Церера - Екатерина Алферов Страница 79

Так же я поступила не очень красиво, но у меня не было другого выхода, я не хотела пока афишировать ЭТИ свои исследования. Я хотела проверить, есть ли в ДНК других учёных ксеногены, вроде моего, ведь профессор Сильва, Хан и Альфина работали на Церере более пяти лет. Они пили местную (хоть и очищенную) воду, дышали местным воздухом, вдыхали пыльцу, растили овощи на местном грунте. Я хотела узнать, попадает ли ксеноДНК в организм иным путём кроме орального.

Я собрала волосы коллег и засунула их в анализатор.

Медленно, но верно, я чувствовала, как возвращаются силы и энергия. Мои исследования продвигались, а панические атаки становились все реже. Я знала, что впереди еще много работы, но теперь я была уверена — я справлюсь. Ведь я снова была дома, на Церере, среди людей, которые заботились обо мне и верили в меня.

Наконец, я разобралась с самыми срочными текущими делами и решила провести эксперимент, который планировала уже давно. После обеда я взяла портативный анализатор радиочастот и отправилась на прогулку в лес.

Выбрав уединённое место среди серебристо-зелёных Isaacus Asimostris, я активировала прибор и замерла в ожидании. Через несколько минут я почувствовала это — лёгкое покалывание на коже, словно от статического электричества. А затем пришли голоса:

— Вот выступает дева, что родом из племени древних Титанов,

Ступает легко, не тревожа земную священную твердь.

Взор её светел и ясен, и помыслы чисты, как воды,

Древнее знание с новым несёт она в дар для смертных.

Я быстро записала услышанное в свой планшет, стараясь не упустить ни слова. Анализатор тихо попискивал, фиксируя радиоволны.

— Слушайте, братья, как песнь её сердца звучит величаво,

Ритмы живые пульсируют в персях прекрасной девы.

Память столетий и тысячелетий хранит она свято,

Тайну извечную мира стремится она разгадать.

Я провела в лесу несколько часов, записывая всё, что слышала. Иногда голоса становились громче, иногда затихали до шёпота. Они говорили о звезде и корнях, о движении ветра и течении соков в растениях. Это было удивительно и увлекательно.

Вернувшись на базу, я сразу позвонила к куратору Артемиде.

— Мне нужен доступ к главному компьютеру, — сказала я, стараясь скрыть волнение. — У меня есть данные, которые требуют серьёзного анализа.

Артемида внимательно посмотрела на меня:

— Это связано с вашей магистерской работой?

Я кивнула. Куратор знала содержание моей работы и о том, что я изучаю полисы.

— Хорошо, — сказала она после паузы. — У вас будет доступ сегодня ночью, с 23:00 до 6:00. Но, Юлия, будьте осторожны. И не забывайте о режиме.

Я благодарно улыбнулась:

— Спасибо, Артемида. Я обещаю не злоупотреблять. Можно я переночую на главной базе?

Конечно, она разрешила.

Ночью я загрузила все данные в компьютер — и записи анализатора, и свои расшифровки. Запустив криптографическую программу, я откинулась в кресле, наблюдая, как на экране мелькают графики и диаграммы.

Это был только первый шаг, но я чувствовала — я на верном пути. Скоро я смогу понять язык полисов, расшифровать их сообщения. И кто знает, какие тайны Цереры откроются мне тогда?

Работа над этим проектом заняла у меня несколько месяцев, и наконец я поняла, что готова показать это людям, с которыми я работала бок о бок.

Я стояла перед своими коллегами в конференц-зале, чувствуя, как колотится сердце. На столе перед нами лежало небольшое устройство — плод месяцев упорной работы и бессонных ночей.

— Итак, — начала я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, — я хочу представить вам прототип переводчика с языка полисов на человеческий.

В комнате повисла тишина. Профессор Сильва нахмурился, куратор Скариот подалась вперед, а Альфина и Хан обменялись недоуменными взглядами.

— Юлия, — медленно произнес профессор, — вы хотите сказать, что полисы… разумны?

Я глубоко вдохнула.

— Да, профессор. Все наши исследования указывают на то, что полисы обладают коллективным разумом. Они общаются между собой с помощью сложной системы радиоволн, которую мы раньше принимали за обычный шум.

Куратор Скариот покачала головой:

— Это… это невероятно. Если вы правы, Юлия, это величайшее открытие в истории.

— Но как? — воскликнула Альфина. — Как ты это обнаружила?

Я кивнула:

— Это долгая история, но если вкратце — я записывала их излучение, потом проанализировала и заметила повторяющиеся паттерны, — ответила я. — У меня возникли подозрения ещё в прошлом году, уж очень специфические передачи были от полисов, но тогда я была не готова работать в этом направлении. Главное — теперь у нас есть возможность понять их язык. Прошу меня извинить, прибор и программа к нему очень грубые, это не моя специальность, но я сделала, что могла.

Я включила устройство и направила его на ближайшее окно, за которым виднелись заросли местной растительности. Через несколько секунд из динамика раздался механический голос:

— Солнце светит. Мы поём. Мы растём. Жизнь.

В комнате воцарилась потрясенная тишина. Хан первым нарушил ее:

— Боже мой, Юлия… Если это не прикол, ты действительно нашла разумных пришельцев. И сделала возможным контакт с ними.

Профессор Сильва встал и подошел ко мне. Его глаза блестели от волнения.

— Юлия, вы понимаете масштаб того, что сделали? Это открытие перевернет всю науку. Оно изменит историю человечества.

Куратор Скариот тоже поднялась:

— Нам нужно немедленно связаться с Университетом Деметры и Межпланетным Научным Советом. Это слишком важно, чтобы держать в секрете.

Я подняла руки, останавливая их.

— Подождите, я ещё не закончила.

Я знала, что впереди нас ждет много работы и, возможно, немало трудностей. Но сейчас, глядя на восхищенные лица своих коллег, я чувствовала — все было не зря. Я сделала то, о чем мечтали мои родители. Я открыла дверь в новый, неизведанный мир.

Когда первый шок от моего открытия немного улегся, я подняла руку, призывая всех к тишине. В глазах коллег все еще горел огонь энтузиазма, но я понимала, что должна сказать нечто важное.

— Прежде чем мы двинемся дальше, — начала я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо, — есть кое-что критически важное, о чем мы должны подумать в первую очередь.

Профессор Сильва нахмурился:

— Что вы имеете в виду, Юлия?

Я глубоко вздохнула:

— Безопасность полисов. Мы должны защитить их, причем немедленно.

— Защитить? — переспросила Альфина. — От чего?

— От нас, — ответила я просто. — От людей.

В комнате повисла тишина. Я продолжила:

— Подумайте сами. Полисы — это деревья. Они не могут убежать, не могут защититься. Они полностью уязвимы перед любыми нашими действиями. У меня создалось впечатление, что они как маленькие дети, они вообще