Черные ночи - Геновева Димова Страница 17

— Видимо, тогда ты вновь потеряешь сознание.

Маламир застонал:

— Я клялся никогда не предавать его, когда он заклеймил меня… Представляете? Во я дурак!

— Предположу, что он не оставил тебе выбора.

— Он и не оставил. — Маламир снова посмотрел на Косару и прищурился: — Косара, куколка, а откуда вдруг зеленый глаз?

Косара, которая уже успела забыть об этом, мотнула головой, занавешивая глаз челкой:

— Долгая история. Так что, чары Карайванова теперь и такое могут?

— Он в восторге от них, можешь мне поверить. Старая версия жгла, лишь когда ты находился от него на расстоянии вытянутой руки.

— О, я верю. Видела своими глазами.

— А эта уже на большом расстоянии работает. «Настоящая инновация в сфере магии» — так он ее назвал.

— Итак, — нетерпеливо сказала Роксана, — ты можешь мне сказать, где сейчас Соколица, или нет?

Пальцы Маламира дернулись к символу на груди. Косара ухитрилась схватить его за руку и заставить надавить на компресс, чтобы самой от него отойти. От стояния на жестком полу у нее уже заболели колени.

— Карайванов держит ее в пустом складе у реки, — ответил Маламир. — Я тебя туда отведу.

— Ладно. — Роксана застегнула пальто и, полыхнув убийственным взглядом, бросилась к двери. — Бегом!

— Постой! — Косара встала у нее на пути. — Не можешь же ты в одиночку уложить всю банду Карайванова.

— А что, есть желающие помочь? Может быть, ты?

Косара пожевала нижнюю губу. Она очень хорошо помнила обещание, которое дала покойной жене Асена. Возможно, ей только что представился шанс наконец-то найти Карайванова…

— Может быть. Просто… Просто посиди минутку, ладно? Не будем пороть горячку.

— Кто знает, что они там с Соколицей делают, пока мы сидим и болтаем!

— Справедливо, но…

— Они ничего с ней не делают, — возразил Маламир. — Карайванов сам мне сказал: она слишком важна, и нельзя, чтобы и перо упало с ее головы. — Тут его лицо исказила гримаса. — Кажется, твоя припарка начинает терять силу…

— Уже? — Косара оттолкнула его руку: ткань на груди Маламира и впрямь обжигала. — Черт возьми!

— Выдохлись твои травы, — резко бросила Роксана. — А убрать его нельзя?

Косара бросила на нее ровный взгляд, зная, что Роксана всегда злилась, когда ей было страшно. Но все равно тон охотницы на монстров ей не понравился.

— Убрать что?

— Этот знак.

Косара рассмеялась:

— Умей любая ведьма стереть знак Карайванова, какой был бы смысл его вырезать?

— Но ты ведь теперь не то же самое, что любая ведьма, не так ли?

Улыбка Косары застыла на губах. Она знала, что имела в виду Роксана. Пальцы Косары сами нашли левый глаз — только это был не ее глаз вовсе. Даже на ощупь он казался чужим: слишком большим и круглым.

Но это же ерунда, не так ли? Глаз и глаз. Зеленый, коричневый, да хоть фиолетовый, какая кому разница?

— Я попробую, — произнесла Косара. — Но ничего не могу обещать.

Под измученным взглядом Маламира и встревоженным — Роксаны Косара повторила уже испытанный ритуал: одну за другой сняла бусины с цепочки и положила на стол. Затем она поперекатывала их между ладонями, пока все тени не пробудились. Их темные фигуры заполнили комнату, голоса ворвались в ее разум. Их видения застилали ее взор.

Все случилось так быстро, что Косара потеряла равновесие. Ей удалось уцепиться за край стола, чтобы не рухнуть.

— Косара? — Голос Роксаны доносился будто бы издалека.

Косара дала ей знак держаться подальше, не представляя, что могли бы сделать тени с охотником на монстров.

— Я в порядке, — сказала Косара с большей убежденностью, чем чувствовала. — Так всегда бывает.

Но на этот раз все было по-другому. На этот раз ее собственный глаз, карий, наблюдал призрачные видения, сквозившие мимо нее. А зеленый глаз видел что-то еще, более материальное. Знакомую фигуру с золотыми волосами. Косара крепко закрыла зеленый глаз, чтобы не тратить и минуты на Змея.

Она должна была спросить тени, могут ли они снять проклятие с Маламира. Но сначала, поскольку в ней жила уверенность, что все происходящее связано, она задала другой вопрос:

— Вы можете сказать мне, кто убил Софию?

Бормотание теней зазвучало громче, но ответа не последовало.

— Кто убил Софию? — повторила Косара.

Она не могла уловить ни единого слова, зато уловила их общее замешательство. Ее собственная тень повернула к ней свое чернильное лицо и пожала плечами.

— Софию, ведьму с двумя тенями, — уточнила Косара: вдруг это поможет? — Софию, призывающую мертвых. Вы ведь знаете ее! Софию, которая призвала мратиняка!

Никакого ответа.

Раздраженная, Косара вынула из кармана колоду игральных карт и бросила на стол, совсем как раньше. Почти все легли на столешницу, пара мягко спланировала на пол. Насколько Косара могла видеть, они не выстраивались ни в какие узоры.

Она поймала взгляд Роксаны между тенями. Охотница на монстров выглядела искренне обеспокоенной душевным здравием Косары, и Косара вздохнула. Ее кожу покалывало, будто тени толкали ее: им не терпелось творить магию, для которой она их призвала. Ее виски пульсировали все быстрее, в ритме шепота теней. Пульсация была весьма болезненной.

Возможно, она зря тратила время. Тот, кто убил Софию, теперь владел двумя тенями ведьм, и они могли скрыть убийцу от непослушных двенадцати теней Косары.

— Ладно, ладно, — сказала она, словно обращаясь к беспокойному псу, ожидающему своей утренней прогулки. — Пора заняться настоящей магией.

Ей не требовалось ничего больше говорить. Тени бросились на нее, стали дергать за руки, потащили к Маламиру. Толкали ее, пока та не опустилась на колени рядом с диваном. Затем они схватили ее руки и подняли их к его груди.

Они были вокруг нее, но также — внутри ее головы, облепив ее череп изнутри. Ее вены полнились их магией. Они проплывали под ее веками всякий раз, стоило ей моргнуть. Когда ее карий глаз открылся, он увидел какое-то помещение.

И Косара на мгновение рискнула открыть еще и зеленый. Неудивительно, что он видел странности, будь то зал из белого мрамора — нет, поправила себя Косара, зал из расплавленных костей — или его хозяин. Змей.

Ее собственная реакция удивила ее. Что-то в животе затрепетало, чего она годами не ощущала, думая о нем.

Косара снова крепко зажмурила зеленый глаз: все же отвлекаться было нельзя.

Она позволила теням направлять ее руки, которые рисовали магические символы на груди Маламира. Они взяли под контроль ее язык, который скручивался, произнося заклинание. Косара понятия не имела, что́ говорит, даже не знала, на каком это языке, — звуки казались чуждыми ее рту. Ее тело больше не принадлежало ей.