OmniRealm - Slaegur Страница 46

Пока я разминался, Алексей подошёл, поправил мою стойку, указал, как правильно держать локоть, чтобы удары не теряли силы. Затем мы несколько раз медленно повторили связку: «блок — короткий выпад мечом — отскок назад». Каждое движение я стремился выполнять идеально, при этом чувствуя, как мышцы, нагруженные за последние дни, протестуют против лишних упражнений.

— Хорошо, — кивнул Алексей, видя, что у меня получается. — Но помни про корпус: когда отбиваешь удар, не разворачивайся боком. Иначе потеряешь баланс.

Я помедлил, потом попробовал ещё раз — на этот раз следя, чтобы тело шло за руками. Почувствовал, что стало чуть легче.

В течение урока я продолжал отрабатывать набор движений. Рядом с нами другие ученики периодически менялись в парах, чтобы спарринговать: кто-то уже почти профессионально фехтовал, отбивая удары под разными углами. Время от времени я останавливался, чтобы посмотреть на их бой и восхититься точностью движений — их клинки смыкались и скрещивались со стуком, а ноги двигались, точно зная, куда переставиться.

— Видишь, как важно держать баланс? — прокомментировал Алексей, указывая на двух девушек, бой которых был особенной пластичной красотой. — Они тренируются уже больше года, а всё равно оттачивают базовые приёмы.

Я кивнул, стараясь не пропускать его комментарии мимо ушей. Несколько минут мы молча наблюдали, как одна из девушек ловко уводит меч соперницы в сторону и тут же контратакует.

— Примерно к этому мы стремимся, — улыбнулся инструктор. — Ты тоже сможешь, если не забросишь тренировки.

Занятие пролетело почти незаметно, хотя для меня время ощущалось медленно из-за накопленной усталости. После часа спокойных повторений Алексей объявил окончание урока, и я, тяжело дыша, присел на скамейку у стены, глядя, как остальные ещё обмениваются финальными ударами.

— На сегодня хватит, Шон, — проговорил Алексей, подходя. — Усталость — коварный враг: лучше дольше восстанавливаться, чем надорваться.

Я благодарно кивнул, в душе испытывая облегчение. Силы уже были на исходе, а завтра снова день, полный дел.

Вернувшись в раздевалку, я переоделся, попрощался с парнем в VR, который даже не отвлёкся от своего занятия, и вышел на улицу. Там я хотел было глубоко вдохнуть прохладного вечернего воздуха, но респиратор не дал этого сделать, совсем забыл, что я не в виртуальном мире, чувствую что вот этот «двойной» режим — виртуальные бои и реальные уроки фехтования — шаг за шагом ведут меня к чему-то большому.

Несмотря на усталость, душу грело осознание, что я продолжаю расти — и в реальности, и в игре.

Покончив со всем, я вечером добрался до дома. Сестра уже сидела на кухне, гордо сообщив:

— Я выиграла олимпиаду по математике!

Я, улыбаясь, поздравил её, похвалил за упорство. Она посмеялась надо мной, мол, ты-то вечно пропадаешь то в виртуале, то на фехтовании, и никто не знает, чего ты добьёшься.

— Посмотрим, — ответил я с улыбкой.

Сон пришёл мгновенно, стоило только лечь. О том, чтобы написать гайд о прохождении Согано, решил подумать утром: усталость добила меня окончательно. Но где-то глубоко внутри было приятно: я снова продвинулся чуть дальше, в двух мирах, постепенно набираясь силы и уверенности.

Интерлюдия. Небоскреб рода Небедевых.

Над тёмным деревянным столом, украшенным инкрустированными гербами, мерцал мягкий свет гравированной люстры. В огромных окнах пентхауса небоскреба, который был даже чуть выше упавшего на землю смога, отражалась ночь мегаполиса: его неоновая паутина висела над тёмными кварталами, а небо бороздили огни дирижаблей. За окнами шумела далекая гроза, и вспышки молний на мгновение высвечивали интерьеры зала, словно показывая всю его роскошную обстановку.

Артемий Небедев сидел в высоком кресле с бархатной обивкой, рассеянно перебирая пальцами краешек бокала с тёмным, почти чёрным вином. Напротив него, за тем же столом, расположился его дядя — советник при одном из министров, влиятельная фигура в «новой аристократии». Искусственный виртуальный камин, встроенный в стену, беззвучно мерцал оттенками пурпурного и тёплого оранжевого, отражаясь в серебряной чеканке посуды на столе.

— Ну что же, племянник, — заговорил советник негромким голосом, скрещивая руки на груди. — Ты выполнил поручение? Ходят слухи, что ты основательно сорвал парню будущее…

Артемий с тенью усталости прикрыл глаза. На вид ему можно было дать лет тридцать, но в стальных чертах лица уже читалась измотанность. Он пригубил вина, пытаясь собраться с мыслями.

— Его семья в последнее время стала себе слишком много позволять. Сверху поступил приказ… действовать жёстче.

Советник недовольно поморщился, провёл пальцем по прохладной поверхности стола:

— Лично ты считаешь, что это правильно? Парень-то ведь ничего плохого не сделал, просто… неудачно оказался сыном тех, кого мы стараемся потеснить.

Артемий склонил голову, не отводя взгляда:

— Я никогда не любил ломать судьбы молодых. Но приказы не обсуждают, дядя. Семья чересчур быстро поднимается. Подмяли ряд крупных предприятий, вышли на уровень, сопоставимый с другими старшими родами… — Он в досаде стукнул бокалом о стол, и по стенам прошла рябь от легкого свечения камина.

Дядя вздохнул и перевел взгляд на широкое панорамное окно, за которым вспыхнула очередная молния. Серебристые отблески легли на резные панели и подсветили строгий профиль Артемия.

— Знаешь, — произнес советник мягче, — мы ведь этим давим не только их, но и любого, кто случайно окажется на пути. Не боишься, что у парня сложится определённое… мнение о нас?

— Бояться… — Артемий криво усмехнулся. — Я лишь исполню поручение: каждый шаг этого будет под наблюдением. Наша цель — обеспечить, чтобы они не стали ещё сильнее. Слухи говорят, родители уже вступили в несколько закрытых советов при императоре — мы не можем терять баланс влияния.

— Когда я входил в кабинет Шарогова, — продолжил Артемий, глядя теперь прямо на дядю, — я видел в глазах парня смесь гордости и надежды. Он считал, будто всё решено, вот-вот подпишет контракт… но одним росчерком я это остановил. У меня не было желания быть жестоким, но… такова воля рода Небедевых и всего блока, не мне её оспаривать.

— Тебе самому не мерзко от этого? — советник запустил руку в седые волосы. — То, что делаешь?

Артемий пожал плечами, и в усталом взгляде промелькнуло сожаление. Воцарилась тишина. За окном сверкнула молния, ударила где-то рядом, оглушительно раскатившись по небу.