Успеть до коллапса - Дэмиан Фэлтон Страница 41

— Они согласились на диалог с Рауданом в обмен на услугу.

— Хорошо, попробуйте, — пожал плечами гость. — Это в любом случае рискованная затея.

Разговор прервал звук входящего сообщения. Старейшина включил варлат, специальный браслет, позволявший ему быть на связи с Советом и подключавший его к портальной сети Раудана. Плоская белая лента, не шире ногтя мизинца была защищена от любого взлома и активировалась специальным движением пальцев, запрограммированным хозяином. Варлаты широко использовались в Раудане и Итре, но были куда менее продвинуты своих предшественников, ги-эйлатов, которые вшивались под кожу в виде сверхсложных пикоматриц. Печально известный Великий Коллапс, погубивший все энергодрева, создал огромный электрический импульс. Все, кто был подключён в этот момент к сети Раудана, эстилу, сгорели заживо, а у кого ги-эйлаты были включены, но переведены в спящий режим, отделались обугленными до костей руками. Больше всего повезло тем, у кого матричные ключи были полностью выключенными, и Модьйос оказался в числе счастливчиков, чего не скажешь про его отца. Эрлиан отмахнулся от печальных воспоминаний и высветил экран-меню.

Письмо пришло от Джесс. Его секретарь не переставала работать, даже будучи на больничной койке.

— Элестер, вы слышали про суанский недуг? — спросил Модьйос, прочитав письмо.

— Севериан Гурон писал мне об этом, — холодно сказал Знахарь. — Но я не планирую появляться на Мирам. Причины вы знаете.

— Да, — вздохнул Модьйос, — знаю.

После Коллапса Элестер-А-Трай объявил чёрный список планет, которые отказался посещать. Иллар — дом Этана Грэззола, главы одного из пяти крупнейших венедских домов, попал в него из-за открытой ненависти Грэззолов к дэани. По той же причине в список угодил Гарот, дом Грэммов. Что до Гуронов, то им Знахарь выписал личный штраф в виде отказа являться на Мирам и планеты его префектуры, как наследникам бывшей империи Зэввот, чей дом официально признали причиной Великого Коллапса.

— У Мерджи обнаружен суанский недуг.

— Мерджи? — недоуменно переспросил Элестер, отставив почти пустой бокал. — Ах, да! Мерджи и Медан Гуроны. Их мать умерла от этой болезни.

— Она покончила с собой, но да, всё равно прожила бы недолго. Но вот Мерджи… Девушка очень талантлива и с добрым сердцем, — сказал Модьйос. — Может, сделаете для неё исключение?

Знахарь откинулся на спинку стула и задумчиво забарабанил пальцами по столу. Модьйос несколько минут наблюдал, как хмурятся брови гостя. Решение давалось Элестеру-А-Траю, потомственному Знахарю и лучшему врачу Вееромы, непросто.

— Болезнь поражает головной мозг и прогрессирует сложно, непредсказуемо, — наконец заговорил он. — Человек сходит с ума. Да ещё и женщина.

— Вы не возьмётесь? — уточнил Модьйос.

— Я — нет. Вы же знаете, моя сфера — эпидемии, вирусы и хронические заболевания. Я работаю на повышение иммунитета целых народов и участвую в подготовке планет к заселению. Но…

— Но?

— У меня есть ученик, который специализируется в нейрохирургии и психологических заболеваниях. Я могу попросить его помочь Мерджи. Но не обещаю, что он согласится.

— Прекрасно! — довольно сказал Модьйос. — Отправьте его координаты Джесс. Она передаст кому надо.

Знахарь кивнул, быстро написал на своём варлате два письма, отправил, затем допил вино и взял маску.

— Здесь ещё хватит на один бокал, — Модьйос указал на бутылку.

— Благодарю, но мне пора, — ответил Знахарь.

— Как скажете. Если найдёте Ханкаса, обещаю откупорить для вас ледяное джанийское. У меня припрятано в тайнике несколько бутылок.

— Ого, какой раритет!

— Да, храню для особого случая. У Ноа-Ная, возможно, найдётся больше, но вас он точно не угостит.

— Начнём с того, что Канцлер меня не пригласит, — рассмеялся Знахарь под маской, что выглядело довольно жутко даже в такой мирной обстановке. — Но всё же печально, что Грэммы потеряли столь ценные виноградники.

— Увы, — вздохнул Старейшина. — Джана сейчас формально закреплена за домом Джай, но у них не было виноградаря, который смог бы сохранить этот сорт. Нам остаётся только наслаждаться тем, что осталось.

Элестер кивнул и взял свой посох.

— Я прописал Джесс и Шэду успокоительные. Это погасит их желание убить Фроста, пока тот спит, но потом разбирайтесь с этим сами.

— Благодарю.

Знахарь коснулся запястья. Старейшину окатило холодным ветром, а гость исчез на Перекрёстках.

Глава 10. “Белый дракон”

Кварталы Семи Ветров. Город Квэр. Планета Аттана. Раудан.

Медан Гурон шёл по нижним кварталам Квэра, с наслаждением вдыхая сырой и прохладный воздух портового города. Тёплый серый плащ поверх длинного белого шиолта, традиционной мужской одежды Мирама, защищал от южного ветра, дующего с моря и приносящего по ночам туманы, благодаря которым город и получил своё название: Квэр.

Под ногами мощёная дорога звонко отзывалась на удары каблуков о брусчатку; в стороны от неё разбегались узкие улочки, вдоль которых ютились старинные невысокие дома, сотни раз реставрированные под стиль первых построек. Улицы были полны народа, а над крышами стелились низкие серые тучи, скрывшие высокие башни Верхнего Города.

Вокруг Медана текла многоликая публика. Аттана считалась политическим центром Раудана, и Квэр был главным городом для встреч на самых разных уровнях. Здесь можно было встретить и зикийких карликов, и агурских белоснежных великанов, и остроухих серокожих грохиян и широкоплечих смуглых шиорнийцев, и изящных урумийских жриц, слегка светящихся точно фосфорные побеги.

Медан любил Квэр, как и всю Аттану, хоть этот мир не был его родиной. Здесь он проводил почти всё время, а на Мирам прибывал только по дядиному приказу, так как не мог отказать своему опекуну.

Севериан Гурон не возражал, чтобы племянник был как можно дальше от него, но опекунство обязывало их обоих проводить не меньше пары месяцев под одной крышей. Обычно этого было довольно, но в последнее время дядя всё чаще требовал присутствия Медана на Мираме, оправдывая это заботой о нём и Мерджи перед их совершеннолетием.

Однако два дня назад Медану удалось узнать истинную причину такой “заботы”, и это вызвало в нём тревогу. Он договорился встретиться в Квэре со своими единственными друзьями: Йеном Грэззолом и Вероном Расмором. Ему нужно было хоть с кем-то