Костер и Саламандра. Книга 2 - Максим Андреевич Далин Страница 6

– Кнолля – судить на закрытом заседании? – спросил Броук.

– Нет, – тут же ответила Виллемина. – Пусть будет показательный процесс. Нам нужно показать всем эту точку зрения – и сделать вывод: она приводит к преступлению перед страной.

– Орстена – казнить? – спросил Броук. – То, что он жив, меня нервирует.

– Нет, – вздохнула Виллемина. – Как бы ни было, он – родственник государя. Одиночное заключение. Пожизненно. Тайно доставить в монастырь Блаженного Ромма на Каменном острове, замуровать в каземат как государственного изменника. Не оповещать прессу и свет: он мёртв для всех, мы о нём забыли.

– Кнолля? – спросил Броук.

– Полагаю, он будет приговорён к публичному повешению, по закону – как обвиняемый в государственной измене и покушении на убийство королевы, – сказала Виллемина. – Если суд решит так, то я помилую его, заменив казнь пожизненным заключением. И распоряжусь, чтобы ему приносили свежие газеты. Я хочу, чтобы он увидел, к чему вело его предательство – и ради чего он пошёл на убийство. Увидел – и понял.

Ничего себе, подумала я, повторяя. Раш кивнул понимающе. Броук содрогнулся.

– Концерн «Сталепрокат Кнолля» переходит в собственность прибережной короны, – продолжала Виллемина. – Позаботьтесь о надёжном управляющем, дорогой мессир Раш. Мне нужен человек, который не будет задерживать выполнение королевского заказа.

– Спуск на воду подводного судна откладываем? – спросил Броук.

– Нет, – сказала Виллемина. – Он состоится в назначенное время. Надеюсь, я смогу присутствовать.

Я за это время уже немного освоилась и привыкла – наловчилась повторять за моей Вильмой почти слово в слово. И когда она отпустила Броука, чтобы начать обсуждать с Рашем курс ценных бумаг, состояние государственных счетов и всякое такое, от чего мой бедный мозг норовил свернуться в штопор, – я почти не путалась.

Только устала, будто на мне впрямь ездили верхом.

Отпустив Раша, Виллемина сочувственно мне улыбнулась:

– Мы почти закончили, дорогая. Я думаю, мы отложим донесения внешней разведки, послов и визит маршала до завтра. Мне кажется, что объяснять прекраснейшим мессирам Лиэру и Ирдингу придётся уж слишком много. Наверное, не стоит, верно?

– Вот она, королевская мудрость, – я случайно хихикнула. – Не знаю, как Ирдинг, я с ним плохо знакома, а вот Лиэр точно свихнётся.

– Постепенно привыкнет, – улыбнулась Вильма. – Мессиры миродержцы же привыкли. Даже фрейлины не шарахаются от мессира Валора – а уж военные-то и подавно приноровятся. Если я что-то понимаю, нам всем придётся постоянно привыкать к чему-то довольно жуткому или отвратительному… наступает тяжёлое время.

* * *

То, что вечером принесли мэтр Фогель и Глена, удивило меня ужасно – и Вильму, кажется, не меньше.

– Я ожидала увидеть скелет, – сказала Вильма, разглядывая искусственное тело. – А это… произведение искусства… дорогие друзья, я даже затрудняюсь назвать…

– Куколка, – сказала я озадаченно. – Фарфоровая. Но не возьму в толк, как вам это удалось.

Мне показалось, что они отлили искусственное тело из фарфора целиком – только полированным серебром блестели шарниры. Я смотрела на громадную, великолепно сделанную куклу с лицом Виллемины и думала: очень красиво. Просто очень. Но как же она будет двигаться? Фарфор довольно тяжёлый, слишком хрупкий…

– Это не фарфор, – с тенью даже самодовольства объяснил Фогель. – Это тот самый новый материал, о котором сейчас все говорят: каучук. Из фарфора только лицо, леди Карла, а тело – из белого каучука. Лёгкий материал, упругий, пружинит.

Я тронула белую гладкую ногу. На ощупь она напоминала холодную человеческую кожу – мне даже стало жутковато на миг.

Я взяла куклу за руку. Скрыть серебряные шарниры, двигающие пальцы, мастера не сумели, но кисть…

Я не могла взять в толк, как они успели создать за день этот шедевр – пока не поняла, что, по всей вероятности, наши мастера потихоньку вели свои собственные разработки и экспериментировали. И вот результат такого эксперимента… неожиданный.

Чудовищно дорогой, очевидно. Потрясающе красивый. Очень странный.

Никакой загробной жути.

И всё-таки… всё-таки…

– Вот так и становятся неувядающе прекрасными, – весело сказала Виллемина. – Карла, дорогая, скажи этим гениальным мастерам, что я не ожидала. Они меня восхитили.

– Государыне очень нравится, – сказала я дрогнувшим голосом.

Фогель прослезился:

– Государыня слышит?

– И видит, – сказала я.

Я уже заставила себя смириться – и сейчас меня очень грело, что наши драгоценные кукольники нашли способ не выставлять кости Виллемины напоказ. Они сделали больше, чем в принципе возможно, думала я… и всё-таки…

Наша государыня – кукла.

Наша бесплотная государыня.

Наша самую малость овеществлённая душа.

Чрево адово.

– Мне кажется, ты огорчена, – сказала Вильма.

– Пытаюсь представить, каково тебе будет внутри этой куклы, – ляпнула я мрачно. Не хотела настолько жестоко, но сорвалось.

– Никогда не заболит зуб! – радостно объявила Вильма.

И я снова чуть не расплакалась. Но плакать, в общем, было некогда. Я отправила человека за наставником Лейфом – он мне нравился и уже один раз сделал то, что нужно. Пока ждали Лейфа, мы с Друзеллой одели… куклу…

Как ранним утром – в рубашку и нижнюю юбку.

В одежде кукла до жути походила на Вильму. На спящую фарфоровую Вильму – даже локон выбился на висок.

– Невероятно хороша, – восхищённо вздохнула Вильма. – Идеальная я.

А мне почему-то опять хотелось разреветься.

Время шло к десятому часу вечера, но Лейф пришёл быстро.

– Можно подумать, вы через зеркало пришли, как вампир, святой наставник, – сказала я. – Просто пулей долетели.

– А я не из дома, – сказал он. – Я из храма Путеводной Звезды и Благих Вод, леди Карла. Молился вместе с наставником Элией за государыню – и задержался вот… сам не понимаю почему. Показалось, что могу понадобиться.

– Скажи святому наставнику, что меня поражает его интуиция, – улыбнулась Вильма. – Может, это Промысел?

– Государыня думает, что это вам с небес намекнули, – сказала я. – Шутит, но в таких шуточках есть доля истины. Ведь нашего гонца тоже что-то толкнуло идти за вами не домой, а в храм. Может, конечно, просто перепутал, а может, и его Судьба вела, кто знает.

Но это он, кажется, уже не слушал: он уставился на куклу, сидящую в кресле Вильмы:

– Господи милосердный…

– Нет её там ещё, – сказала я. – Она рядом. Но это уже ненадолго. Пойдёмте в дворцовую часовню, наставник Лейф.

Куклу хотел поднять мэтр Фогель, но его отстранил Валор, очень деликатно, но твёрдо. И сам её поднял.

– Это чрезвычайно любезно с вашей стороны, прекраснейший мессир Валор, – улыбнулась Вильма. – Теперь между нами будет больше общего, чем раньше.

Валор чуть поклонился – и взял куклу так, будто она уже была живая и ей надо было поудобнее лечь на его руках.

– А почему в часовню, леди Карла? – спросил Лейф довольно