Победитель ужасных джиннов ТОМ 1001 - Альберт Беренцев Страница 8

Еще я выучил языки — западную «лингву» и восточную «праси», на этих языках у Нагуда Лекаря было несколько медицинских книг.

Но самое главное, я уяснил для себя нечто очень важное — наша медицина сомнительна. Иногда она помогает, а иногда нет. Тут все зависело на самом деле больше от воли Творца, чем от лечения. И правильное лечение может убить человека, а при неправильном человек может поправиться вопреки всему. «Мы пока что мало знаем» — любил повторять Нагуд Лекарь. И я был с ним согласен, мы знали про человека и его тело не просто мало, а очень мало.

Взять хотя бы вот эти четыре стихии, про которые пишут все мудрецы — и у нас, и на западе, и на востоке. Существуют ли эти стихии в теле человека? Мудрецы говорят: да. Но ведь их никто никогда не видел, этих стихий…

А что, если на самом деле все не так? А что если и никакого Творца на самом деле нет? Моя жизнь доказывала это. Так что в конце концов я пришел к единственно верному выводу: или Творца нет, или же Творец злой.

И вот тогда я стал мертвым мальчиком окончательно.

Глава 4: Как мертвый мальчик задавал вопросы Творцу и искал золотых девушек

Почти всё, что я рассказал выше — про мою внешнюю жизнь. Но все эти годы учения и работы у Нагуда Лекаря у меня была, как и у каждого человека, и жизнь внутренняя.

Пока мое тело работало, моя душа страдала, а мой разум размышлял. Размышлял и не находил ответов, и выл, как брошенный хозяином в пустыне пёс. Ночами были кошмары, а днем — размышления.

Постоянные и неотвратимые. Они были пыткой, и ночные пытки для меня сменялись дневными.

Когда мне минуло тринадцать лет, я взял лист папируса, взял перо птицы дрофы (в этом добре у Нагуда Лекаря недостатка не было), обмакнул перо в чернила, и написал на папирусе список всех моих вопросов к Творцу, в которого я больше не верил.

1. Кто такая золотая девушка из моих снов?

2. Моя мама — правда джинн?

3. Разве может человек жениться на джинне и зачать с ним потомство?

4. И если может — то кто такой тогда я? Я джинн или человек?

5. Откуда мой папа привез мою маму на самом деле?

6. Куда папа и мама ходили холодными ночами раз в месяц?

7. Зачем папа женился на джинне? Папа был богат, он мог взять себе дюжину самых прекрасных жен-людей, он мог себе позволить даже брать новую молодую жену каждый год.

8. Почему мама так странно говорила?

9. Почему родители от меня все скрывали? Я бы не проболтался ни за что.

10. Если моя мама джинн — почему все мои братья тогда не джинны, почему они умерли, как слабые и смертные люди?

11. Если джинны злые, почему мама тогда пожертвовала жизнью, чтобы спасти меня? Разве так поступают злодеи?

12. Возможно Творец злой, а джинны — добрые? Но зачем тогда джинны убивают путешественников и верблюдов в глухих уголках пустыни?

13. Кем был тот молодой парень-шаэль, который так страшно унизил меня? Как его звали? А его маму, его отца, его братьев? Назови мне их имена, несуществующий Творец, чтобы я мог найти и убить их всех, медленно и мучительно! А как звали того чернобородого командира шаэлей, который и приказал убить мою семью? Есть ли у него дети? Как их зовут? Убей и их, несуществующий Творец! А как звали всех остальных из секты «Алиф», все тысячи воинов, носящих черно-золотые чалмы, я желаю смерти им всем — каждому!

14. Принцессе, пославшей сектантов убить мою семью — и ей я желаю гибели!

15. Наконец я желаю смерти и тебе, Творец, ведь ты несправедлив, и ты порождение и источник всего зла этого мира!

16. Кто тот доносчик, про которого говорил чернобородый командир? Кто донес на моего отца? Его, единственного из всех, я убивать не буду, но убью у него на глазах всех его близких, а потом отрежу ему руки, ноги, мужской орган, язык, глаза, и так оставлю его жить.

17. Но как мне наказать всех вас, если я такой трус? Если я джинн наполовину — почему я трус и слабак? Как это возможно?

Я поклялся носить с собой этот папирус вечно, чтобы все помнить.

Но не смог проносить его и дня — это было слишком страшно. Если бы этот папирус нашли и прочитали, меня бы немедленно побили камнями, как отступника. В Дафаре все еще правили западные рыцари, захватившие город, но они защищали своей властью лишь тех вероотступников, кто принимал их веру в Святую Литах. А других еретиков наша община все еще имела право забить камнями — эту нашу традицию рыцари нам милостиво оставили, вместе с правом на самоуправление.

Вечером того же дня, когда я написал папирус — я сжег его у себя в комнате, но сожженные вопросы остались навечно записанными в моем сердце. И уже на следующий день я стал искать ответы.

Конечно, не у Нагуда Лекаря. Я понимал, что даже человек таких широких взглядов, как Нагуд, немедленно прогонит меня прочь, если узнает, что я — порождение джинна. Поэтому Нагуда я ни о чем и не спрашивал, я слишком боялся.

Я отправился в храм (его у нас называют «зилман», именно там каждый день молятся все свободные мужчины) и обратился с вопросом к жрецу (его у нас называют «башар»).

— Мудрец, расскажите мне про золотых крылатых девушек и джиннов! Расскажите мне, как воины-шаэли убивают джиннов.

Башар, к которому я пришел с вопросами, был очень высоким и старым человеком, его лицо покрывали морщины, его белоснежная борода свисала до самого пояса.

Он нахмурился. Потом взял меня за ухо, выкрутил мне его и отвел меня в сторону.

— Ну вот что, мальчик. Ты ведь подмастерье Нагуда Лекаря, так? Учитель твой — обманщик и греховник, он даже не мужчина, потому что отрезал себе мужское достоинство, сделав сам себя бабой. А грешник распространяет грех, как больной распространяет чуму. Ты наслушался глупостей от своего хозяина, а теперь принес эти глупости сюда — в святое место, посвященное Творцу! Интерес к джиннам — запретный