Адаптер - Борис Петров Страница 25

— Слушаю вас, — Беджан улыбнулся служанке, стоявшей у его двери, склонив голову и сцепив руки внизу живота.

— Вас просили придти на ужин. Господин Эмир очень злиться, — она быстро посмотрела на Беджана. В ее глазах была просьба, и он понял, что Эмир вымещает свою злость на прислуге. Как быстро он изменился, став господином, заняв место мертвого отца.

— Я буду через несколько минут. Мне надо переодеться, — ответил Беджан. Служанка кивнула и бесшумно удалилась в столовую.

Беджан задержался у двери, следя за ней. Он простоял еще пару минут, не меняя позы, когда она скрылась за дверью. Он понимал и не понимал тех, кто идет на заключении договора полного использования. Старый хозяин часто бил и насиловал служанок, после одаривая крупными суммами. Он мог бы этого и не делать, но что-то терзало старика, ему хотелось не скрыть свое преступление, а сгладить, накрыть искусным ковром, как закрывали пятна на полу в этом доме. Эмир с первого же дня полной власти бил, кричал, стеная потом от того, что разбивал в кровь свои женские кулачки. Ни о каком поощрении не могло идти речи, он вымещал свою злобу на всех, на ком мог.

— Ты опоздал! — крикнул Эмир, когда Беджан вошел в столовую. Он восседал на кресле своего отца, постоянно ерзая, пытаясь выбрать лучшую позу. Все было бесполезно, и со стороны он напоминал мешок с углем, но вряд ли Эмир когда-нибудь видел такой мешок или топил углем. А Беджан хорошо помнил, как он горит, сколько от него дыма и копоти, и сколько от него радости в мальчишеских глазах, когда он помогал отцу растапливать печку, весь перепачканный, черный, как чертенок. Так называла его мать, мама. У Беджана защипало в носу, и он закрыл глаза, чтобы никто не заметил тонкой слезной пелены. — Ты что, забыл свои обязанности? Чего ты молчишь?

— Я задержался на работе, и мне надо было отдохнуть, — вежливым бесцветным голосом ответил Беджан и сел на свое место. Слуги придвинули его стул, и вскоре перед ним оказалась тарелка с ухой.

— Да мне плевать на твою работу. Знаешь, я думаю, что тебя здесь скоро не будет. Я не стану терпеть тебя в моем доме, как мой отец!

Беджан почтительно склонил голову, когда Эмир упомянул отца. Он встретился взглядом с матерью Эмира. Она незаметно улыбнулась ему. В ее глазах сегодня не было пугающего блеска, рот не кривился в дикой усмешке. Беджан невольно залюбовался ей, одетой в темно-зеленое платье без украшений, что было удивительно. Обычно она надевала большие серьги, наматывала на шею жемчужные бусы, а все пальцы были в громоздких для женщины перстнях. Сейчас она очень была похожа на Мару и как мать, и как сестра. Она медленно опускала ложку в прозрачный бульон, ждала, когда масляная пленка полностью покроет ее, и, почти не двигаясь, отправляла ложку в рот. Эмир продолжал что-то кричать, требуя ответа от Беджана, а он смотрел украдкой за тем, как изящная статуя напротив играет в человека.

— Уберите это дерьмо! — Эмир в ярости бросил тарелку с недоеденным супом в стену. Обученный слуга успел поймать ее, на белый фартук плеснуло светло-желтой краской. — Знаешь, Беджан, я так решил. Ты не улыбайся, тебя это касается, я обо всем договорился. Ты завтра же заберешь Мару оттуда и приведешь ее сюда, а дальше вали куда хочешь. Посмотри, ну посмотри свой статус. Ты скоро будешь никто, понял?

— Мара не хочет возвращаться. Она должна сама решить, что будет для нее лучше, — спокойно ответил Беджан. То, что он был под следствием и ему запретили выезд за границу первого круга, Беджан знал, более того, он ожидал этого. — Пока на твой счет я не получал никаких распоряжений. Когда Пророку будет угодно, тогда я покорно приму его волю.

Он вежливо склонил голову и прижал руку к сердцу. В глазах искрилось столько насмешки, что даже Эмир смог отчетливо заметить это. Женщина напротив опять улыбнулась Беджану, сложила губы трубочкой и подула в его сторону. Чтобы это ни значило, Беджан вдруг понял, что она ждет. Спокойная и хладнокровная, незажатая в тиски препаратов, как обычно, она ждет в засаде, готовая нанести удар. Сейчас она напоминала змею, застывшую перед броском, гипнотизирующую жертву неподвижным взглядом.

— Если она не захочет идти сама, я эту тварь за волосы вытащу оттуда! — взревел Эмир. Беджан отрицательно покачал головой, но Эмир этого не замечал. Он смотрел на мать, требуя от нее почтения и одобрения. Лицо его менялось ежесекундно от лютой ненависти до жалкой мольбы. — Она отработает свое и пусть валит отсюда. Я прикажу вывести ее в четвертый круг, там пусть и сдохнет. Ты не думай, что я дурак! Я знаю, что она скоро и сама сдохнет. Ой, отец не создал смену, забыл про это, старый болван. Но у нас есть резервы — я сам позабочусь об этом! Женщина ткнула ложку в тарелку и со страшной силой провела по дну. Раздался резкий скрип, от которого Эмир вздрогнул и замолчал, пугливо глядя на мать.

Слуги поменяли блюда, положив каждому справа по устрашающего вида ножу для мяса. Беджану захотелось есть, и дело было не в том, что мясо было приготовлено прекрасно, мягкая, пышущая жаром баранья отбивная. Он следил за женщиной напротив, как она с удовольствием режет мясо и отправляет аккуратные кусочки в рот вместе с шариками зеленого горошка под покровом воздушного картофельного пюре. Мара тоже очень любила мясо, в этом они были с матерью похожи, в остальном их привычки и пристрастия к еде не совпадали.

Эмир долго ковырялся с отбивной. Он ругался, злился, обещая наказать повара за плохую прожарку и жесткое мясо. Женщина отпила вина из высокого непрозрачного бокала из синего стекла. Она пристально посмотрела на сына, и он замолчал, сделав обиженную морду.

— Завтра срок ожидания кончается. Ты знаешь, Эмир, что в сложившейся ситуации место Мары займет ее брат, — Беджан отпил воды из бокала, вино и другой алкоголь он не употреблял.

— Не смей называть этот биореактор ее братом! — взревел Эмир. — Это всего лишь донор! Он даже не человек, он даже не эти куклы, которых мы купили!

Эмир ткнул ножом в слуг и захохотал. Женщина с силой провела ножом по тарелке, скрип был невыносимый, и Эмир завыл.

— Мама! Прекрати, пожалуйста!

Женщина отложила нож и посмотрела на Беджана. Она больше не улыбалась, губы сомкнуты, челюсть напряжена, а в