Стивен Эриксон - Охотники за Костями Страница 43

— Если потеряю палец, это ведь не страшно? — Маппо протянул левую руку.

— И какой палец пойдет первым, друг мой?

— Не знаю. Думаю, что потеряю все сразу.

— Кончики?

— Здравое рассуждение. — Маппо сложил пальцы в кулак, оставив наружи мизинец, погрузил его в дрожащую субстанцию по первую фалангу. — Точно не больно. Похоже, оно очень тонкое. — Он отдернул руку и осмотрел палец: — Без перемен.

— Пальцы такие грязные. Как ты определил?

— О, я вижу разницу. Нет грязи, даже под ногтями.

— Пройти — как помыться. Что думаешь?

Маппо сунул всю руку. — Чувствую воздух. Холоднее, свежее. — Он вытащил руку. — Чистая. Слишком чистая. Я обеспокоен.

— Почему?

— Потому что понял, какой я грязный.

— Интересно, произойдет ли то же самое с одеждой?

— Было бы хорошо. Хотя тут может быть некий вид порога. Слишком грязное попросту уничтожится. Мы можем выйти на ту сторону голыми.

— Да, друг, теперь и я обеспокоен.

— Еще бы. Ну, Икарий, что делать будем?

— А есть выбор? — С этими словами Джаг шагнул через барьер.

Маппо со вздохом последовал за ним.

И тут же был схвачен за руку, остановлен на второй ступени. Вместо третьей, как он сразу же заметил, простирался воздух.

Обширная пещера. Мост некогда соединял уступ, на котором они встали, с огромной крепостью, плавающей в пустоте на расстоянии сотни шагов. Некоторые секции моста по-прежнему висели, вроде бы ничем не поддерживаемые — но большая их часть разрушилась и свободно дрейфовала в воздухе.

Внизу, на головокружительной глубине, пещеру застилала тьма. Сверху слабо, словно ночное небо, светился купол из черного, грубо отесанного камня. Вдоль стен поднимались уступы зданий — бесчисленные окна и ни одного балкона. В воздухе неподвижно висели пыль и мелкий мусор. Маппо даже не вскрикнул, слишком пораженный открывшейся перспективой.

Икарий коснулся его плеча, указал на что-то, висящее прямо пред носом. Монетка, но не неподвижная, как сначала показалось. Она тихо уплывала в глубь. Джаг протянул руку и схватил монету, положил обратно в кошель. — Достойный вклад, обратно в мою сокровищницу. Здесь имеется импульс, так что мы сможем передвигаться. Оттолкнемся от уступа. Туда, к крепости.

— Разумный план, — сказа Маппо, — но есть препятствия по пути.

— А. Понимаю.

— На другой стороне мостик может быть неповрежденным. Пройдем по коридорам, что позади нас. Если такой мостик есть, его, вероятно, можно отыскать по серебристому барьеру.

— Ты никогда не хотел летать, Маппо?

— Думаю, в детстве хотел.

— Только в детстве?

— Сны о полете принадлежат детям, Икарий. Мы пойдем исследовать коридоры?

— Хорошо. Но признаюсь, мне хочется, чтобы другого моста не было.

Бесчисленные комнаты, проходы и закутки вдоль высокого, со сводчатым потолком коридора, толстый слой пыли на полу, непонятные выцветшие знаки на дверях — возможно, цифры древней системы счета. Воздух застойный, слегка кисловатый. Никакой мебели в обнаруженных комнатах. Как нет и трупов, не сразу сообразил Маппо. Только тот, что Икарий нашел в машине на дне озера. Организованный исход? Если так, куда же делись Короткохвостые?

Наконец они наткнулись на вторую серебряную дверь. Осторожно прошли — и оказались на уступе, перед узким мостом. Этот был цел и кончался у стены летающей крепости, которая здесь висела намного ближе к стене пещеры. Обратная сторона сооружения оказалась намного грубее: узкие бойницы, в беспорядке разбросанные по угловатым стенам, неровные ниши, кривоватые башенки.

— Необычайно, — прошептал Икарий. — Интересно, что тайная сторона, это скрытое безумие говорит о строителях, о К'чайн Че'малле?

— Возможно, некое напряжение?

— Напряжение?

— Между порядком и хаосом. Внутренняя дихотомия, враждующие побуждения…

— Противоречия свойственны всей жизни разума, — кивнул Икарий. Он ступил на пролет моста, взмахнул руками — и полетел в сторону.

Маппо выбросил руки и успел схватить Джага за дергающуюся пятку. Притянул обратно на мост. — Ну, — пробормотал он, — это был интересный опыт. Ты ничего не весил. Легкий, как пылинка.

Джаг встал на ноги — медленно, опасливо. — Я переволновался. Похоже, все-таки придется лететь.

— Но зачем построен мост?

— Не понимаю. Может, вызывающий невесомость механизм сломался или потерял точную настройку.

— То есть у мостов кончился срок годности? Возможно. А видишь поручни, идущие вдоль его сторон — не вверх, а вбок? Низкие, но если ползти, можно хвататься руками.

— Да. Двинулись?

Ощущение не из приятных, подумал Маппо, ползя за вырвавшимся вперед Икарием. Тошнота, головокружение, странное желание ослабить хватку и отдаться на волю порожденного мышцами толчка. Непонятно, где верх и низ. Временами Маппо казалось, что они лезут вверх по лестнице, а не ползут по почти горизонтальному мосту.

Впереди замаячил узкий и высокий вход, конечный пункт моста. Перед ним тихо плавали куски выбитой двери. Выбивали ее снаружи.

Икарий достиг порога и встал. Через миг Маппо присоединился к нему. Оба уставились в темноту.

— Чувствую… великую… смерть.

Маппо кивнул. Вытащил палицу, глянул на ее усыпанную шипами голову и прицепил рукоять к поясу за ремешок.

Икарий пошел впереди.

Коридор оказался столь же узким, как и дверь. Стены из неровного черного базальта, покрытого каплями росы, пол опасный из-за хаотически выпирающих узлов и выступов; впадины, полные замерзшего, трескавшегося под ногами льда. Первые сорок шагов они шли более — менее по прямой. Глаза успели приспособиться к тьме.

Открытое пространство. Новый громадный зал в сердце крепости. Тяжелый крест из связанных бревен черного дерева заполнял помещение, и на нем был распят дракон. Давно мертвый, замороженный, но теперь оттаявший и начавший разлагаться. В горле дракона железный штырь толщиной с торс Маппо, вбитый над грудиной. Аквамариновая кровь покрыла раны и все еще вытекала, медленно и безостановочно падая на пол каплями размером с кулак.

— Я знаю этого дракона, — шепнул Икарий.

"Откуда? Нет, не спрашивать!"

— Я знаю этого дракона, — повторил Икарий. — Соррит. Ее аспектом был Серк. Садок неба. — Он закрыл лицо руками. — Мертва. Соррит убита…

— Самый восхитительный трон. Нет, не восхитительный. Самый горький, мерзкий, невкусный. О чем я думаю?

— Ты не думаешь, Кодл. Никогда не думала. Не припоминаю никаких тронов. Какой трон? Это точно ошибка. Неапсалар плохо расслышала, вот и все. Совсем плохо расслышала, полнейшая ошибка. К тому же на нем кто-то сидит.