Поезд бесконечности - Василий Анатольевич Криптонов Страница 5

Николай встал и пошёл по последнему вагону, внимательно глядя по сторонам. Затем переместился в следующий. В третий.

Стоп-крана не было нигде. Может, на современных поездах их тупо нет?.. Есть мусорные контейнеры возле дверей. Есть электронные табло. Николай постоял перед одним таким. Оно показывало скорость и бегущей строкой сначала на русском, потом на английском языке сообщало, что поезд следует по маршруту Смоленск — Вечность. На английском слово «вечность» было написано транслитом: Vechnost'.

— Хрена лысого ты меня тут удержишь, — сказал Николай и показал табло средний палец.

И тут, словно в ответ на его жест, заработал висящий в левом переднем углу телевизор. На экране показался логотип. Снятая из космоса Земля, перепоясанная надписью Vechnost'. Из динамиков раздался мелодичный перезвон, хорошо знакомый каждому, кто часто ездит на поездах, и приятный женский голос сообщил:

— Дорогие пассажиры! Мы рады, что вы отдали предпочтение именно нашей компании, чтобы достичь вечности. В пути вам будут предложены еда и напитки, вы сможете купить сувениры. Также для вашего развлечения будут демонстрироваться познавательные программы.

Логотип исчез, и вместо него появилась обладательница голоса. Профессионально-безликая женщина, которая улыбнулась, изогнув губы в математически безупречную кривую и сказала:

— Здравствуйте. Сегодня нам удалось заманить в свою студию Иисуса. Здравствуйте, Иисус!

Камера отъехала назад, и Николай увидел сидящего рядом с дикторшей длинноволосого мужчину. Знакомого по тысячам изображений, включая мультяшные и мемные. Взгляд его буквально светился. От него исходило невероятное, неземное тепло. Николай непроизвольно потянулся к нему.

— Добрый день, — произнёс Иисус низким голосом. — Спасибо за приглашение.

— Спасибо вам, что пришли. Расскажите, как началась ваша карьера?

— Ну, я был ребёнком, когда открыл в себе силу. Потом ко мне явился ангел и сообщил, что сила дана мне не просто так. Я должен скитаться по миру, проповедовать, собрать двенадцать последователей, а в конце погибнуть мученической смертью… Я подумал: какого чёрта? Двенадцать последователей! Ха! Сейчас у меня только в Тик-Токе больше миллиарда фолловеров, и спустя две тысячи лет я всё ещё жив.

— Чем конкретно вы занимаетесь?

— Детка, я занимаюсь тем, что живу в кайф. И именно этим должны заниматься все люди. Я не работал ни дня в своей жизни. Видишь этот кусок хлеба? Он у меня ещё со времён Пилата. Когда я хочу есть, я преломляю его и ем, пока не наемся. Когда мне хочется пить, я превращаю в вино воду. Человеку не так много нужно. Все границы — они в голове. Вот о чём я говорю своим подписчикам.

— Вас не смущает, что из-за вашего выбора христианство стало не той религией, какой должно было?

— Пф! Нет. Знаете, все эти крестовые походы, фанатизм… Зачем? Покажи людям, как правильно жить, и они последуют твоему примеру. Это бескровный путь. Я творю чудеса, меня невозможно опровергнуть. Весь вопрос только в том, чтобы транслировать при этом такие идеи, к которым каждый внутренне готов, произносить те слова, которые уже есть в сердце у каждого, и они только ждут там, пока их скажет кто-то, обладающий реальной силой, реальной властью. Всё ведь очень просто: жить нужно здесь и сейчас, а не в надежде на какую-то там загробную жизнь. Каждый миг земного существования бесценен и уникален! Надо брать всё. Ау, люди! Это всё — вам! Весь этот прекрасный мир. Любите друг друга, отрывайтесь по-полной и не забивайте себе головы всякой чушью!

— Согласно статистическим данным, за две тысячи лет количество возносящихся душ составило всего один процент…

— Мне жаль этих чудаков. Вместо того, чтобы реально кайфовать, чем они занимались? Медитировали в пустыне? На это променяли свои жизни? Господи, целый один процент…

Николай тряхнул головой. Образ Иисуса расплылся, и Николай понял, что плачет. Как-то незаметно в глазах появились слёзы. Это ощущение, возникшее в самом начале, ощущение света и тепла, идущих от Иисуса, оказалось обманом. Теперь на смену ему пришла пустота разочарования.

К верующим Николай себя никогда не относил. Но внезапно оказалось, что для него было очень важно, чтобы Иисус верил. И чтобы за свою веру он отправился на крест.

— Как вы относитесь к тому, что вы теперь едете в поезде в вечность? — спросила девушка.

— Ну, когда этот чёрный обходчик меня поймал, я, конечно, был в шоке, — хмыкнул Иисус. — Он хорошо подготовился. Я не задумываясь прыгнул в такси… Две тысячи лет он за мной охотился, я думал, что узнаю его уже даже если мне лоботомию сделают. Но — нет, подловил. Однако я не отчаиваюсь. Со мной по-прежнему мой кусок хлеба, а из крана в туалете течёт вода. К тому же в пути мне предлагают другие напитки и закуски. А какие тут классные сувениры! Я купил себе подстаканник за две с половиной тысячи. Могу себе позволить. Очень красивая штука. Я даже сотворил для него гранёный стакан. В общем, оттягиваюсь в полный рост. Чего и вам желаю, ребята. Отрывайтесь с Иисусом! Живите в кайф!

Камера вновь перефокусировалась на девушку, которая одарила Николая дежурной улыбкой.

— На этом мы прощаемся с нашим гостем. Счастливой поездки! В следующих выпусках вы познакомитесь с другими интересными личностями.

Экран погас.

— Это, типа, что? Наказание? — крикнул Николай своему отражению в чёрном экране. — Или я должен проникнуться и перевоспитаться? Да идите вы все в задницу! Я не просил никакого дара! Я не показываю в Тик-токе, как умею исчезать и появляться! Какого, вообще, хрена, этот Тимур завирусился как призрачный рэпер, и ничего, а я один раз прокололся — и меня списали в утиль⁈ Да заберите этот хренов дар! Дайте мне нормально жить! Я не Иисус, я обычный человек!

На экран летели капли слюны. Экран молчал. Поезд продолжал ехать.

Глава 3

Утро выдалось серым. Почему-то, открыв глаза и бросив взгляд в окно, я подумал, что ничего иного и не ждал. Каким ещё может быть утро встречи с Ангелом? Ясным и солнечным, что ли? Хорошо ещё, гроза не началась. На душе было как-то так. Штормило. Снился Николай-младший, мечущийся по пустому поезду. И ещё там почему-то был Иисус… Приснится же такая бредятина.

— Готов? — спросила Мстислава, когда я спустился в кафетерий.

— Доброе утро, — буркнул я.

— Доброе утро, — эхом отозвалась Изольда.

Она единственная, кроме Мстиславы,