Инферно: Марионетки - Владимир Поляков Страница 22

Не ушёл почти никто. Больше двух сотен потеряло войско хана, а ему, Амазату, даже оправдаться было нечем и некем. Царан-бек, сын шакала, даже уцелеть не смог, чтобы быть притащенным к Бахмут-аль-Баграму на аркане, чтобы великий принял решение, что сделать с не оправдавшим его ожидания недостойным куском овечьего кала.

Пришлось самому…Амазат-нойон не боялся, что ему сломают хребет вот именно сейчас, в этом походе. а ещё в самом его начале, но всё равно, память о том особенном сухом треске… она оставалась у каждого, кто не просто видел, но ещё и слышал. И где-то в глубине таилось, не отступая, ощущение, что это может случиться и с ним. У всех таилось, пусть многие так или иначе пытались это скрывать.

Ночь. И обложенный со всех сторон город, из которого не получилось бы скрыться ни по земле, ни даже по небу. Гарнизон этой… Неотвратимой Кары — нойон сплюнул на знмлю, негодуя от привычки ничтожных выблядков иблиса называть свои осквернённые демоническим духом обиталища названиями, достойными разве что потомков Тенгри-хана — не был чересчур велик, чтобы надеяться. На что? На всё! Если захотели бы попробовать покинуть обречённое на завтрашний штурм место, растворившись в ночи, в которой демоны действительно видели хорошо, то… Установленные хирбадами, хунганами и особенно мобедами ловушки должны были этому помешать. А любой шум — это сотни и сотни Первых людей и «чёрной ветви», годной на то, чтобы быть слугами и рабами.

Раствориться в ночи не получится! При этой мысли Амазат-нойон торжествующе посмотрел в сторону сперва городских стен, а затем на небо, украшенное множеством звёзд. Смотря, он знал, что и Отец-Небо, и духи предков тоже на него смотрят. И на мобедов, которые при сработавших тревожных чарах обязаны будут создать такой свет, чтоб ночь стала днём на какое-то время. И тогда убегающим лесным крысам не поможет вообще ничего! Да и сколько их там, внутри каменных стен?

Ничтожные крестьяне, не способные даже натянуть лук, оседлав самую смирную кобылицу, что пасутся в степных табунах? Их число не интересовало даже тех, кто затворился внутри стен. Пехота простая, человеческая, и она же, но демоническая? Они могли стоять на стенах, биться строем. Но Первые люди знали. как их побеждать. Число побеждает одиночек, а любой хан Золотого Каганата был готов разменивать нескольких своих бойцов на одного вражеского сравнимого ранга. И обеспечить, что табуншики, конные стрелки и прочие не побегут. Не осмелятся побежать, зная, что впереди смерть только возможна, в то время как позади она же, но лютая, такая, что о смерти простой изломанные и превращённые в куски вопящей плоти будут только молить. Молить и не осознавать, что невнятные крики и не послушают, и просто не поймут.

Привычным усилием отогнав от разума череду кровавых видений, одновременно таких притягательных и пугающих — тут всё зависело от того, с какой стороны он мог там оказаться — нойон вернулся к размышлениям о вражеском гарнизоне. Демонические просто и трёхголовые собаки? Не тот враг, который был опасен именно им, восседающим на конях. А вот люди-волки тёмных темпларов… Их он видел, а увидев, очень не хотел встретиться ещё раз, не будучи отделённым от них многослойными преградами из людского и конского мяса. Большие сила и скорость, бесконечная злоба и безумная способность исцеляться у этих тварей… Становящаяся ещё быстрее, если они в это время пожирали ещё живую или недавно умершую, но бывшую разумной добычу — это делало и так опасного противника настоящими чудовищами.

Хорошо ещё, что, по словам использующих призывы хирбалов, оборотней внутри городка было немного. Как и человеческих колдунов. Как и суккуб, этих колдуний, но уже демонических.

Колдуньи! Порочные и бесстыжие создания, не желающие принимать то место, которое Тенгри-хан уготовил тем, кто обречён до конца жизни быть нечистой раз в месяц, в муках порождать детей и служить своим повелителям как внутри гаремов, так и вне их. Порочные, нуждающиеся в примерном уроке и… и желанные даже для него, верного сына неба! Нойон почувствовал стальную крепость у себя ниже пояса от одного лишь воспоминания о том, как ещё очень давно видел… Да, видел и самих суккуб, и то, что они могут вытворять. Не вживую, к огромному своему сожалению, а в заключённой в артефактный кристалл памяти, что за деньги показывал один из странствующих по степи торговцев.

Только так и не иначе. Амазат хорошо помнил, что ни одна суккуба, иначе как в цепях и с запертой всеми мыслимыми способами магией не оказывалась в степи. И даже оказавшись… стремилась если и не освободиться, то вскрыть себе горло, ускользая, но не умирая. Ускользнуть сейчас, чтобы вновь вернуться. Ведь у отродий пылающих ям Джаханнема даже там не было покоя и правильного посмертия. Как и у…

Вспышки, разрывающий уши треск. Тревога! Но почему-то совсем не со стороны каменных городских стен, чего можно было ожидать. Совсем с другой стороны… других сторон. Одно, два, пять… Семь. Целых семь направлений атаки их стоянки. Атаки, которую они хоть и могли ожидать, но почему тогда никто из дальних дозоров ничего не заметил? Или их уже нет? Нет, такого просто не могло быть!

Вскочивший в седло подведённого к нему жеребца-трёхлетки, нойон привычным взором окинул происходящее вокруг. Никаких заклятий до поры, пока без них можно было обойтись, Только зоркий, достойный степного коршуна взгляд, благо мобеды сдержали данные ими обещание, превратив ночь в день

В рукотворный день, позволяющий Первым людям увидеть, что их действительно атакуют с семи сторон-направлений. И со стороны города тоже, только… Ни людей, ни демонов. Привычных демонов, поскольку в атаку шли совсем другие, не ожидаемые ими здесь и сейчас создания.

Первой волной неслась волна орнисов — этих совершенно безмозглых нелетающих птиц. Летать они не летали, но бегали быстро, да и мощные удары клювами и, при необходимости, шипастыми лапами были опасны даже для защищённых доспехом, не говоря уж про лошадей. А ещё эти прикрытые мало чем уступающими металлу по крепости перьями птицы распространяли вокруг себя Ауру Стаха, что действовала хоть и редко, но учитывая число порождений Хаоса…

За пускай демоническими, но просто животными следовали иные. Мечерукие демоны, у которых из рук росли костяные клинки. Не очень быстрые, зато упорные и многочисленные, готовые убивать, не боящиеся смерти — призванные же. они возвращаются обратно, оттуда. откуда появились — любящие кровавый угар боя и льющуюся кровь.

Огнеглазые. Уже не просто воины, но воины-маги,