Жнец и его тень - J. R. Crow Страница 71

Кощей, как-то заметив его появление, вышел из кухни и строго спросил:

— Ну, чем всё кончилось?

— Скорая приехала вовремя... для меня это просто... какое-то чудо.

— Не за что, — улыбнулся волхв.

— Это... ты их вызвал? — встрепенулся жнец. — Но как ты узнал?

— А кто, по-твоему, списки свои по всему дому разбросал, где чёрным по белому написано?

— Смертные не могут читать мои списки, — прозвучало холодно и безразлично, сил выражать эмоции просто не осталось. — Для них это пустой лист.

— Значит то, что я Бессмертный, очень кстати! — Кощей назидательно упёр руки в бока. — Сам-то, небось, не догадался! Вот что бы ты без меня делал, жнец. Бестолочь бестолочью!

— Не догадался, — рука сжалась в кулак и стукнула по камням пола в приступе нахлынувшего самобичевания, но и этот жест вышел невыразительным и вялым, — будь она проклята, намертво выученная должностная инструкция.

Жнец прикрыл глаза, успокаивая растревоженный мысли. Потом медленно проговорил:

— Я чуть не убил человека.

— Тоже мне, невидаль! С твоей-то службой.

— Грабителя, который напал на Варвару. А в списках его не было. Скажи, Кощей, как это называется: когда ты готов переступить через всё, чему присягнул?

— Любовь, жнец. Это называется любовь.

Глава 28. ⟰♜ Поцелуй смерти

Сознание возвращалось медленно. Сначала среди бескрайней темноты, как обломки кораблей на поверхность океана, стали всплывать обрывки мыслей, бессвязных, странных. Потом её рассекла узкая серая полоса, что становилась всё шире, наполняясь загадочными размытыми пятнами. Много времени прошло или мало? Ближайший силуэт стал обретать чёткость, как если бы кто-то выкручивал ручку настройки. И вот уже стало возможно разглядеть медсестру в белой маске, что склонилась над ней, внимательно следя за пробуждением.

— Где я?

— Центральная городская больница. Вы пришли в себя? Хорошо, я позову доктора.

Варвара слабо кивнула, и медсестра ушла. Теперь она смогла разглядеть очертания двухместной палаты, заполненной новейшим оборудованием. Вторая койка, по счастью была пуста — это было только на руку. Ведь она чувствовала, что рядом есть кто-то ещё.

— Я знаю, что ты здесь. Почему не показываешься?

Сперва чёрный дым нарисовал в прозрачном воздухе зыбкий контур, быстро обернувшийся фигурой в кожаном плаще.

— Обычно люди не любят, когда смерть заходит к ним в больницу.

— Да ну тебя с твоей профдеформацией! Наш случай ну никак не напоминает обычный.

Варвара попыталась приподняться на локтях, но он, внезапно исчезнув, появился вновь уже сидящим на краю кровати и удержал её за плечо.

— Лежи. А то швы разойдутся.

Варвара смотрела на его лицо, вспоминая все те короткие моменты, когда они оказывались так же близко, и эти воспоминания приятно грели душу. И вообще, разве не здорово, что она всё ещё в мире живых, а рядом её милый, заботливый... ангел смерти. На фоне всего остального уточнение казалось мелким и незначительным.

— Знаешь, о чём я думаю? Что, поскольку между нами не осталось секретов, сейчас я тебя поцелую, и никакая дурацкая случайность больше не помешает мне это сделать.

Опустил глаза, как делают, когда собираются сказать что-то неприятное:

— Поцелуй жнеца возвращает память о прошлой жизни. Это может быть страшно. Даже больно.

Если он собирался таким образом её предостеречь, то просчитался: единственное, что Варвара почувствовала, это радость от ещё одной разгаданной загадки. Так вот что произошло тогда на вечеринке!

— А мне всё равно. Я всё-таки заранее подсуетилась, и уже знаю всё, что там увижу. Тем более, в свете произошедшего, уж как-нибудь вытерплю пару кадров, как меня всего-то ещё разок убили! Мне будет гораздо хуже, если я сейчас испугаюсь и... — запнулась, отгоняя не вовремя нахлынувшее секундное смущение. Закончила невпопад: — несправедливо, что другим девушкам полагается, а мне нет! Было бы из-за чего, какие-то воспоминания...

Он мягко улыбнулся, снял шляпу и аккуратно положил поверх одеяла. Наклонился к её губам, едва-едва не пересекая последнюю черту:

— Если ты правда этого хочешь.

— А ты? — запоздало спросила Варвара, чувствуя, как сердце ускоряет ритм.

— Больше всего на свете.

Слова больше были не нужны, сомнений не осталось. Первое прикосновение его губ было нежным, осторожным. Так касаются хрупких весенних цветов, боясь повредить молодые лепестки, но... воспоминания нахлынули на Варвару грохочущим водопадом, накрывая с головой, мешая дышать.

Пшеничное поле...

Резные наличники терема...

Какие-то люди в парче и мехах...

Ночь. Луна. Кровь...

Варвара не пыталась присматриваться к пёстрой мозаике, что сама собой складывалась в картину целой жизни. Не до неё, не сейчас! Единственное, что она хотела — вырваться из этого водоворота, вновь оказаться в том единственном моменте, который действительно важен. И наконец волна отступила. Схлынула куда-то за границы разума, обещая напомнить о себе потом.

Как же восхитительно, как сладко снова чувствовать себя здесь и сейчас! Его губы были прохладными, будто оправдывали прозвище «айсберг», но целовали так горячо и жадно, что по спине пробегали мурашки, а в груди полыхал пожар. До сих пор незнакомое, но слишком приятное ощущение, которое хотелось растянуть на целую вечность.

В коридоре что-то громыхнуло, заставив ангела смерти резко выпрямиться и машинально притянуть к себе шляпу — чтобы в любой момент исчезнуть, не попасться медикам на глаза. У Варвары немного кружилась голова. Но дверь так и осталась закрытой, мимо проехала каталка — и только.

Чуть расслабившись, он внимательно посмотрел ей в глаза и неожиданно спросил:

— Каково это — целовать собственную смерть?

С таким серьёзным лицом, как будто отчёты со стажёров собирал. Варвара усмехнулась, подумав об этой аналогии.

— Вот ведь бестолковый. Я же не какую-то абстрактную смерть целую, а тебя. И в такое время мне вот совсем-совсем наплевать, кем ты работаешь.

— Совсем-совсем наплевать? Мне триста лет, я щелчком пальцев могу сломать человеку все кости и заставить броситься под поезд, взглянув в глаза. И ты правда