Я пришел править - Евгений Прядеев Страница 28

— На стройке плита упала, — услышал я голос пациента и понял, что целительница расспрашивает его об обстоятельствах получения травмы. Буквально через несколько секунд Надежда Владимировна погрузила в сон и этого пациента, но я успел заметить тонкие линии из кончиков пальцев ее рук и запомнить, в какой именно отдел мозга они направлены.

Так продолжалось около часа. Целительница усыпляла пациентов, облегчала им боль и показывала мне уровень воздействия на организм. Причем, как оказалось, нити из кончиков пальцев могут превращаться в довольно толстые жгуты, а могут превратиться и в тонкие ниточки, едва различимые глазом.

Затем мы перешли в соседнюю палату, где было уже не четыре мужчины, а шесть женщин, и Надежда Владимировна по-прежнему действовала по озвученной мне схеме. Снизить боль, усыпить, насытить тело лечебной энергией.

Я порывался попробовать самостоятельно, но был остановлен таким яростным шипением, что счел за лучшее не спорить. Вряд ли ругательства целительницы слышал кто-то еще, но слова «сжечь мозги» и «не надо мне здесь» я почувствовал буквально кожей.

— Уф-ф, все, — остановилась наконец Надежда Владимировна, а затем оперлась на спинку кровати. — Вроде бы ничего серьезного, а есть хочется, будто мешки с углем на спине таскала.

— Надежда Владимировна…

Главный врач заметно смущался от нашего присутствия, к тому же явно не до конца понимал происходящее. По команде сверху в его больницу вваливаются двое неизвестных и начинают творить что-то мистическое и непонятное. По-хорошему, гнать бы их в шею, но он явно понимает, что все сделанное целительницей идет пациентам на пользу. Наверняка еще и дополнительные анализы назначить успел, чтобы точно понять, что такое интересное сделали с его пациентами и как именно можно объяснить их чудесное исцеление.

— Надежда Владимировна, я лично и весь персонал нашей больницы безмерно благодарны вам за помощь, — прижал руки к груди главный врач. — Но у меня к вам есть личная просьба.

— Конечно, Олег Константинович, — кивнула Надежда Владимировна, грузно присаживаясь на стул, стоящий в палате. — Извините за невежливость, я что-то не рассчитала своих сил и устала.

— Может быть, горячего чая? — немедленно отреагировал главврач. — Или что-то конкретное нужно? Вы не стесняйтесь, говорите!

— Да не нужно ничего, — махнула рукой целительница. — Все хорошо, просто чуть-чуть голова закружилась. Говорите, чем могу помочь. Я все-таки вам немного обязана за помощь!

— Ой, да что вы! — распахнул глаза в изумлении Олег Константинович. — Вы нам так помогли! Фактически план больницы на месяц перевыполнили. Вашими стараниями мне придется травматологов в отпуск отпустить, все равно без пациентов останутся.

И главврач с готовностью рассмеялся над собственным остроумием, впрочем, мы с Надеждой Владимировной его не поддержали. Я — потому что не понял, что такого необычного в том, чтобы отпустить сотрудников в отпуск в летние месяцы, а целительница… Да кто его знает, что она подумала.

— Надежда Владимировна, — главврач почему-то не мог найти слов и теребил в руке пуговицу. — Вы не могли бы посмотреть одну девочку? Нашу пациентку… Если честно, я абсолютно не понимаю, что с ней происходит… Анализы в норме, анамнез без особенностей, но ребенок буквально угасает на глазах…

— Угасает? — переспросила Надежда Владимировна. — Это плохо. Таких детей смотреть надо в первую очередь.

Она встала на ноги одним резким движением и устремилась к выходу из палаты. Олег Константинович буквально бежал перед ней и сыпал какими-то сложными медицинскими терминами, видимо рассказывая, что уже пытались предпринять сотрудники больницы. Я скромно держался в паре шагов позади и гадал про себя, что же за медицинская загадка может ждать нас в отдельной палате соседнего корпуса больницы.

У дверей палаты на диванчике, прижавшись друг к другу, сидели родители маленькой пациентки. Жгучий брюнет лет сорока, увидев нашу троицу, вскочил на ноги и устремился навстречу главврачу.

— Олег Константинович! У вас есть какие-нибудь новости? Я уже места себе не нахожу! Третьи сутки пошли!

— Успокойтесь, — мягко, но настойчиво оттер главврач мужчину от нас с Надеждой Владимировной. — Мы занимаемся вашей дочкой и делаем все возможное, чтобы оказать ей максимальную помощь.

Продолжение диалога я не слышал, потому что наткнулся на пристальный взгляд весьма и весьма эффектной женщины, так и не вставшей с дивана при нашем появлении. Наверное, мать. Устала просто и теперь терпеливо ждет хоть какой-то конкретики. Но надо признать, что даже горе не смогло скрыть ее манящей красоты. Природа когда-то явно не поскупилась на внешность при рождении девочки, а дорогие косметологи и регулярные занятия спортом лишь подчеркнули бесконечные достоинства идеальной фигуры и аристократического лица.

Вот только взгляд… Надеюсь, она не станет у меня сейчас требовать отчет о здоровье девочки. Впрочем, в глазах этой богини светилась такая отрешенность, что, наверное, она попросту меня не замечала.

— Геннадий, что застыл? — вернул меня к реальности окрик Надежды Владимировны. — Ты идешь или нет?

Внутри палаты оказалось светло и просторно. Явно платный вариант. Кондиционер, телевизор на стене, холодильник. И в центре этого комфорта — огромная кровать с маленькой девочкой, которая доверчиво прижимает к себе плюшевого мишку.

— Ох ты ж… — вырвалось у Надежды Владимировны, едва она кинула первый взгляд на маленькую пациентку. — Это ж за что тебя так…

В этот момент целительница как будто опомнилась и погрузила малышку в сон, даже не дав ей закончить вопрос, который та уже начала лепетать слабым голосом. Затем резко повернулась ко мне всем телом и спросила:

— Ну что, Гена? Что видишь?

Я напрягся и секунд через двадцать увидел девочку в уже привычном цветном спектре. Краски оказались тусклыми, как будто кто-то экономил и не пожалел воды. Лишь в одном месте легкого тела я увидел выделяющееся пятно, и, к моему удивлению, оно было черного цвета. Большой, чуть ли не на половину груди ком слабо пульсировал, словно пожирал девочку.

Я потряс головой, и зрение вернулось в норму. Сомнений быть не могло. Источником черноты было украшение, надетое на девочку. Какой-то кулон или ладанка.

Я сделал пару шагов ближе к кровати, чтобы разглядеть подробнее, но целительница не дала мне такой возможности. Резким движением она разорвала золотую цепочку, а затем, потрясая своей добычей в воздухе, яростно прошипела:

— Я ж ее убью, тварь!!!

Глава 9

Надо отдать должное, когда Надежда Владимировна хотела, она