Дэвид Дрейк - Удар судьбы Страница 70

Его тиара, в отличие от грандиозных корон римских или персидских императоров, представляла собой только серебряный обруч, с вкраплениями сердолика. Простота дизайна, как подозревала Антонина, должна была подчеркивать важность головного убора, состоявшего из четырех длинных узких перевязей, который тиара удерживала на месте. Этот головной убор назывался аксумитами фахиолин и являлся традиционным символом царя царей Аксумского царства.

Антонина подумала, что в этом головном уборе заключается хитроумное послание. Эон уже объявил вчера, что столица Аксумского царства переносится в Асэб. Собравшиеся во дворце арабские господа благородного происхождения отреагировали на объявление с нескрываемым удовлетворением. Решение перенести столицу, как знали эти хитрые люди, определенно означало, что их новый правитель намеревается приварить их к своей империи. Центром Аксумского царства с этого времени станет Красное море, а не возвышенности, то есть центр, который делят и Аравия, и Африка.

Сегодня Эон мягко напоминал им про кое-что еще. У него все еще остаются возвышенности и племя дисциплинированных копьеносцев, которые закалились в этих горах. Их символ все еще находился на голове негусы нагаста.

Жезл, свидетельствующий о положении царя, нес то же послание. Древко огромного копья покрывало золото и украшали жемчуга, также золотым был и христианский крест, установленный наверху. Но сам наконечник — огромный дикий предмет разрушения — был сделан из простой стали, и был острым, как бритва. Медленно двигающаяся колесница наконец достигла центра площади. Погонщики остановили слонов, и Эон спешился. Через несколько быстрых шагов он занял место рядом с невестой. Началась брачная церемония.

Первая часть церемонии, и пока самая длинная, состояла из перехода Рукайи в христианство. Это продолжалось два часа. Задолго до ее окончания Антонина вся взмокла в своих одеждах и проклинала всех священников, которые когда-либо жили на земле.

Если быть справедливой, признала она, вина в основном лежала не на священниках. Да, они, как и обычно, оказались многословны, в особенности, когда купались во внимании такой большой толпы. Но в основном проблема заключалась просто в количестве обращаемых.

Рукайя не одна принимала христианство. Конечно, все знали, что новая царица Аксумского царства должна стать христианкой (если уже не была, как многие арабы). Ее отец, после того как кандидатуру Рукайи объявили публично, сделал собственное заявление. Он сам и вся его семья тоже перейдут в христианство.

Это произошло неделю назад. Ко дню свадьбы более половины членов рода хашим приняли то же решение, а также значительная часть других родов курейшей. На площади собрались сотни людей — по мнению Антонины, более тысячи, которые проходили через таинство вместе с новой царицей.

Несмотря на то что ей было так некомфортно и она так вспотела, Антонина не винила их за эту церемонию. Да, она подозревала, что большинство новообращенных руководствовались не духовными мотивами. Это были хитрые купцы, которые увидели свою выгоду. И, как она думала, ни один из них не принимал новую веру полностью.

Аравия была страной, где религия кипела и бурлила, но скрытно. Большинство арабов того времени все еще оставались язычниками, несмотря на большой успех еврейских и христианских миссионеров. Но даже арабские язычники, как знала Антонина, склонялись к мысли, что имеется верховный бог, который правит над многочисленными божествами в их пантеонах. Они звали этого бога Аллах.

По мере того как церемония продолжалась, внимание Антонины начало рассеиваться. Она вспомнила разговор с Велисарием в Персии, до его отъезда.

Ее муж рассказал ей про религию, которая поднимется в Аравии в будущем человечества. Ее назовут ислам, поклонение одному богу по имени Аллах. Эту религию не более чем через столетие принесет новый пророк. Человек по имени Мухаммед или Магомет…

На мгновение она резко выпрямилась, вспомнив кое-какую информацию из того разговора. Ее глаза переметнулись на Рукайю, которая стояла в центре площади.

«Мухаммед тоже будет из рода хашим из курейшей. И если я правильно помню, то у него родится дочь по имени Рукайя».

Она поняла, что ее выбор Рукайи уже, вероятно, изменил историю. Представители рода хашим из будущего Мухаммеда не являлись христианами, за исключением нескольких. После сегодняшнего дня они ими станут все. А как этот факт повлияет на будущее?

Она снова вернулась в воспоминания.

— А теперь, в нашем будущем, это все равно произойдет? — спросила она тогда Велисария. — После всех перемен?

Ее муж пожал плечами.

— Кто знает? Главная причина, почему ислам распространился по Леванту и Египту, заключалась в том, что монофизиты перешли в эту веру практически сразу же. Большинство из них добровольно. Монотеизм — единобожие, проповедуемое Мухаммедом, как я думаю, им понравилось и было понятно их ветви христианства. Монофизиты были ближе всего к исламу в рамках триединства.

Велисарий нахмурился.

— А столетия преследований со стороны христиан-ортодоксов, я думаю, стояли у монофизитов поперек горла. Они увидели арабов, как освободителей, а не завоевателей.

— Антоний пытается… — заговорила Антонина.

— Я знаю, что пытается, — согласился Велисарий. — И, я надеюсь, новый патриарх Константинополя сможет сдержать эти преследования. — Он снова пожал плечами. — Но кто знает?

Стоя на площади и потея в тяжелых одеждах, Антонина все еще помнила странный взгляд, который появился на лице мужа.

— На самом деле это странно, — сказал он. — То, что я чувствую. Мы уже всего лишь тем, что сделали за эти последние несколько лет, изменили историю. Необратимо. — Он похлопал себя по груди, там, где в мешочке под туникой висел Эйд. — Теперь видения, которые мне показывает Эйд, — это только видения, и ничего больше. Я, конечно, все равно очень многое узнаю из них, но на самом деле они — не больше чем иллюзии. Это никогда не случится — по крайней мере не так, как он мне показывает.

Его лицо на мгновение стало очень грустным.

— Я не думаю, что теперь когда-нибудь появится Мухаммед. По крайней мере, не так. Конечно, он все еще может подняться и стать пророком. Но если Антоний добьется успеха, я думаю, Мухаммед скорее станет силой, обновляющей христианство, чем основателем новой религии. На самом деле он так и видел себя вначале — пока его не отвергли ортодоксальные христиане и евреи, и он нашел аудиторию среди язычников и монофизитов. — Антонина удивилась.

— Но почему ты от этого грустишь? Я думала, что ты предпочтешь это. Ты же сам христианин.