Кровь Первых - Ольга Аст Страница 21

– Оно не странное! – Маэль уперла руки в бока и поджала губы.

– И какое же? Самый желанный жених на всей Земле? – он скинул металлические наручи с нагрудником на землю и аккуратно прислонил к Древу огромный меч с зазубренным лезвием.

– Смешно, Дарий, очень остроумно.

– Да какой тут смех, если даже жены лордов спрашивают про тебя и томно вздыхают, когда я говорю им, как Великий Нэим босой в тонкой рубашке сидит на солнышке и занимается своими божественными делами.

– Что за чушь?

– Они влюблены даже в твои бездонно-серые глаза, которые напоминают им стальной клинок, опущенный в кристально чистый ручей. – Дарий приложил одну руку к сердцу и, прикрыв глаза, пытался изобразить, с каким выражением на лице жены лордов все это произносили.

– Какой стыд, я больше никогда не поеду с тобой к ним, – простонал я, прикрывая глаза ладонью.

Но Дарий продолжал кривляться, явно забавляясь моей реакцией.

– А его волосы, словно шелковый водопад, ниспадают на мускулистую спину…

– Ой, да замолчи уже! Или я останусь у Древа до скончания твоих веков!

– Все, убедил, перестаю. – Он широко улыбнулся и обезоруживающе выставил перед собой открытые ладони. – Так что за прозвище?

Я указал на Маэль. Она придумала, ей и говорить. Дарий внимательно проследил за ее губами и задумчиво потер подбородок.

– Не бог, а Словотворец и его король. Творец слов. Это же невероятно, Маэль.

Он притянул ее за талию и, приподняв над землей, закружил.

– Нэим, тебе действительно оно подходит. – Дарий поставил Маэль на землю и, обняв со спины, пристроил подбородок на ее макушке. – Только послушай. Король Дарий и его Словотворец Нэим правят Дартелией.

Мне показалось, что я ослышался.

– Дартелией?

– Да! Лорды предложили назвать новую страну в мою честь. Символично, правда? Как будто она – дар бога. Твой дар, Нэим.

Я не нашелся, что ответить. От Дария исходили ощутимые волны переполняющей его гордости. Он уверенно шел к своей цели не жалея сил. На время я позволил себе утонуть в общей радости и сказал:

– Подходящее название для прекрасного мира будущего.

Замок, которому было суждено стать центром новой страны Дартелии, отстраивали долго и тщательно. Древо Жизни росло и очищало землю, до которой дотягивались его корни. Теперь гниль не сможет угрожать плодородной почве, а Древо продолжит расти и крепнуть и без моего участия.

Дарий распорядился, чтобы всех умерших сжигали. Люди прозвали этот ритуал посмертным костром. Я же объяснил им, что так души быстрее обретут свое место в бесконечном цикле перерождения.

Одинокие вспышки восстаний были неизбежны, и часто Дарий покидал замок, оставляя его на своего Словотворца и королеву Маэль Дартелийскую. Мы отлично справлялись и поддерживали мир и порядок. Маэль почитали и любили иногда даже больше короля. Она всегда дарила тепло и заботу всем, кто в этом нуждался. Народ тянулся к ней, будто молодые побеги – к солнечному свету.

За годы, которые я посвятил написанию Первых книг, у меня появились последователи – ученики. Они проявляли неожиданное усердие и тягу к знаниям. У бога в человеческом обличье все же были физические ограничения, а благодаря последователям я мог охватить больше земель. Старшим из них стал Ион. При помощи языка богов он постигал тайны, доступные лишь творцам, и помогал учить других простым истинам.

Время не щадило нас, и под грузом ответственности мы изменились. Иногда мне казалось, что наша связь стала бременем, а не благословением. Но я пытался гнать такие мысли из головы и снова уходил в книги, питая Иона новыми знаниями. Хотя бы его взгляд никогда не менялся. Он смотрел на меня глазами, в которых разливалось почитание и преданность, как в первую нашу встречу, и это дарило обманчивое спокойствие.

Дарий же иногда становился чужим и далеким, будто его терзали мрачные сомнения. Часто он был одержим странными, не имеющими смысла идеями.

– Все-таки его доставили. – Я зло смотрел на постамент, на который водружали почти черный от крови камень. – Ничего не желаешь мне сказать, Ваше Величество?

Дарий сидел на троне и не отрывал блестящего взгляда от нелепого камня.

– Это наша реликвия, Нэим. – В его голосе слышалось обожание.

– Это обычный камень! – мне пришлось повысить голос, отчего Дарий нахмурился и махнул рукой любопытным слугам, чтобы они оставили нас.

Он встал с трона и, подойдя ко мне, схватил руку и приложил ее к камню. В ответ на наше прикосновение он засиял, как звезды на ночном небе.

– Смотри, Нэим, это символ нашей связи. Символ того, что я избранник богов.

Мне стало противно, и я отдернул руку.

– Он пропитан нашей кровью, Дарий. Так зачем делать из него предмет для поклонения? Я годами боролся с вашими предрассудками не для того, чтобы ты опять возводил идолов для почитания. Уверен, Маэль тоже не обрадуется тому, что ты привез в Дартелию символ войны и пролитой крови и водрузил его на пьедестал.

Дарий даже не посмотрел на меня.

– Ей не до этого.

Опять. Такое происходило слишком часто, но, похоже, короля ее состояние мало беспокоило. Я знал, что Дарий придет в себя, как и во все предыдущие разы. Он начинал понимать, насколько его идеи безумны, и мне удавалось его предостеречь от многих глупостей. Нужно лишь подождать, а пока позаботиться о Маэль.

Я направился к ее покоям, минуя многочисленную стражу, которой в последнее время стало больше. Дарий пытался держать все под контролем и переусердствовал даже здесь.

В комнате воздух был свеж и чист, пахло луговыми травами. Удивительно, как Маэль всюду сопровождала жизнь, так стремящаяся сейчас ее покинуть. Она лежала лицом к окну и тихо дышала. Роскошная кровать выглядела чужеродно, как и дорогая одежда. Она всегда напоминала мне певучую птичку, лишенную голоса. А теперь у нее отняли еще и крылья.

– Как ты?

Мы оба знали, что она нездорова.

– Не беспокойся так сильно. – Маэль обернулась на мой голос и провела рукой по округлившемуся животу. – Это пройдет.

Ложь. Мы были слишком беспечны в своем незнании. Если бы она не преподнесла мне в дар свою душу, то ей хватило бы сил выносить дитя. Раньше только люди, которые приняли твердое решение стать проводниками между богами и народом, приносили свои души в дар. Но они не имели семей, потому что вся их жизненная сила предназначалась творцам. Это не отражалось на здоровье или самочувствие проводников, но зародить новую душу они уже не могли, для этого требовалось соединить свои нити с новой жизнью, отдавая ей часть