Взгляд со стороны - Евгений Сергеевич Старухин Страница 37

— Ничего, бывает. Попробуй, когда отдыхаешь, не просто сравнивать два видео, одно с другим, но и когда смотришь правильное, анализировать свои ошибки и прорабатывать правильный удар. В общем, чтобы лучше усвоить новое движение, человек внимательно смотрит на то как его выполняет мастер, и сначала представляет, как его сделает в голове, а уже потом медленно начинает воспроизводить. Это называется идеомоторной памятью. Вообще любые двигательные техники, нужно начинать именно с этой тренировки, но новичкам-то это непонятно, если им просто дать видео, они не оценят, не поймут и делать не будут, а если будут, то неправильно. Ну раз уж ты такой внимательный, и старательный, то я тебе сейчас кое-что покажу. Согласен попробовать, учиться по этой методике?

И дальше, он стал показывать мне движения. Разбил весь мой удар на составляющие. И каждый этап показал в отдельности. Движение пяткой, поворот корпуса, и так далее. Показал разные способы выполнение этого движения. Диапазоны, в которых можно варьировать амплитуды разных суставов. И всё это он требовал повторить, вначале поэтапно, затем слитно, одним движением. Мне показалось, что здесь складывается такая де система, как и с программированием: надо знать какой оператор и аргумент поставить вслед за каким, иначе получится неправильная цепочка, а всего одна неправильная цепочка — неправильная программа целиком. И здесь точно также, неправильно двинул корпусом, завалился или не дотянул и удар стал слабее, хуже.

Всё это я также записывал на телефон, чтобы разобрать и понять получше. В секцию подошли ещё ребята и тренер отвлёкся на них, начал им что-то говорить. Я же с новым пониманием принялся наносить всё тот же удар, пытаясь контролировать всё показанное мне в комплексе. Это поначалу тяжело учитывать всё, а потом придёт привычка и даже обращать на это внимание не буду. Но сейчас надо наработать навык. И я нарабатывал.

Во время очередного отдыха заглянул в интерфейс, и с удивлением заметил, что из-за вот этого понимания удара, мой навык рукопашного боя преодолел двойку и уже приближается к середине следующего уровня. Неплохо! А кросс как раз перевалил за тройку. Да я и сам чувствовал, что удар стал каким-то резким, хлёстким. Вот даже не знаю, называть это читом или нет? Ведь по сути, можно сверяться с системой после каждого удара и проверять, насколько он повысился. Если сильно — сделал всё правильно, если слабо — значит что-то сделал не так. И надо проанализировать, что именно неправильно. И вот после этого прокачка пошла! Я накидывал к навыку удара по одному проценту в среднем за 10 минут. А после того как устал, и стал бить через силу, то даже быстрее.

— Правильно, когда устаёшь, начинает работать мозг, потому что в руках сил уже нет. И обучение идёт намного быстрее. — похвалил меня проходящий мимо Николаич.

Часа через два подошёл и велел мне идти в душ. Я сказал, что рано, и мне ещё нужно тренироваться. Он сказал, что дальше будет тренировка, и водные процедуры необходимая её часть.

Сил не было не только для тренировки, но даже для спора. Да и зачем спорить: я же сюда пришёл, чтобы меня научили, а не чтобы свой характер показать. Так что молча согласился, и пополз в душ. Простоял там минимум минут пятнадцать. Взбодрился. И вернулся обратно.

— Я вчера наблюдал за тобой и думал: придёшь ты сегодня или нет? Люди очень быстро перегорают, если у них нет постоянного стимула. У тебя, судя по всему — есть, и это отлично! Знаешь, что такое гений? Гений — это пять процентов таланта и девяносто пять — чугунного зада. Драться ты не умеешь совершенно, точнее дерёшься на уровне дворовых салочек. Но учишься очень быстро. Это талант. Вот то, что ты вчера три часа кряду по груше долбил и сегодня продолжил, — это тот самый чугунный зад! Так что, если это у тебя не помутнение, а серьёзное намерение, то для тебя занятия могут стать бесплатными. Ходи буду рад. — Тренер улыбнулся доброй улыбкой, но предупредил: — Но учти, увижу, что отлыниваешь — будешь платить как все. Такую попытку я даю каждому своему ученику. Один раз! Если вижу, что ему это интересно. Если нет — даже раза не будет. Тебе выпал случай, цени!

Он сделал паузу, и я кивнул, мол, ценю. Мы немного помолчали, и он продолжил:

— А теперь смотри. В бою кросс применяется следующим образом. Подлый вариант. Ровно стоишь, рука у кармана. — Он встал в очень расслабленную позу. — Левая рука у лица. Как будто задумался, и почёсываешь подбородок. Не меняя позы, оглядываешься назад, ну или голову поворачиваешь. Чтобы чуть-чуть отодвинуть назад ударную руку, и плечо. А потом внезапно, по диагонали вбиваешь кулак в мишень. — И тут он ударил прямо из кармана. На этот раз, груша не сложилось, далеко не улетела. Хотя звук получился громче. — Удар получится достаточно сильным, чтобы вырубить. И достаточно внезапным, чтобы человек не успел среагировать. Хотя здесь очень много зависит от артистизма. — И тут же он на меня «напал»! А я от него отпрыгнул.

— Вот видишь. А ведь я даже не шевельнулся. У большинства людей, лицо перед ударом становится специфически агрессивным. И даже не знакомые с дракой люди, сразу мобилизуется: рвут дистанцию или нападают в ответ. Руку у лица, кстати, держишь, чтобы успеть отбить такую же внезапную атаку.

Да уж, это тоже своего рода наука, учитывающая столько разных факторов, что только успевай запоминать!

— Второй способ применения кросса — это штурмовая дорожка: двойка прямых в атаке, она же атака на прямых, она же спурт, и, наверное, ещё куча названий. Нужна она тебе на тот случай, если подлая атака не прокатит. — Он начал колотить по груше так, что та повисла в воздухе градусов под сорок пять и только мелко тряслась под его ударами. — Долбишь с левой и правой руки с огромной силой и скоростью, игнорируя атаки противника. В случае если он психологически к такому не готов, а ты действительно не обращаешь внимания на встречные удары, победить шансы есть.

Дальше он показал мне разные нюансы и опять ушёл. Я заснял на видео и попробовал повторить эту долбёжку. Ещё через час я едва стоял, а руки весили как чугунный мост и просто не поднимались. Прогресс был огромный. Появились два новых подпункта: «град ударов» и «подлый удар». Они прогрессировали, но их я за час толком натренировать не успел. Кое-как попрощавшись с тренером, я поковылял на троллейбус. Хотелось бы сходить в магазин за баллончиком, но по поводу работы я пока так и не заморочился. Остаётся радоваться, что хоть тренировки будут бесплатными, если сачковать не буду. А я не буду — система мне в помощь! Снова принять душ и домой!

Возвращался я опять в то же позднее время, что и вчера, вымотался до предела, ведь тренировка сегодня для меня была в два раза длиннее, но чувствовал я себя чуток получше, чем вчера. Почитал учебник по программированию, я теперь его всегда носил с собой.

Домой я хоть и еле вползал, но сил поздороваться с мамой и поужинать мне хватило, после чего я еле смог раздеться, а может быть уснул даже в процессе этого.

Интермедия 18

День в зале начинался как обычно. Немного размялся перед приходом студентов. Провёл занятия, а вечером «сектанты» — так я для себя называю учеников, ходящих на секции. Вроде бы и мелкая шалость, про себя, ни в коем случае не вслух, но настроение отчего-то немного повышает. Вот и сегодня ко мне в качестве жертвы принесло нового «сектанта». Избитого мальчишку привёл Игорёк, который давно и прочно увлечён борьбой, представив недоразумение Димой, поспешил в раздевалку, а затем на татами к своему постоянному партнёру по спаррингам Коляну.

Все ребята приходят в секцию по разным причинам. Бывают такие, что приходят на первое занятие, и начинают драться так, как будто и впрямь хотят покалечить партнёра. Таких обычно учить смысла нет, только зря в тюрьму попадут, искалечив какого-нибудь прохожего по пьяни. Но шанс я всё равно им предоставляю, говорю с ними, пытаюсь переубедить, направить, вложить какую-то философию в их действия, поменять ориентиры. Некоторые из них даже становятся нормальными людьми. Но для этого нужно, чтобы они захотели слушать и слышать, а главное — понимать. Когда с ними начинаешь подобные беседы, они как правило уходят. Возвращаются очень немногие. За всю жизнь вернулись только двое. Оно и понятно,