Выбор сильнейшего - Юлия Николаевна Иванова Страница 43

силовые узлы, которыми были запечатаны двери на разных уровнях. Трилистницы не были особо оригинальными, они меняли один-два узла. Девочка щёлкала такие задачи как орешки. Сложнее было понять, когда можно безопасно переходить с уровня на уровень, чтобы её никто не заметил. И лучшим временем для этого оказались краткие часы, когда Гаруна спала. Вся вода, текущая в коридорах замка и за его пределами, начинала искрить.

Как бы ни сильна была хозяйка Истока, но и она не могла контролировать все уровни во сне. Поэтому спала она неспокойно – видимо, подозревала, что в это время наиболее уязвима. Просыпалась, рассылала силовые лучи во все стороны, прослушивала сердца и потом снова засыпала. Юта один раз чуть не попалась. Она поймала и приручила несколько мышей и носила их в карманах, чтобы её собственное сердце не было так заметно в пустынном коридоре. Подчинить мышей не составило труда, они были совсем маленькими. Послушно сидели тихо и не пытались убежать, но поговорить с ними Юта не могла. Они были совершенно бестолковыми существами, не то что умница Дик. У мышей она позаимствовала способность перемещаться вдоль стен и прятаться в укромных уголках.

Наконец в одну из ночей девочка решилась на вылазку в морфарий, куда чара Верига ни за что бы её не пустила. В тускло освещённом коридоре стоял сильный звериный запах.

Юта пробиралась вперёд, глядя по сторонам, вглядываясь во мрак за решётками. Здесь не было тихо. Тьма была наполнена звуками: пыхтением, сопением, стонами и бормотанием. Как будто за решётками сидели не только звери, но и люди.

«Звери почувствуют меня, – думала Юта. – Если они начнут шуметь, мне не успеть убежать».

Но и отступить она не могла. Чаронит показал ей, что вокруг бьются сердца разных размеров, в камерах за решётками их было по два, большое и маленькое. Человеческое и сердце драгончей.

Юта остановилась, пытаясь побороть накатившую тошноту. Так на неё подействовал запах, или недостаток воздуха, или что-то ещё.

Где-то здесь её мать. За одной из решёток. Наверняка.

Позвать вслух она не решалась.

Раздалось рычание, цокот когтей. Одно из существ почуяло её и рванулось к решётке. Юта отпрянула в тень.

По коридору быстро прошла чара в капюшоне. В руках у неё была металлическая палка, от которой веяло силой. Она ударила по решётке, и волна из палки, будто из чаронита, вылетела и ударила в существо. Оно завизжало и убралось к дальней стене. Оттуда заворчало недовольно и жалобно.

Юта старалась не дышать, выжидая, пока чара в капюшоне уйдёт. Но вот лязгнула дверь, и снова стало почти тихо, если не считать вздохов, храпа и тоскливого воя получившего наказание зверя.

Девочка на дрожащих ногах снова двинулась вперёд, пытаясь угадать, за какой из решёток может быть мать. Она всё же решилась и позвала еле слышно:

– Мама, ты здесь?

Сердца, до которых дотягивался чаронит, взволновались. Но одно вспыхнуло, словно свечка. В нём горела любовь, хотя само сердце было очень слабым. Измученным до предела.

Юта бросилась к нужной решётке и упала возле неё на колени. Если бы сейчас чара-надсмотрщица вернулась, девочка не нашла бы в себе сил спрятаться. Она наконец-то отыскала её! Свою бедную мать.

Прямо тут, за решёткой, в душной затхлой темноте. Мама была так обессилена, что не могла говорить, только шептала еле слышно. Но Юта как будто обрела звериный слух – разбирала каждое драгоценное слово. Она прижалась к решётке и не смогла удержаться от рыданий:

– Мама, ты здесь. Что они с тобой сделали?

– Доченька! Не может быть, – донёсся до неё тихий голос из камеры. – Просто не может быть.

– Это я, Юта. Мама, ты слышишь?

– Я слышу, я слышу, но не верю…

– Я тебя нашла…

Слёзы застилали глаза, и первое время Юта не могла сфокусировать зрение. Она достала световой шарик из складок плаща и направила его лучи в темноту. Зрелище, открывшееся глазам девочки, повергло её в ужас. Да, конечно, она уже давно знала, чего ожидать, – Дик рассказал. Но одно дело – представлять, и совсем другое – увидеть собственными глазами. То, что совершали трилистницы в этих камерах, не поддавалось человеческой логике. Это была жестокость, бесчеловечность, зверство в чистом виде.

– Почему они делают это с вами? – пролепетала Юта, когда смогла проглотить ком, вставший поперёк горла.

– Они хотят летать, – еле выговорила мать. – А драгончие им не подчиняются… Поэтому…

Юта поняла. Трилистницы не могли подчинить драгончих, те не переносили их вида и запаха, поэтому решились на эксперимент. Они хотели соединить чару и зверя, объединив их тела и разум, получить совершенное существо с человеческим сознанием и крыльями драгончей.

– Они называют нас морфами, – прошелестела мать.

Женщина была привязана к огромному зверю силовыми жгутами, Юта прекрасно видела, как крепко они держат человеческое тело. Драгончая, кажется, спала на боку, а мать не могла пошевелиться, соединённая с телом чудовища против воли.

– Мама…

– Не плачь, дочка. Со мной у них не получается, видишь? Я сопротивляюсь, наши разумы не едины…

Юта плакала. Она попыталась дотянуться до ближайшего жгута силой и дёрнуть за него, но это было слишком трудно. Не для её возможностей.

– Не трать силу, дочка, – покачала головой мать. – Если сможешь, беги отсюда. Теперь ты знаешь слишком много. Они уничтожат тебя.

– Нет! Я не уйду.

– Они не простят тебе этого знания. Я – единственная, кто ещё сопротивляется. Те, кто за другими решётками, поддались. Скоро Гаруна их выпустит, и они нападут на Чароводье. Нужно, чтобы кто-то предупредил всех… – Сердце женщины за решёткой замерцало с перебоями.

– Мама, ты устала. Не говори так много. – Слёзы всё лились и лились из глаз, хотя Юта пыталась взять себя в руки.

– Беги отсюда, предупреди, кого сможешь. Морфов слишком много. Они очень… сильные. Злые. Беспощадные.

– Мама…

– И не только они, дочка. В конце коридора есть дверь, за которой они держат других тварей. Не ходи туда, они тебя просто сожрут.

– Кто там, мама?

– Те, кто может плавать, ползать и жрать. Они называют их заврами. Их выпустят вместе с нами, когда всё начнётся.

– Что начнётся?

– Нападение на острова.

– Я не хочу думать об островах, я хочу спасти тебя. Мы вернёмся домой и спрячемся от всех, – рыдала Юта. Она была в полном отчаянии.

– От Гаруны не спрячешься, дочка. Скоро Трилистник будет повсюду. Беги отсюда, пока можешь. Только чароведа сможет остановить их, если сможет… Если хватит сил.

– Мама, держись, я люблю тебя, – вытирая слёзы, произнесла Юта. – Я буду рядом.

– И я люблю тебя, дочка. Мне больше