Бог безвременья - Жаклин Холланд Страница 9

- Доступен ознакомительный фрагмент
- Категория: Фантастика и фэнтези / Городская фантастика
- Автор: Жаклин Холланд
- Страниц: 24
- Добавлено: 2025-09-06 05:00:51
- Купить книгу
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту pbn.book@yandex.ru для удаления материала
Бог безвременья - Жаклин Холланд краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Бог безвременья - Жаклин Холланд» бесплатно полную версию:Одинокая художница Колетт Лесанж живет в большом старом доме на севере штата Нью-Йорк, где содержит детский сад и обучает своих питомцев французскому языку и живописи. Однако за юной внешностью Колетт скрываются столетия страданий и душевной боли, тянущиеся с тех пор, как дед-вампир подарил ей бессмертие. Теперь, в 1984 году, ей кажется, что она научилась жить с этим непрошеным и нежеланным даром, но появление талантливого ребенка из неблагополучной семьи грозит разрушить ее хрупкий мир.
Бог безвременья - Жаклин Холланд читать онлайн бесплатно
Лео снова молча посмотрел на меня своими большими темными глазами.
– Последнее время он целыми днями молчит, – сказала Кэтрин. – Лео, ты слышал, что спросила мисс Колетт? Хочешь воды?
– Если честно, – сказал мистер Хардмэн заговорщицким тоном, понижая голос и наклоняясь ко мне, – думаю, это все для привлечения внимания. Что мать, что сын.
Я не поняла, имел он в виду кашель или молчание, да это было и не важно. Меня внезапно охватила клаустрофобия, как будто семейные неурядицы Хардмэнов раздулись до неимоверных размеров и заполнили собой весь кабинет, вытесняя из него всех остальных.
– Можно мы с Лео прогуляемся? По школе.
Прогулка вдвоем с ребенком иногда входила в собеседование, если я серьезно размышляла, брать его в школу или не брать. Но сейчас у меня просто возникло жгучее желание сбежать от Хардмэнов подальше.
Взрослые встали, чтобы пойти вместе с нами, но я жестом остановила их.
– Пожалуйста, останьтесь. Рина принесет вам по чашке кофе со сливками с фермы Эмерсонов, которая тут неподалеку, мы с детьми часто туда ходим. Мы с Лео ненадолго.
Лео казался очень робким, и я сомневалась, что он пойдет со мной, но он взял мою протянутую руку, и мы отправились осматривать классы. Он безучастно и вяло оглядывался по сторонам, равнодушно дотрагиваясь то до книги, то до обруча, а в ответ на мои вопросы кивал или мотал головой, или просто молча смотрел на меня. Однако, когда мы вошли в студию для рисования, его словно подменили. Он выпрямился. Во взгляде исчезла апатия, он с восхищением и восторгом принялся разглядывать все вокруг.
– Можешь делать здесь все что угодно, – сказала я, и он недоверчиво обернулся ко мне. – Что угодно, – повторила я, кивнув. – Правда, давай.
Он целенаправленно, не оглядываясь ни на что другое, подошел к столу с деревянной человеческой фигурой и цветными мелками, карандашами и пастелью и снова посмотрел на меня. Я улыбнулась и кивнула. Он сел на стульчик, взял пастельный мелок и медленно начертил на листе бумаги толстую зеленую линию. Потом взял другой мелок и провел еще одну линию, затем еще одну, изучая маслянистый пигмент. Размазав линию, он с испугом посмотрел на яркое пятно на пальце.
– Все в порядке, – сказала я, протягивая ему тряпку. – Пальцы – самый важный инструмент художника. Когда рисуешь, нельзя их не испачкать.
Он взял карандаш из жестяной коробки и начал рисовать. Я молча стояла позади него и смотрела. Большинство детей начинают рисовать, используя определенные приемы или методы. Звезда – это всегда два треугольника, один вершиной вверх, а другой – вниз. Птицы в небе всегда в форме латинской буквы «V» с опущенными краями. А солнце обязательно будет кругом с торчащими из него лучиками, вроде велосипедного колеса. Лео нарисовал дом – дети часто рисуют дом, – но его дом отличался от других: это был узнаваемый конкретный дом. Я увидела трехэтажное каменное здание, каких много в городе, где, по словам его матери, они жили до переезда в северную часть штата. Перед ним он нарисовал людей – не фигурок из палочек, а, скорее, тоненьких снеговиков. Их причудливые лица и волосы завораживали. Тонкие неровные волосинки, где-то по два десятка у каждого, были аккуратно прорисованы карандашом.
Члены семьи располагались по росту, первым – самый высокий, как это обычно и бывает: сначала женщина с длинными волосами и красивым ртом, затем мужчина с всклокоченными волосами, торчащими вверх и в стороны, похожими на верхушку пламени, за ним еще один, почти такой же, но поменьше, и, наконец, кошка с пятнами разной формы на боку и на морде.
– Это твоя семья, Лео?
Он не ответил, а просто посмотрел на рисунок и еще чуть-чуть подштриховал пятно на кошке.
– Какая чудесная картина! Ты знаешь, что у нас в школе тоже есть кошки? Это твоя кошка?
– Да, была, – тяжело вздохнул он, – но Пазл убежала, а потом мы переехали, и она теперь ни за что меня не найдет.
– О, как жаль. Ты, наверное, очень расстроился. Ее звали Пазл? Какое чудесное имя для кошки.
Он продолжал заштриховывать различные части рисунка без дальнейших комментариев.
– Это твоя мама?
Кивок.
– А это твой папа?
Он помотал головой и принялся дорисовывать волосы на головах фигур.
– Тогда это он?
Он помотал головой еще раз.
– И где же тогда твой отец? – рассмеялась я. В детских рисунках родственные отношения и привязанности часто беззастенчиво выставляются напоказ. Лео лишь пожал плечами.
– Думаю, что один из них – ты, – сказала я, указывая на две мужские фигурки в середине. – Это ты, верно?
Кивок.
– Так, а кто же второй?
Лео взглянул на меня своими большими глазами, как будто оценивая, затем снова пожал плечами.
– Ты очень хороший художник, Лео. Очень. Давай попробуем изобразить что-нибудь еще.
Я протянула руку через его плечо к деревянной фигуре и поставила ее поближе к нему. Я подняла руки безликого человека, как будто он собирался отвесить глубокий поклон с театральной сцены.
– Нарисуешь его для меня? – попросила я.
Он, прищурившись, изучающе посмотрел на форму и наклонился вперед, слегка высунув язык и посильнее сжав карандаш. Он нарисовал фигуру. Из-за того, что он так крепко и старательно сжимал карандаш, линии выходили очень напряженными, но, несмотря на излишнюю резкость и угловатость, человеческая фигура получилась у него на редкость хорошо для такого маленького ребенка.
Затем я поставила фигуру на одно колено – нарисовать согнутую ногу в перспективе не всегда хорошо удается даже опытным художникам. Дети обычно решают проблему перспективы в духе Пикассо, изображая трудную ногу под другим углом. Лео не упростил себе задачу, не изменил положение ноги, следуя логическому представлению о том, как должна выглядеть нога, он нарисовал ее так, как видел: уже не ногу, а сочетание форм, которые все вместе складывались в ногу. Это был, конечно, детский рисунок, но тем не менее он поражал редкой смелостью, свободой от ограничений логики, интуитивным мастерством. Я разложила перед ним рисунки, чтобы мы вместе могли их рассмотреть.
– У тебя талант, Лео. Ты любишь рисовать? Это приносит тебе радость?
Он посмотрел на меня без малейшей радости в глазах, но затем кивнул, и уголок его рта приподнялся в жалком подобии улыбки.
– Ну что, пойдем покажем эти чудесные рисунки твоим родителям?
К моему удивлению, Лео помотал головой. Он с опаской потянулся к первому рисунку с домом и семьей, вытащил его, взялся
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.