Алла Марковская - Волны. Сэнп Страница 33

Гэл стоял в дверях конюшни, мечтал о сигарете и наблюдал за суматохой во дворе. Стражники в кованых кольчугах, в шлемах без забрал. Под кольчугами промокшие стеганки, на запястьях наручи, да наколенники на ногах, над сапогами. Все было слегка поржавевшим от постоянной влаги. Суровые лица, светлые бороды, густые, как лопаты и мокрые, как мочалка. Все высокие, как на подбор. Они даже допрос учинили и разбойникам и постояльцам.

Когда допрос закончился, Гэл вышел во двор, один из стражников увидел его и, подскочив, схватил за руку выше локтя. От воина пахло мокрым металлом и потом. Спросил:

— Ты что ли зверолюдь? — и засмеялся.

Хозяйка подскочила, оттеснила стражника от Гэла, отвлекая внимание первого на свой пышный бюст:

— Да какой же он зверолюдь, слуга он мой, уже дней пять, как служит, вон и дите его у меня живет… и брат его. И на конюшне помогает. Менестрель он.

— Зубы покажи.

Гэл продемонстрировал зубы.

— Ладно, менестрель, запрягай телегу, убивец грузить, — стражник обнял за талию хозяйку постоялого двора. — Раз Килла говорит, я ей верю, а то вот тот, — стражник указал на горца, — говорит — зверь ты, говорит, видел тебя зверем.

— Да какой же он зверь?.. — засмеялась Килла, рукой показывая, чтобы Гэл ушел, — мальчишка с южных земель, там разве зверолюди водятся? Это только в наших горах нечисть гуляет. Иди, мальчик, запряги телегу…

Вышел бледный местный менестрель, его шатало, а когда стражники начали его расспрашивать — и совсем вырвало. Оттолкнув стражников, страдалец ушел за дом. На него стражники не сердились, посмотрели в след с сочувствием, да и забыли.

Легко сказать… запряги телегу. Гэл хмыкнул… А как ее запрягать, кого в нее запрягать… Он удивленно посмотрел на хозяйку. Та махнула ему рукой — уходи, мол…

Прибежала через минут десять, Гэл сразу к ней с предупреждением:

— А я не умею запрягать телегу…

— Не важно, сейчас запряжем. Главное, чтобы Гранн о тебе забыл. Этот десятник подозрительный. Наверно тебе и вправду уйти нужно. Неужели ты оборотень? Скажи, я не боюсь… ты же странный.

— Какого коня выводить?

— Не признаешься. Не доверяешь?.. И врать не умеешь… Значит, горец правду сказал. Ну да ладно. Бери вон ту чалую кобылку и серого мерина, да не возись долго, чем быстрее уедут стражники, тем целее мой подвал будет. Я тебе парнишку из постояльцев в помощники пришлю.

Десятник распорядился забросить раненных разбойников на телегу и похоронить умершего, выматерил Гэла за отсутствие вожжей, перепроверил упряжь. Парень, который помогал запрягать коней, получил затрещину от отца и быстро пристегнул вожжи к уздечкам. Кони терпеливо стояли, опустив мокрые головы, им совсем не хотелось никуда идти, но что поделать с неуемными двуногими.

Десятник прикрикнул на стражников, влез на своего черного коня, и сверху вниз посмотрел на Гэла:

— А ты, парень, смотри у меня. Если что здесь случиться, я за тобой приеду! — засмеялся и ударил коня нагайкой по мокрому крупу. Конь резво рванул с места, десятник даже не качнулся в седле.

Хозяйка вздохнула и ушла в дом. Кэрфи поплелся вслед за ней. Гэл вернулся в конюшню. Постояльцы все слышали, и вряд ли им будет приятно общество человека, подозреваемого в том, что он перевертыш.

Кэрфи зашел на конюшню, поморщился от запаха. Гэл не мог понять, что вызвало брезгливость на лице халкейца. Запах конюшни немного горьковатый, но отнюдь не противный, а лошади так вообще пахнут ветром. Или это только ему так кажется.

Гэл уже успел накормить лошадей, вычистить денники, набросать свежей соломы на подстилки, ошибиться с упряжью, услышать от хозяина неправильно оседланного коня пару лесных слов о себе и почти вежливо попросить купца выбирать выражения.

Взялся вычищать Огонька, конь периодически успевал укусить его то за руку то за ногу, скалил зубы и клацал ими, как будто был хищником, а не травоядным, а тут Кэрфи…

Но с халкейцем прибежал Айрэ. Огонек забыл про навязчивую мысль искусать хозяина и начал толкать малыша головой, играя с ним.

— Я думаю, мы должны остаться здесь, дождь не прекращается, — Кэрфи покраснел.

— Оставайся… — равнодушно ответил Гэл, быстро вычищая уже блестящую спину жеребца мягкой щеткой из волосков местного животного.

— Ты о ребенке подумал? — возмутился халкеец.

Гэл рассмеялся:

— Кэрфи, не устраивай семейной сцены, тебе понравилась хозяйка, вот и живи здесь, я причем?

— Ты чертов упрямец… нодиец… я не могу понять, кто ты, но то, что ты самодур, я уже понял!

— Тогда почему ты привязался ко мне? Иди своей дорогой — планета большая… — Гэл уже забыл, что чистил коня, подошел к дверям денника, за которыми стоял халкеец, — я тебя еще в Долине просил, не иди за мной. Ты мне не нужен…

— Да пошел ты… — раздосадовано бросил Кэрфи и развернулся уходить, — идиот…

Гэл хотел что-то обидное сказать, но Огонек больно укусил его за бедро, пока отскакивал и ругался с конем, Кэрфи ушел.

Ранним утром следующего дня дождь не прекратился. Хозяйка провожала путников в дорогу. Дала немного денег на дорогу, еду и одежду. Подарила лютню, выкупила ее у местного менестреля за опохмел и благословила от имени местного женского божества, плеснув молока вслед, чтобы дорога была сладкой, как молоко, и быстрой, как брызги. Поцеловала Кэрфи и обвела пальцами его лицо по кругу, оберегая от дурного взгляда.

Мокро. Ноги скользили по глиняной жиже. Кэрфи мысленно составлял обвинительную речь в сторону Гэла, но не высказывал ее. Да и не нужно было высказывать, Гэл и так все «слышал». Конь пока еще помнил сухую конюшню, шел, брезгливо одергивая ноги из грязи, потом намок, опустил голову и едва плелся на поводу, угрюмо фыркая, может быть, тоже ругал упрямство хозяина.

Сесть на Огонька еще нельзя было, рана на его крупе едва затянулась. Только Айрэ болтался в седле, пока не свалился. Гэл едва успел подхватить сына…

В восьмой пограничной галактике боевые действия почти не велись, и там распоясались вольные пираты, лихо грабили торговые и пассажирские суда. Калтокийцев уполномочили напомнить разбойникам о законе. Джарэк и еще четыре боевых крейсера присоединились к патрульным кораблям. Рыскали в космосе уже дней десять. Спасли от пиратов пассажирский элитный лайнер и старый радиоактивный баркас с гнилыми швами, догнали контрабандиста. Нарвались на засаду из трех пиратских кораблей, битва была честной, но недолгой. Отдали космическому патрулю десять уцелевших пиратов, пять из которых — якобы пострадавшие. Но в том пусть армейские сами разбираются.