Черные ночи - Геновева Димова Страница 24

Внезапно Асен понял, с кем она разговаривает. Он знал, чей голос она слышала в своей голове. Голос того, с кем она всегда боролась…

Змей.

Девушка у двери с насмешливой ухмылкой вытащила пистолет и покрутила его вокруг пальца. Такая молодая… Ей едва ли исполнилось двадцать, и у Асена сложилось впечатление, что она считала все это лишь игрой. Он вспомнил, как в молодости тоже шастал всюду с бандой Карайванова. Как же глуп он был…

Косара сделала шаг вперед, нахмурилась и открыла рот. Асен подумал, что она готовится пригрозить еще раз, например велит девушке прекратить эти игры с оружием и убрать его.

Вместо этого Косара закричала.

10

Косара

Косара услышала, как собственные крики отдаются эхом в ушах. Каждый мускул болел, словно пара огромных рук крепко схватила ее, не давая двигаться. Собственная кровь ударила по барабанным перепонкам.

— Косара! — Это был голос Асена, но она не могла сосредоточиться на нем из-за боли.

Удерживаемое ею пламя растаяло. А вместе с ним отступили и тени: уменьшились, ослабели, сгрудились вокруг нее. Она рухнула на колени.

И только тогда Косара взглянула вниз.

На полу под ней сверкал магический круг, едва различимый в пыли. Начертанные незнакомой рукой символы были грубыми и угловатыми.

— Косара! — Асен пытался дотянуться до нее, но его рука ударилась о невидимый барьер круга.

Косара ахнула, и ее крик наконец-то стих. Бандиты все еще наблюдали за ней, не смея сделать шаг. Тот, кого схватили ее тени, глубоко, болезненно вздохнул.

Она щелкнула пальцами — и ничего. Ее тени в панике закружились вокруг нее, не в силах вырваться из круга.

Она снова щелкнула. Опять ничего.

Косара выругалась себе под нос. Их завели прямо в ловушку, как и подозревал Асен. Круг нарисовали всего пару часов назад, явно с расчетом, что Косара в него угодит.

Маламир предал ее. Снова.

«Я же говорил, ты должна просто сжечь их всех», — промурлыкал голос Змея ей в ухо.

«Заткнись!» — молча рявкнула она на него.

Приспешники Карайванова внимательно следили за ней, готовые наброситься, если магический круг окажется недостаточно сильным. И вот их позы расслабились. Злобные улыбки расползлись по лицам.

Косара открыла рот, не зная, что хочет сказать. Торговаться с ними? Молить? Она слышала, что нашептывал Змей: «Скажи им, что они пожалеют, если коснутся тебя. Скажи, что ты сожжешь их дома вместе с их семьями. Ты же знаешь, что хочешь этого».

Она так и не успела ничего вымолвить, как раздался выстрел. Пуля влетела в открытую дверь и вонзилась прямо в плечо темноволосой девушки. Та вскрикнула, схватилась за руку, и ее пальцы тут же окрасились кровью.

На пороге стояла Роксана, широкими плечами загородив большую часть дверного проема. Она держала пистолет на изготовку.

— Простите, что опоздала. — Один ее глаз опух, налился синевой, но целиться ей это явно не мешало. — Следующий?

Однако что-то было не так. Роксана являла собой грозное зрелище, даже когда не размахивала пистолетом с кровожадной ухмылкой. Бандиты же выглядели невозмутимыми. Никто из них даже не вздрогнул, когда их подружку подстрелили. Да та и сама все еще ухмылялась, несмотря на кровь, просочившуюся сквозь рукав.

Роксана выстрелила снова. На этот раз пуля попала в затылок. Девушка зашипела от боли, но даже не пошатнулась. Лишь поднесла руку к голове, зарылась в волосы и, найдя пулю, вытащила ее.

Вытаращив глаза, Роксана сделала шаг вперед, и этот ее маневр позволил Косаре увидеть улицу за спиной охотницы. Несмотря на поздний час, снаружи было достаточно светло, чтобы различать дома и магазины. Луна низко, тяжело висела на горизонте. Идеально круглая луна.

По спине Косары прошел холодок. Луна была полной. Свинцовые пули Роксаны не убили подручную Карайванова. Это могло означать только одно.

«Тебе следовало сжечь их, когда у тебя был шанс…»

И Косара даже не нашлась что возразить.

11

Асен

Темноволосая девушка запрокинула голову и завыла. Остальные головорезы — даже полумертвый бандит, на которого напали тени, — ответили ей в унисон.

Ее клыки удлинились. По всему лицу расцветали пучки мягкой шерсти.

Рукоятка ножа скользила в потной ладони Асена. Он ничего не мог сделать, кроме как смотреть с открытым ртом. В мозгу застряла одна мысль: «Вот теперь мы влипли…»

Непрерывно бормоча под нос ругательства, Роксана упала на одно колено, разрядила обойму своего пистолета и перезарядила его — на этот раз серебряными пулями. Врана и Соколица громко визжали, готовясь к атаке.

Все, казалось, были готовы к бою, что придавало Асену немного смелости.

За исключением Косары. С паникой в глазах она все щелкала пальцами, бормотала магические слова, словно надеялась одной силой воли и решимостью развеять хватку магического круга.

Ситуация складывалась не в их пользу, ведь, очевидно, именно за Косарой посылали волков. Они, словно не замечая других противников, окружили ее. И прошли сквозь невидимый барьер, как сквозь воздушную рябь; наверное, круг был нарисован так, чтобы впустить их и не выпускать Косару.

Роксана стреляла снова и снова. Пуля за пулей впивались в плоть волколаков. Вонь из горелого меха и мяса пронизывала воздух, смешиваясь с запахом крови.

Врана и Соколица схватили по волколаку каждая и оттащили от Косары. Этого было недостаточно, волки все еще окружали ведьму. Как бы отважно ни сражались ее тени, без ее укрепляющей огненной магии им не хватало сил. Стоило им промахнуться мимо одного из волков, и Асен с ужасом узрел, как два ряда острых зубов щелкнули в дюйме от лица Косары.

На секунду Асен даже забыл, кто он, — бесполезный полицейский с кухонным ножом. Забыл, что против него встали монстры из Чернограда, во много раз сильнее его. Все, чего он хотел, — это навредить ублюдку.

Но не стоило отвлекаться на бессильную ярость — следовало работать головой. Должен быть какой-то способ разорвать круг и восстановить магию Косары. Должно быть что-то, что он мог сделать, что-то совсем очевидное…

Его пальцы нашарили обручальное кольцо на шее. Вот решение! Увернувшись от щелкнувших челюстей волколака, Асер резким движением сорвал цепочку.

Целый миг он думал, что видит призрак Боряны в углу, бледный и неподвижный среди суматохи, с нахмуренными бровями, опущенными уголками губ.

— Мне жаль, — пробормотал он. — У меня нет