Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс Страница 10

Тут можно читать бесплатно Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс. Жанр: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте FullBooks.club (Фулбукс) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала


Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс» бесплатно полную версию:

Герберт Уэллс (1866–1946) не только прославился своими научно-фантастическими и социальными романами, но и стал одним из первых адептов футурологии – науки, призванной наметить магистральные направления будущего человечества.
В романах «Утопия-модерн» и «Облик грядущего» Уэллс пытается заглянуть за рубеж первых десятилетий ХХ века и ответить на важные вопросы:
Какие конфликты ждут народы Европы в будущем?
Что принесет людям научно-технический прогресс?
Где пролегает грань между эстетическим совершенством и утилитарностью?
На какие жертвы придется пойти обществу ради всеобщего процветания?

Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс читать онлайн бесплатно

Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс - читать книгу онлайн бесплатно, автор Герберт Уэллс

еще с большей ясностью сознавал, кем она могла бы стать для него.

И вот они встретились снова – восемь лет спустя.

Тем временем мы подошли к нашей первой гостинице в Утопии. Что нас ждет! Но друг мой ботаник, то повышая, то понижая голос, все треплет меня за руку, и я все продолжаю рассеянно слушать его, не в силах сосредоточиться на внешнем мире.

– Доброй ночи, – обратились к нам на всемирном языке Утопии два мелодичных голоса, и я отвечаю им:

– Доброй ночи…

– Вы понимаете, – продолжает ботаник, – я видел ее неделю тому назад. Я встретился с нею в деревне, когда ожидал вас там. Я говорил с нею всего три-четыре раза. Она изменилась, это факт… и все равно – не могу отделаться от мыслей о ней ни днем, ни ночью. Ее муж – грубый, бесчестный человек, ко всему тому еще и пьяница. У них в доме – постоянно ужасные сцены, он всячески оскорбляет ее…

– Это она вам проговорилась об этом?

– Нет, мне рассказали другие. Он настолько гадок, что, не стесняясь ее присутствием, увивается за другими – ужасно, ужасно!

– Что же, это так и будет продолжаться? – перебил я его.

– Увы…

– А должно ли это продолжаться?

– Вы о чем?

– О том, что рыцарь – вот он, и его дама сердца в беде. Почему бы вам не разрешить эту проблему и не отбить ее? – Читатель должен при этом вообразить мой героический голос и жесты. Увлекаясь, я положительно забываю, что попал в Утопию.

– Что вы говорите? – воскликнул мой спутник.

– Увезите ее. Неужели ваши чувства стоят чего-то, если вы не способны даже на это?

Ботаник явно теряется.

– Думаете, мне… мне стоит бежать с ней?

– Конечно. Это будет лучшим доказательством ваших чувств.

На какое-то время мы замолчали. Мимо нас пронесся электрический трамвай и осветил на минуту его скорбное и испуганное лицо.

– Это все прекрасно только в романах, – произнес он наконец. – Но могу ли я после этого возвратиться к себе в лабораторию, которую посещают молодые девушки? Как могли бы мы жить, да и где? Конечно, мы могли бы обустроиться в Лондоне, но никто бы нас не захотел посещать… К тому же вы совсем не знаете ее… Это не такая женщина… Не думайте, что я уж слишком робок или придаю слишком большое значение условностям. Не думайте, что я… не считайте меня… Нет, вы даже не можете понять, что чувствует человек в таком положении…

Он умолк и затем злобно вскрикнул:

– Иногда я готов задушить его своими собственными руками, вот что!..

Ну куда это годится!..

Он поднял свою худую ботаническую конечность и угрожающе потряс кулаком.

– Дружище… – вновь начал я, даже позабыв на миг о чудесах Утопии.

§ 5

Но возвратимся опять в Утопию. Речь у нас шла о способах передвижения.

Кроме шоссе, железных дорог и трамваев, для тех, кто пожелает путешествовать, будет еще много других путей и возможностей. Везде будут широкие судоходные реки, по которым смогут ходить самые разнообразные суда. По каналам будут сплавляться буксиры. Также и многочисленные озера с лагунами вовлекутся в процесс, полные курортных яхт; пассажирские пароходы, делающие не менее тридцати узлов в час, станут беспрестанно совершать рейсы по океану – способные принять на борт огромное число людей.

В Утопии начнут также пользоваться и летательными машинами. Мы, обитатели Земли, должны быть крайне благодарны Сантусу-Думонту[13]; теперь мы куда охотнее верим в грезу о продвинутом воздухоплавании, чем еще пятилетие назад. И, несмотря на то, что в Утопии наука, несомненно, будет стоять выше нашей, все-таки она, вероятно, будет находиться в той же фазе проб и ошибок, что присуща Земле. Однако в Утопии для научных исследований будет существовать настоящий профсоюз (или, если угодно, лига) специалистов, тогда как на Земле это предоставляется слепому случаю. Энтузиасты проводят исследования, и иногда случай им благоприятствует, а беспринципные хваты эксплуатируют их – вот как обстоит это дело на Земле. Сдерживает этот процесс только некоторое количество бедных хватов – хотя хватает и изобретательных бедняков.

Но в Утопии человек науки, особенно движимый идеей обуздать стихии, место всегда себе найдет. Визионерский «Дом Соломона», презентованный Бэконом в «Новой Атлантиде», станет вполне реальным. Все университеты в мире начнут трудиться над разрешением тех или иных утилитарных проблем. Сообщения об экспериментах, такие же полные и оперативные, как телеграфные оповещения о крикетных турнирах в Англии, будут «летать» из одного угла Утопии в другой, литература по специальным научным вопросам достигнет беспрецедентных тиражей.

Все это будет проходить, так сказать, за сценой нашего первого опыта, за этой первой картиной урбанизированной долины Урсерен. Невидимые в этих сумерках, немыслимые нами до сих пор, тысячи людей за тысячами сияющих столов посвящают силы служению науке – и для них в Утопии существует узконаправленная пресса, что постоянно просеивает, сгущает и расчищает почву для дальнейших опытов, теорий и спекуляций. Все, кто заинтересован в улучшении путей сообщения, чутко следят за открытиями в воздухоплавании – и это не только аэрофизики, но и физиологи, и антропологи…

В Утопии научный процесс по праву можно наречь сверхскоростным, тогда как у нас на Земле он плетется со скоростью осла, обученного играть в жмурки. Еще до того, как короткий вояж в Утопию завершится, мы сможем увидеть быстрые всходы тех идей, которые на момент нашего прибытия сюда только-только разрабатываются. Уже завтра, вполне возможно, или послезавтра некое безмолвное далекое нечто проскользнет в поле зрения над горами, заложит вираж – и взлетит, и снова исчезнет за пределами нашего изумленного взора.

§ 6

Но мой друг и его великая печаль отвлекли меня от этих вопросов о передвижении и связанных с ними свободах. Вопреки своей воле я ловлю себя на том, что подстраиваюсь под его дискурс. Он – самый обычный влюбленный, чисто английский тип, воспитанный на чтении сентиментальных романов и – в большей степени – на исполненных скромности, но довольно-таки фрагментарных биографиях современных английских писательниц.

Мне кажется, что в Утопии у влюбленных найдется больше силы, у них отрастут могучие крылья и они не будут ограничены сугубо приземленными вопросами. Они приучатся взлетать высоко над бытом – и по своему желанию нырять снова в самую его пучину. Мой ботаник не может вообразить себе таких перспектив, ибо он заперт в незримой клетке – как и многие ему подобные. Каков их предел? Что является для них воспрещенным, что дозволенным? От каких предрассудков освободимся мы в Утопии – я и он?

Мысль моя течет свободным, тонким потоком, как бывает в конце насыщенного дня, и пока мы молча идем к нашей гостинице, я блуждаю от вопроса к вопросу – и обнаруживаю, что крепко впутался в бытовые страсти. Я обращаю свои вопросы к самому трудному из всех наборов компромиссов, к тем смягчениям спонтанной свободы, которые составляют законы о браке, к тайне уравновешивания справедливости и блага будущего среди этих неистовых и неуловимых страстей. Где здесь баланс свобод? Я на время отхожу от утопизации вообще, чтобы задать вопрос, на который Шопенгауэр ведь так и не ответил вполне: откуда появляются те пылкие желания, приводящие иногда человека к гибели и разрушению.

Я возвращаюсь опять от потока бесцельных мыслей к вопросу о свободе вообще, но теперь рассматриваю его с иной стороны.

Ботаник со своей несчастливой любовью окончательно покинул мои мысли, и я задаю себе новый вопрос: как будут относиться в Утопии к нравственности? Давным-давно доказано Платоном, что принципы государственной власти лучше всего видны в вопросе о пьянстве, самом обособленном и менее сложном, чем все остальные. Платон разрешает этот вопрос тем, что некоторым дозволяется, а некоторым – строго воспрещается распитие спиртного. Однако эту меру можно применить только в очень маленьком государстве, где индивидуумы будут связаны своего рода круговой порукой. Ныне, когда особенно сильно развиты индивидуальная собственность и любовь к переселению, чего, конечно, не мог предвидеть именитый философ, мы можем рассматривать его решение только как рекомендацию взрослому человеку узнать по себе, что можно, а что нельзя. Как показала практика, проблема пьянства так не решается.

Я думаю, что данный вопрос в Утопии будет отличаться от своей постановки на Земле лишь в части ряда факторов. Цель,

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.