Виктория Скляр - Заказ вожака Страница 53

Громкий звук «дзынь», и металлические серебристые двери разъехались в разные стороны, выпуская меня из своего железного пространства.

На выходе меня уже поджидала взвинченная и раздраженная бледно-красная полуфея, которая что-то нервно строчила на своем интеркоме. Ее крылья трепетали и светились ярко-голубым цветом, заставляя жмуриться от слишком резкого освещения. Пухлые губы подруги сложились в тонкую бескровную линию. Прическа у девушки была немного странной, создавалось такое впечатление, что Мира с утра забыла расчесаться. Хорошо, что хотя бы пижаму заменила на платье и туфли. М-да… вот что с подругой творят экзамены…

На первом из них Рамира всегда была немного ненормальной, но на следующих полуфея вспоминала о том, что она девушка, и начинала нормально себя вести и причесываться. Что уже немало.

Мира схватила меня за руку и потащила по коридору к кабинету. Каблуки ритмично стучали по каменному полу, отбивая странно-устрашающую мелодию в моей голове. За время этой недолгой прогулки девушка не проронила и слова, а второй рукой продолжала печатать.

— Стоп! — затормозила я, впиваясь пальцами в витражную арку и ломая несколько ногтей. Повезло, что я предпочитаю их коротко стричь. Не так жалко. — Что произошло?

— Профессор пришел, все ждут только тебя. Марш на экзамен! — И Рамира беззастенчиво впихнула меня вглубь кабинета, отрезав путь к отступлению и закрыв двойные тяжелые двери прямо за моей спиной. — Удачи, — послышался глухой шепот позади, словно одухотворенное послание с того света. Не слишком радостное у меня сегодня настроение.

— Леди Эмеральд, давайте зачетку и тяните билет, — пробасил профессор, заставляя меня встрепенуться и нервно одернуть край шелковой блузки.

Я достала зачетку из сумки и положила ее на край деревянного коричневого стола, моя рука замерла над двадцатью прямоугольными листочками, которые хранили в себе шанс продолжить обучение или быть отчисленной.

Можно было бы попросить ветер помочь мне, но я не привыкла жульничать на экзаменах, тем более если это вскроется, меня просто-напросто отчислят из университета, а мне одного прецедента хватило с головой. Повторения не хотелось.

— Билет номер два, — четко проговорила я.

— Берите листок и начинайте подготовку. У вас сорок минут. Не больше.

Вопросы были не слишком сложными, учитывая, что совсем недавно мы как раз повторяли эту тему на занятиях. Поэтому, быстро написав ответы, я отправилась на растерзание к могучему преподавателю. У меня сосало под ложечкой, а в голове образовался вакуум. Странное состояние. Сделав глубокий вдох, я взяла себя в руки и, вздернув подбородок, села на мягкий стул напротив профессора.

Многие одногруппники корпели над своими полупустыми листами, ожидая вдохновения или великого озарения. Почему-то именно во время сессии у многих из нас активизируются тайные возможности и талант сочинительства, благодаря которым мы и сдаем экзамены у большинства профессоров. Особенно ярко это определяется на первом курсе, когда ты практически ничего не помнишь, а из-за волнения остаточные знания вылетают в трубу. Вот тогда юные студенты и начинают выкручиваться, как могут. Я не была исключением.

Во время ответа профессору я не могла избавиться от предчувствия чего-то ужасного и катастрофического. Но мне никак не удавалось определить, к какой именно сфере это относится: ко мне, моим близким или к моей работе. Черт! Ненавижу быть не в курсе выводов собственной интуиции. В последнее время она стала слишком вредной, прямо как хозяйка. А про стихийную форму я и говорить не буду.

— Леди Эмеральд, ваш ответ довольно исчерпывающий, думаю, что я могу с чистой совестью поставить вам твердую четверку.

— Четверку? — вскинулась я и уперлась глазами в мутные озера профессора. — Почему?

Да, я не была отличницей, но этот предмет давался мне довольно легко, и вопросы в билете стояли не первой сложности. Получить «четыре» за такое — по меньшей мере стыдно, а по большей обидно.

— Потому что, хоть ответ и полный, вы не приводите примеров из жизни или из книг, которые могли бы послужить повышению вашей оценки на экзамене. — И все это он произнес с непроницаемым выражением лица, однако в глазах плескалась злорадная насмешка.

— Профессор, но в билете не было и слова насчет примеров, — запротестовала я, демонстрируя листок с вопросами этому стареющему мужчине с блестящей лысиной и мордой как у питбуля.

— Неужели это и так не очевидно? Леди Эмеральд, четверка прекрасная оценка, поэтому не упрямьтесь. — И этот гад так мерзко улыбнулся, что ухмылка Урила вспомнилась как бледное подобие ужаса. Меня передернуло от такого сравнения и ярких воспоминаний.

— Но вам известно, что я знаю ваш предмет на пятерку.

Нет, я это так не оставлю!

— Известно, — не отрицал очевидное профессор. — Но вы пропустили два семинарских занятия, поэтому поставить пятерку я физически не могу.

— Но…

— Никаких «но», вот заслуженная четверка. — Он красиво написал «хорошо» и с улыбкой отдал зачетную книжку. — Встретимся на следующем курсе.

— До встречи, — пробурчала я себе под нос, понимая, что бороться с этим человеком невозможно.

Злая, как тысяча неудовлетворенных суккубов, я покинула кабинет профессора и громко захлопнула двери, так, что затрещали стены. Мои руки сжались в кулаки, а за окном начал бушевать ветер. Такое я чувствовала в тот день, когда Аарон пригласил меня в кабинет нашего декана и предложил шпионить за Семуром. Всепоглощающая злость, которая рвалась из груди. Я хотела выбросить свою зачетную книжку и придушить профессора, решившего, что он выше остальных и может занижать оценки только из-за личной неприязни или других непрофессиональных чувств. Безмозглая помесь ленивца и кабана!!!

— Ну что? Как там? — Ко мне подскочила Рамира, блокируя экран интеркома.

— Он поставил мне «четыре», только потому, что я отсутствовала на двух семинарских занятиях! — Моему гневу не было предела.

— «Четыре»? Так ты же межрасовую психологию знаешь лучше остальных, — подошел ко мне Кернель, один из моих одногруппников. Высокий и симпатичный парень с длинными роскошными изумрудными волосами. На первом курсе он приглашал меня на свидание, но дальше одной встречи дело не пошло. Просто я поняла, что у Кернеля в голове одни видеоигры, которые он любит больше всего остального. Я вообще поражалась тому, как он до третьего курса доучился.

— Это ты ему расскажи. Питбуль лысый! — рыкнула я.

— Может, обсудить проблему с деканом? Оценка ведь явно занижена, — предложила Мира.