Пустоши Альтерры, книга 3 - Александр Казанцев Страница 20

— Второе, и это обязательно, — Доминарх слегка изменил тон, ставший чуть жёстче, — тебе придётся вернуться в боевую форму. Я уверен, рейды укрепили тебя физически, но сейчас речь идёт о совсем другом уровне подготовки.

Речь шла о полноценной экспедиции, требующей серьёзных физических и боевых навыков. Впереди ждали пара месяцев интенсивных тренировок под контролем лучших инструкторов, затем — строгий график.

Никита закатил глаза, представляя себе эти тренировки. Он понимал, отец говорит дело, но сам факт возвращения к прежним порядкам слегка напрягал. Северин уловил эту реакцию, однако продолжил без остановки:

— Третье, — теперь тон стал мягче, — после завершения подготовки ты отправишься на место. Официально командиром рейда станет другой человек. Формально ты останешься простым участником, караванщиком или консультантом, как тебе будет удобнее себя назвать. Фактически именно тебе предстоит стать негласным лидером. У тебя появится право вето на любое решение командира, особенно если решение грозит бессмысленным риском или провалом.

Грач нахмурился, размышляя о том, каким образом это будет выглядеть на практике. Такое распределение полномочий означало, что укрыться за спиной командира уже никак получится, однако и полной ответственности Никите удастся избежать.

Никита избегал роли командира, однако право вето давало возможность предотвратить катастрофу — весьма удобное положение. Он молчал, обдумывая услышанное. Всё выглядело разумно, логично, и все же Грач прекрасно понимал скрытый смысл — тяжёлая работа, суровая дисциплина и ответственность, от которой уже не уйти.

Он неспешно кивнул, показывая, что принимает условия, хотя до окончательного ответа дело пока не дошло. Отец заметно расслабился, позволив себе впервые за весь разговор лёгкую, почти незаметную улыбку.

Никита ждал привычного, холодного прощания, которым обычно завершались подобные встречи. Доминарх вдруг удивил снова — вместо того, чтобы сухо поставить точку, он откинулся на спинку дивана, сплёл пальцы и тихо сказал:

— На сегодня у Доминарха дел больше нет. И сейчас я действительно хотел бы узнать, чем ты жил всё это время.

Грач не сразу нашёл ответ, немного растерялся, отвыкший видеть отца таким. Слова давались тяжело, неловко — просто выбрал случайный эпизод, первую попавшуюся историю из бесконечной череды событий пустоши.

Он рассказывал о том, как караваны шли через старые дороги, которых все боялись, но использовать приходилось, потому что другого пути не было. О нападениях монстров — самых разных, странных и страшных, из тех, о ком раньше он слышал только в легендах и байках костровых разговоров. Однажды целую ночь приходилось стоять под шквалом ударов существ, имя которых забыли даже самые опытные проводники.

И чем дольше он говорил, тем увереннее становился его рассказ. Грач вдруг осознал, отец слушает всерьёз, внимательно, без тени нетерпения или скуки. Сейчас Никита видел перед собой не сурового и холодного Доминарха, а человека, который действительно хотел понять.

Невольно вспомнил, как рассказывал отцу свои детские истории, когда мама была ещё жива. Северин тогда так же внимал — спокойно, внимательно, позволяя сыну выразить всё, что тот хотел. Сейчас эта старая привычка вернулась, и Никита ощутил внутри странное тепло — забытое и почти незнакомое чувство.

Отец встал, подошёл к столу, открыл нижний ящик и достал оттуда бутылку — простую, тёмную, без ярких этикеток или особых отметок. Вслед за ней на столе появились два стакана, обычные, потёртые, явно предназначенные для личного использования. Отец разлил напиток медленно, поставил один стакан перед Никитой, другой взял себе.

И вот именно в этот момент Грач окончательно поверил, отец действительно изменился. Немного, но достаточно, чтобы снова стать для него кем-то почти близким.Глядя на чуть расслабленное лицо Северина, Никита вдруг понял, все эти годы ожидания и разочарования не прошли зря — между ними, наконец, появилась тонкая, едва ощутимая нить понимания, которую он давно считал потерянной.

Глава 4, Краегор

Первым делом Мрак прошелся по Шлюзу, надо было срочно решить вопрос с защитой. Совсем без прикрытия светить броневик в доках означало лишь одно — нарваться на проблемы и лишние вопросы.

Он вспомнил про Жорика почти сразу. Пересекался с ним раньше, пару раз перекинулись фразами, да и слухи о нём ходили вполне приличные. Местный авторитет средней руки: жестковатый, но не подлец, держал слово и лишнего не просил.

Караванщик оставил задаток и получил спокойствие на первое время. Теперь хотя бы мелкие неприятности броневику не грозили.

Поиски мастерской затянулись: всё толковое внезапно оказалось занято, а свободные помещения были на грани развала, или настолько заброшены, что проще пройти мимо.

Мрак быстро понял, идти надо не к «ровным», а к «мужикам». Так в Краегоре называли работяг, которые держали город на спине, пока блатота жрала, грабила и палила друг в друга. Мужики крутили гайки по заброшенным ангарам, во дворах, в наскоро сколоченных времянках и даже на улице — иной раз вчетвером на один сварочник, под треснувшим бетонным козырьком на шатких растяжках.

Крыша у «мужиков», конечно, была — баронская. Кто отказывался платить, сначала получал аккуратное предупреждение. Потом — ушиб или лёгкую травму, чтобы доходчивей было. Дальше — синяк под глазом у кого-то из близких. Бароны не любили убивать своих же рабочих, но преподать урок, чтобы другим неповадно было — это легко.

Говорить, правда, нужно было тихо, осторожно. За подкладкой куртки лежали больше сорока купюр — деньги огромные для Краегора. Кинь здесь слух о таких бабках, через десять секунд останется только дым и пятна крови. Поэтому караванщик платил мелко, почти незаметно. Жетоны, парами, иногда монета, лишь бы нужный человек начал говорить.

Очередная наводка привела к ангару, где он остановился у груды ржавого железа. Трое работяг — двое в масках, третий с перебинтованной рукой — копались во вскрытом движке.

— Мастер нужен. Подвеска боевая, карго-броня, модификация усиленная.

— Для кого? — спросил один, даже не взглянув вверх.

— Для меня.

— Деньги?

— За наводку — пара жетонов.

Потертые временем овалы тихо звякнули о металл. Только после этого рабочий поднял глаза. Посмотрел пристально, размышляя к кому послать. Затем дёрнул подбородком в сторону пролома между ангарами:

— Там ищи. В «Трубе», спроси Шило.

Мрак лишь качнул головой, двинулся дальше.

«Труба» оправдывала название полностью. Огромный цилиндр, когда-то вырванный из нутра техногиганта, теперь валялся среди бетонных развалин и служил ремонтным доком. Внутри царил