Паргелион - Аня Тормент Страница 44

Дара выхватила стрелу, прицелилась. Но бродяга уворачивался, и она никак не могла поймать нужный угол. Он лез всё выше и выше.

— Иди сюда, сука. Ты подстрелила моего друга, маленькая тварь. Иди сюда, сейчас Григи сожрёт тебя.

Он поднял голову вверх и посмотрел на неё. Одутловатое грязное лицо, зубы, оскаленные в хищной плотоядной улыбке. На голове замызганная шапка. Он протянул к ней вонючую руку.

— Иди-ка…

Дара мгновенно прицелилась. Он всё скалился, глядя на неё, и помаргивал глазами. Она сосредоточилась. Вдох. Выдох. Отпустила стрелу, и та мгновенно вонзилась людоеду прямо в глазное яблоко.

Тот разом замолчал, осел, руки отцепились от дерева, и тело мешком упало вниз.

Дара выдохнула. Посидела немного и стала спускаться.

Лук — это оружие архаичное, но полезное. Так говорил Янис. «Тебе стоит научиться пользоваться более современным, маленькая волчица». Да, в этом он был прав.

Дара повисла на руках и спрыгнула. Затем подошла и глянула на труп. Потом осмотрела второго — тоже мёртв.

— Нужно бы вернуться и убить их еду… из жалости.

— Не стоит, малышка. Тот бедняга и так умрёт через час-другой, так что сильно ты ему жизнь не облегчишь. Лучше пошли отсюда.

Дара, с омерзением отвернувшись от трупов, зашагала вперёд.

* * *

Путешествовать по обломкам мира было все равно что пытаться собрать огромную мозаику из множества разрозненных кусочков, большая часть из которых пока утеряна. Какие-то фрагменты начинали складываться в относительно цельную картину, но между ними были провалы, белые пятна, которые пока не удалось ничем заполнить. Совсем недавно, когда её мир ограничивался лишь деревней, всё было намного проще. Приятно было представлять, что где-то там есть что-то ещё, причём именно в таких туманных выражениях. У этого чего-то не было конкретики, не было чётких образов, кроме тех, которые навеял мёртвый город. Как ей нравилось мечтать о большом мире, когда она шла по безлюдным улицам вдоль пустующих домов. Мир должен быть где-то за гранью её представлений, это она понимала. И если вспоминать об этом сейчас, то он оправдал её ожидания в этом отношении — он точно был за гранью. Только то, что она увидела, не было прекрасным, не было полным чудес, как в сказках, которые рассказывала ей мать. Оно оказалось тем, кто хватает и бьёт носом о землю до тех пор, пока на тебе не останется живого места. Вот в такой мир она попала. Однажды Дара поймала себя на мысли, что жизнь в деревне уже не кажется ей настолько ужасной. Скучной, да, неприятной, даже убогой. Но зато она была более безопасной. А теперь её носит по миру, как искру на ветру, и некому защитить её, и некому вступиться. Она совсем одна, не считая Медеи. А братья… о них она вообще не хотела думать и представляла только, как однажды, в туманном будущем, доберётся до этого Меркурия, а там найдёт Яниса и поквитается с ним за то, что он хотел продать её, как вещь, как всё то барахло, которым они набили свои сумки.

Поначалу злость настолько застила ей глаза, что она думала только о самом факте, но никак не задавалась вопросом о причинах. И только позже, спустя несколько дней, когда пар немного сошёл, она спросила себя, почему Янис подумал, что она может быть кому-то интересна? Она, «оборванка». Всё дело в кристалле, как пить дать. Надо было дослушать их разговор, это единственное, о чем она жалела.

О том, что было, о Фриде и об этом проклятом кристалле она решила не говорить никому. Если у неё и есть некая способность, которая дремала где-то внутри все эти годы, поджидая подходящего момента, то лучше пусть останется тайной, тем более если это то, за что её можно продать как вещь.

В том, что братья не погонятся за ней или не примутся искать, Дара была не уверена. Она и Медея — потенциальный «груз», а значит, обнаружив, что добыча потеряна, они могли попытаться вернуть её. Но, с другой стороны, много чести — гоняться по пустошам за «оборванкой». Так или иначе, нужно просто держаться подальше от дороги и никогда никому не рассказывать о случившемся. Вот и всё.

Куда они идут вот уже месяц, она не знала. Кроме выживания, цели у неё не было. Значит, будет шататься по миру и, если не окажется убитой или, чего доброго, съеденной, то найдёт способ, а может, и союзников, чтобы вернуться в деревню чужаков, поискать Кия и других. А пока — почему бы не идти просто куда-то? Разве это плохая цель? Нигде не задерживаться надолго. Она умеет прокормить и защитить себя, а ещё у неё есть М3, которая даёт ценные советы. Шансы на выживание не так уж малы.

Она собирала обломки, кусочки мозаики, части того мира, который был тогда, ещё до её рождения, и о котором так любила рассказывать Медея. Неужели она родилась слишком поздно, ведь, судя по всему, от того мира мало что осталось. На кой хрен им были аэры, если они теперь не летали? Зачем нужны были города, если некому было в них жить? Каждый фрагмент, который она находила, давал ей понять больше, но и заставлял снова пожалеть о том, что этого мира уже нет. Бывало, путешественница набредала на забытые всеми полуразрушенные дома, на целые посёлки, немые и покинутые, на маленькие транспортные станции, которые соединяли части того мира друг с другом. И так же соединяла их в себе она сама, стараясь всему найти место, и особенно тому, чему не находила объяснения. Остатки техники, пустые, заваленные хламом бассейны, брошенные вещи, которые умудрились сохраниться так долго, детские игрушки, станции обслуживания аэров, ржавые вагоны поездов. Мир умер, это очевидно. Умер ещё до того, как она родилась.

Людей Дара встречала редко, а если случалось, старалась держаться подальше. Хорошего от них ждать не приходилось. Может, не все они были опасны или захотели бы убить её и забрать вещи, но проверять не хотелось. Единственная стычка, которая выпала на её долю за последний месяц, случилась с людоедами, и повторять желания не было.

Следующие несколько дней после этого происшествия прошли относительно спокойно. Редкий лес, сквозь который можно было двигаться безопасно, сменился полем, где уже зеленела первая трава. А значит, нужно было попробовать уйти с открытого пространства. Потому они решили отклониться от проложенного М3 маршрута и повернуть на запад. Вскоре на горизонте появились очертания далёких зданий.

— Смотри, Медея! Там что-то есть!

— Это научный