровался с ним Лоптюж.

— Я так и думал, что ты здесь спустишься, — отвечал тот на приветствие.

— Будем ночевать возле Куовдвары?

— Придется, наверное… Куда идете?

— Нам надо будет выйти в котловину Карнасьяур. Ты знаешь неприметные проходы туда?

— Вообще-то туда мы не шастаем. Нечего там делать… А такие тропки, чтобы о них не знали совсем… Это, даже трудно сказать… — тундарский охотник сомнительно покачал головой, поскреб затылок.

— Говорят, в тех местах скрыт был в старые времена древний талисман — знамя богини.

— Тогда через Черепной перевал надо идти. Там где-то искать.

— Видите, недаром у Мяндаша в предках ненянг были — он тут как у себя дома! — сказал Лоптюж.

— Отчего перевал-то так зовется? — полюбопытствовал князь.

— А как раз в старину, говорят, там и пропало озерное войско. Сгоряча, возгордясь победами, осенью пошли — да замело их осенними буранами. Наверное, те, кто с талисманом богини были, сразу отбились от своих, раз остальных защитить не смогли. С тех пор на перевале долго попадались человеческие черепа да кости… Оттого и назвали. Говорят еще, это с той поры в пещере Куовдварской, что поблизости, поселились дети Страха, тойма.

— Тойма? Что это?

— «Живущие-по-ту-сторону». Они не порождение колдовства, нет… Они, наверное, просто приходят к нам из мира Туонелы.

— Как так?

— Были люди, сумевшие унести ноги из пещеры… Они рассказывали, что там, в глубине, стоит будто бы огромное зеркало, а рядом с ним лежат скелеты тех, кто нес его вместе с войском. Хотели они укрыться от метели, да замерзли, не сумев выбраться наружу. А может, иная причина была… Сами они выпустили тойма, или после кто на зеркало это набрел… Но только время от времени приходят в пещеру эти… Из долины Карнасьяур… Силы, что ли, набираться? И лишь они одни могут безнаказанно приблизиться к зеркалу и остаться в живых…

— Кто они — «эти»?! — возбужденно воскликнул Бор, но Мяндаш лишь суеверно покачал головой и испуг мелькнул в его глазах.

— Хватит болтать, пошли, что ли, — махнул рукой Лоптюж, и они отправились вверх по ущелью.

Стены ущелья понижались по мере того, как они поднимались к перевалу. Наконец впереди замаячило темное пятно на склоне горы. Вскоре стало ясно, что это огромный зев входа в пещеру. Возле него все остановились. Близился вечер, и малоприятен был визит в зловещее место. Однако Бор считал, что им необходимо взглянуть на таинственное зеркало, — вероятно, то самое, что было отнято у этелькузцев в Великой битве.