Ковен возрожденных - Айви Эшер Страница 3

– Вы трое прям как Капитан, – фыркает Нокс, а затем ныряет за дверь, чтобы увернуться от туристического ботинка, который Аделаида со смехом швыряет в него.

– Эти рюкзаки уже собраны, – сообщает Берди, указывая на четыре рюкзака у двери. – Не могли бы вы, мальчики, напрячь свои сильные мускулы, о которых всегда с восторгом говорит Винна, и донести их до машин? – Она хлопает ресницами, смотря на Торреза и Бастьена, и парни складываются пополам, как картонные открытки.

– Я все еще первый! – заявляет Бастьен, хватая два рюкзака и проходя мимо меня. Удостаиваюсь поцелуя в щечку, затем он слегка наклоняется, чтобы заглянуть мне в глаза. – Это всего лишь небольшая отсрочка, – сообщает он.

– Согласна, просто перерыв, – кричу ему в спину, когда он выходит из комнаты.

Торрез усмехается и качает головой.

– Жадная, жадная, жадная, – повторяет он, хватая два других рюкзака и поворачиваясь, чтобы последовать за Бастьеном.

– ЖВ навсегда-а-а, – кричу ему вслед и смеюсь, когда слышу, как его хохот эхом разносится по коридору.

– Должна признать, у тебя отменный вкус, – говорит мне Аделаида и ударяет рубашкой по заднице. Я протестующе вскрикиваю и отскакиваю подальше, подозревая, что она собирается повторить. – Торрез и Сиа такие милые, а ведь ты знаешь, как мы относимся к мальчикам, – говорит она, заталкивая рубашку-оружие в рюкзак.

– Ты фанатка их милых характеров или их внешней милоты? – поддразниваю Аделаиду и бросаю в нее носком. – Не думай, что я не замечала мечтательности в твоих глазах, когда ты пялилась на Сиа.

Она выдыхает в притворном возмущении.

– О да, да. Я знаю это выражение. Такое обычно можно увидеть, когда ты ешь вкусную булочку с корицей, запивая чашечкой чая со сливками, – поддразнивает Лила свою сестру, и я смеюсь.

– Как я и сказала, я всего лишь восхищаюсь отменным вкусом Винны, – оправдывается Аделаида, но ее хихиканье портит невинный вид, который она пытается принять. – И ведь не я строила глазки тому парню-оборотню, который на днях приносил продукты на кухню, не так ли, Лил? – вскользь бросает она.

– О-о-о, и кто же это? – спрашиваю я, набросившись на нее, как пиранья.

– Кажется, его зовут Артемий, – вступает в разговор Берди.

Лила заливается краской, и мне приходится бороться с собой, чтобы не расхохотаться.

– Подождите, – прошу я, запрыгивая на кровать и устраиваясь поудобнее. Откидываюсь на спинку и поправляю подушку под поясницей. – Так, готова, – объявляю я и восторженно улыбаюсь сестрицам. – Расскажите мне все!

Глава 2

Тихо стучу в дверь, тяжесть в моей груди делает все возможное, чтобы прогнать ощущение легкости и счастья от болтовни с сестричками. Их приезд был вызван неприятными обстоятельствами, но я так рада, что они здесь. Они успокаивают и заземляют каждого из нас так, как никто больше не умеет.

Я прислушиваюсь, но никто не отвечает, поэтому стучу сильнее.

– Входите, – наконец раздается голос Сорика.

Поворачиваю ручку и пытаюсь унять волнение, когда вхожу и обнаруживаю Сорика, сидящего рядом с Воном.

– Не помешала? – нерешительно спрашиваю я, рассматривая книгу, которую Сорик держит в руках, а затем и на него самого. Его длинные светлые волосы зачесаны назад, на лице заметна щетина. Он по-прежнему похож на викинга, но я вижу, что ситуация давит на него.

– О нет, совсем нет, – уверяет меня Сорик, закрывает книгу и одаривает теплой улыбкой.

Я улыбаюсь в ответ и сажусь рядом с Воном.

– Никого не привела с собой? – поддразнивает Сорик, и я усмехаюсь. – Знаешь, я удивлен, что парни выпустили тебя из виду.

– Сестры прогнали их всех, чтобы мы могли спокойно собрать вещи и поболтать на девчачьи темы, – с усмешкой объясняю я.

– Ах да, сестры – грозные противники, – заявляет Сорик; в его глазах читаются уважение и веселье.

– Это так, – смеюсь я. – Что вы читаете?

– Только начали «Очарованный кровью» Дина Кнуца, – говорит Сорик и поднимает книгу, чтобы я могла разглядеть обложку.

– Не читала. Интересная? – задаю я вопрос, избегая более глубоких тем, застревающих у меня в горле. Такое чувство, будто я проглотила слишком большой кусок и теперь мне нужна вода, чтобы протолкнуть его дальше.

– Очень. Это одна из моих любимых книг, я частенько ее перечитываю, – отвечает Сорик, с нежностью разглядывая книгу. – Я дам тебе почитать, как только мы закончим.

Притворно распахиваю глаза от удивления.

– Я польщена, что ты доверишь мне такое сокровище.

– Но если с ней что-то случится, ты ответишь.

– Конечно, конечно.

Раньше я не сильно доверяла Сорику, но за прошедшую неделю у меня появилась возможность узнать его получше. Он добрый и смешной, и в нем есть что-то такое, что меня успокаивает. Если бы я росла в таких же условиях, как и парни, Сорик был бы моим отцом. Сначала я не могла разобраться в своих чувствах, но чем больше я общалась с ним, наблюдала за ним, тем больше осознавала, насколько было бы невероятно расти в его тени.

Мы оба молчим, пока я наблюдаю за безмолвным свидетелем нашего шутливого разговора, Воном.

Он замер на стуле, как статуя, ожидая указаний. Вообще-то я и не надеялась, что в какой-то момент он повернется ко мне, посмотрит в глаза и снова увидит мир… увидит меня. К сожалению, я знакома только с этой версией своего отца. Это одновременно и утешение, пусть и странное, и полная хреновина, потому что я не хочу видеть его таким.

Я не спрашиваю, изменилось ли что-то в нем, потому что очевидно, что нет.

– Сестры закончили собираться, Торрез пошел к Брун, чтобы обсудить все, что ей нужно, перед нашим отъездом, – сообщаю я Сорику, чтобы прогнать внезапно накатившую грусть. Безуспешно пытаюсь не походить на обиженного ребенка.

Долбаная Брун.

Сорик понимающе улыбается, затем переводит взгляд на моего отца, и улыбка испаряется.

– Ты решила, что будем с ним делать? – спрашивает он, как будто это я должна решать.

Я ценю его попытки вовлечь меня, дать мне почувствовать, что у меня есть право голоса, но Сорик знает Вона лучше, чем я. Ему стоит спрашивать только себя.

– Я уже говорила… не думаю, что я подходящий человек, чтобы принимать такие решения…

– Ты его дочь, и ты самый подходящий человек, – вновь возражает Сорик.

Раздраженно выдыхаю и провожу пальцами по волосам.

– Сорик, перестань… пожалуйста, – умоляю я. – Я чувствую себя дерьмово из-за этого. Я знаю, что он мой отец, но я не знаю его. Я не знаю, что бы он почувствовал. В одно мгновение