Сергей Раткевич - Наше дело правое Страница 48

Кровь прилила к щекам, Элиза тряхнула волосами и сжала кулаки. Надо сосредоточиться и ничего не бояться. Будет больно. Но никакая боль не сравнится с потерей любимого. Элиза закусывает губу и наносит первый удар по толстому стеклу. Потом еще, еще… Кровь течет по истерзанным пальцам, но она продолжает рушить темницу. На пол летят, звеня и искрясь, осколки зеркал… Ральф делает вдох полной грудью, его глаза расширяются от удивления. Что? Неужели? Этого не может быть! Пол усеяли зеркала. В них весело переливается солнце. Его горячие, золотые лучи, словно лазеры, проникают в комнату, убивая жестокость и ложь, сжигая паутину и пыль. Господи… А его израненная возлюбленная все продолжает сражаться с чуть не погубившим их настоящим. И истекает кровью…

Когда Элиза открыла глаза, огромная комната уже не выглядела пугающе. Простой чердак, заваленный хламом. На деревянном полу — осколки зеркал, в них отражаются солнечные лучи, заставляя жмуриться и отворачиваться. Элиза боялась посмотреть на свои руки, но боли, которую она должна была бы испытывать, не было, и взгляд против воли упал вниз.

— Господи, — только и смогла прошептать девушка. Вместо изуродованных пальцев на ярком, солнечном сиянии дрожали и трепетали крылья. Снежно-белые, окровавленные, но крылья!

— Ральф! Ра-альф… — позвала она любимого, но тот помотал головой, не открывая глаз.

Элиза рассмеялась, тогда он осмелился взглянуть.

— Элиза! Это не бред! Ты жива, Элиза! Ты вправду стала ангелом! — Он ловил каждый взгляд лучащихся счастьем глаз и улыбался в ответ.

— Иди ко мне, Ральф! Любимый, мы улетим отсюда! К новому счастью…

— Нет.

— Что? — Элиза часто заморгала.

— Я. Не. Полечу. С. Тобой.

— Почему? — Казалось, солнце ушло из этого дня, а искорки счастья потухли в глазах Элизы.

Ральф не мог сказать почему, но причина была. Он боялся. Боялся, что все повторится и они закончат там, где начинали. Стоит ли тогда оттягивать мучительную развязку? Лучше сразу оборвать все.

— А жизнь не звук, чтоб обрывать… — тихо проговорила Элиза и взглянула в глаза Ральфу. Он мысленно чертыхнулся: у них снова настало единение душ и мыслей. Черт, он не хочет любви, он лишь хочет уберечь обоих от продолжения кошмара!

— Ты боишься, — с горькой улыбкой сказала Элиза. — Я чувствую. Но пойми, то, что нас постигло, это предупреждение. Любовь жива, иначе ничего бы не изменилось. Неужели ты хочешь своими руками разрушить ее? Я искупила свои грехи кровью, теперь твоя очередь. Брось все, оставь, что имеешь, и иди ко мне.

— Помоги мне, — жалобно начал Ральф, — сделай хоть шаг, протяни навстречу руку, и я приду к тебе.

— Нет, — раздался твердый ответ. — Когда-то я совершила подобную ошибку и не собираюсь помогать тебе создавать новый зеркальный мир. Решение за тобой. Четыре шага, Ральф. И мы будем вместе. — Снова наступила тишина. Странная, звенящая от напряжения. Ральф прикусил губу и сделал свой первый шаг. Неловкий, неуверенный, а его ангел лишь наклонил голову и загадочно улыбнулся. Второй, третий, четвертый… С каждым шагом росла уверенность и любовь. Миг, и Ральф оказался в крепких объятиях.

— А как я полечу? Ведь у меня нет крыльев, — огорчился Ральф.

— Ничего, любимый, — прошептала Элиза, — мы полетим вместе. Обнявшись…

— Я люблю тебя. — Господи, как долго она ждала этих слов.

— Я люблю тебя.

Эхо еще повторяло эти загадочные три слова в пустой комнате, когда двое влюбленных взлетели в небо на окровавленных белоснежных крыльях…

Он обещал быть ясным, этот мокрый день. Небо роняло серебряные капли. А еще бриллианты, рубины, изумруды. Так причудливо играл последними дождинками рассвет, хлынувший на высокие, прозрачные окна здания НИИ магических исследований. В этот ранний час проходило одно из важнейших чрезвычайных совещаний руководства и ведущих сотрудников. Но никто не радовался утру, ни одной улыбки не было на строгих, сосредоточенных лицах сидевших в комнате людей. Слишком уж серьезной оказалась проблема, для обсуждения которой они и собрались вместе, за этим длинным столом. Представитель президента Патрик О’Нил уже переговорил с директором института и теперь выступал перед его подчиненными.

— …Угроза захвата власти на всей планете и поголовного зомбирования населения. Создано магически управляемое Поле Страха… Управление производится с помощью цепи заклинаний. Эта цепь записана Служителями в их личной Книге Зла. Только они имеют к ней доступ. Военные и спецслужбы бессильны. Срок ультиматума истекает… Вам поручено… В случае неудачи президент и правительство готовы к немедленной эвакуации с Земли и установлению планетарной блокады силами Космофлота.

Присутствующие зашумели, обсуждая услышанное.

— Приступим к делу! — Директор НИИ постучал ручкой по столешнице. — Проблема требует тщательной проработки…

— Да, сэр, конечно… — прошел по залу негромкий шепоток, и все затихли.

— Не думаю, что в данный момент мы можем предложить президенту реальный способ борьбы с террористами. Поле Страха — слишком серьезный аргумент…

Молодой маг отбросил золотую прядь, упавшую ему на глаза, и откашлялся.

— Разрешите? Думаю, что сдаваться, как призывают некоторые, даже не попробовав выступить против, — малодушно и подло.

Напряжение в комнате достигло предела.

Каждый из присутствующих понимал, что директор, равно как и остальные, не знает, что делать, боится свалившейся на него ответственности и поэтому будет рад, если кто-то вызовет огонь на себя. И Лукас подставился как нельзя более кстати. Крупный специалист в области заклинаний и боевой магии, он обладал еще несколькими талантами: прямодушием, нетерпимостью и связанной с ними способностью нарываться на неприятности. Всем хотелось поглядеть, как он выпутается на этот раз. Что греха таить, даже в такой ситуации многие не могли простить ему успех, быстрое продвижение по службе и любовь одной из самых способных колдуний, первой красавицы института, которая и сейчас сидела с ним рядом, переживая за любимого.

Кэтрин нахмурилась и дернула Лукаса за рукав. Он только улыбнулся ей ободряюще.

— Есть сведения о том, где находится сей отряд Служителей Зла, создавших Поле Страха? — спросил он. — Только когда ситуация предельно ясна, можно разрабатывать план действий. Но если вопрос на вопросе и все ходят вокруг да около, не называя вещи своими именами… Любой план заранее обречен на провал.

— В Диссет-тауне. Их всего лишь пять человек.

— Откуда это известно? Правительство уже ведет с ними переговоры? — подала голос Кэтрин.