Юлия Кулинченко - От топота копыт [СИ] Страница 40

– Итка, ты здесь?

– Здесь.

По забору стегнула веревка с крюком и, через минуту парень перемахнул на мою сторону. На радостях я бросилась обнимать травника. Грай возмущенно зашипел:

– Ты меня тут сразу удавить решила? Пусти!

Смутившись, ослабила захват.

– Я уже боялась, что ты не придешь…

– Бросишь тебя, как же, – парень деловито сматывал веревку. Пойдем, нам к задней двери надо.

– Куда?

– На выход. Ты думаешь, в общине только центральные ворота есть? А на огороды и к речке кентавры через весь Круж обходят? Я тут днем все облазил. Там калиточка и спуск к Ороше.

– Ну, калиточка, – я с сомнением покачала головой, – на ней же, небось, замок пудовый болтается?

– А вот на случай замка… – Грай поковырялся в кармане рубахи. В лунном свете тускло блеснула маленькая, едва ли с ладонь, пилочка.

– Ты его что этой зубочисткой пилить собрался? – скривилась я.

– Именно этой! Ты хоть знаешь, что это такое? – парень опасливо обернулся и сбавил голос до еле слышного.

-Ну?

– Баранки гну. Орстовая она. Любое железо как горячий нож масло. Еле сторговался с местными кобольдами.

– Так она же…

В груди шевельнулась удивленная «жаба». Удивленная, хотя бы потому, что даже на маленький кусочек пилочки денег у нас никогда не хватило бы. Орст в Каврии находился под запретом. Редкий металл добывали кобольды где-то в глубине ледяных гор. При должной обработке он придавал кованым вещам совершенно особые свойства. Невероятная режущая способность была мелочью по сравнению с чувствительностью к магии. Вещи ярко светились, указывая даже на самые малейшие магические эманации. Неудивительно, что весь добытый орст строго учитывался, и шел исключительно на нужды магикула и амулеты для поисковых отрядов. Стоимость его из-под полы доходила до сотни злотов за малюсенький кусочек, соразмерно суровости наказания. Я представила солнечный блик на палаческом топоре и, передернувшись, потерла шею.

Грай слегка хлопнул меня по крупу и опасливо зашептал:

– Двигай копытами, давай. Сколько можно на самом виду топтаться.

Словно в ответ на его слова дверь в одном из домов заскрипела, и на улицу вышел потягивающийся китоврас.

Травник вцепился мне в руку и потянул вниз под защиту чана. Стараясь не застонать от боли в ноге, послушно улеглась. Помогло мало. Если Грай удобно распластался на траве, то моя голова предательски возвышалась над краем купальни. Белобрысая грива в темноте отсвечивала не хуже сигнального факела. Еще через секунду мне на голову плюхнулась пахнущая потом тряпка. Я возмущенно дернулась, запястье тут же сжали до синяков. Сообразив в чем дело замолкла и крайне вовремя. До слуха уже донеслись фыркающие звуки и плеск воды. Основательно и с удовольствием умывшись, Ветан утопал к воротам. Грай сдернул с меня свою рубашку, и мы стреканули в противоположную сторону.

Искомая калиточка обнаружилась почти сразу. Как и ожидалось замок на ней по внушительности мог посоперничать разве что с запором на королевской сокровищнице. Если бы не орстовая пилка, можно было бы сразу разворачиваться и уходить досыпать, а так, через минуту мы уже выскочили за ограду.

Улепетывать в темноте по откосу, то еще надо сказать удовольствие. Я беспрестанно спотыкалась, сквозь зубы поминая Свия. Ноги подворачивались, в передней правой угнездился клубок тупой боли. Вопреки всем ожиданиям, травник начал загибать обратно в селение.

– Грай? А мы что, не в лес идем? – в край запыхавшись выдохнула я

– Нет, обратно в Круж. В лесу в первую очередь искать будут!

– Да кому я нужна! Искать в такой темени!

– Ты может и не нужна, а мне кобольдам пилку вернуть надо! За меня Любимка поручилась. Да, и иначе пообещали из-под земли достать и в горн живьем запихнуть! А они могут!

Из сбивчивых объяснений травника, удалось кое-как восстановить картину прошедшего дня.

После моего бесславного «пленения», Грай немного побуянил у забора общины, получил порцию ругательств от Ветана и убрался только после обещания китовраса: «Самолично по загривку навешать». Стоило только отойти от ворот, как объявилась Любима. Девушка все это время наблюдала за происходящим с безопасного расстояния. Она-то и надоумила травника проверить ограду по периметру. Запасной выход обнаружился довольно быстро. Застряли заговорщики на проблеме замка.

Любима частенько бывала в общине, пока не началась эпидемия, и не случилась история с китоврасом, и замок на калитке помнила совершенно ясно. К сожалению, прочие варианты моего вызволения пришлось отмести практически сразу. Рыть пятиаршинный (в меньший бы я не поместилась) подкоп было некогда, да и небезопасно. Смотровую площадку еще никто не отменял, а среди белого дня личности с лопатой сосредоточенно копающие землю у ограды вызвали бы справедливые подозрения. Грай подумывал было попытаться перенести меня через забор с помощью магии, но поисковых отрядов в последний день ярмарки в Круже хватало и подобный колдовской всплеск точно не остался бы незамеченным. В итоге, недолго посомневавшись, девушка призналась, что слышала, якобы у кружанских кобольдов припасено немного орста.

Как и следовало ожидать, кобольды из местной кузнечной гильдии и слышать не слыхивали не о каком орсте и с ходу попытались выставить травника за дверь. Если бы не ярое попечительство знахарки, за которой тянулся внушительный перечень былых заслуг и не обещание годовой бесплатной помощи гильдии, сидеть бы мне до сих пор под замком.

Теперь же девушка ждала нас на ярмарке, что бы забрать пилку и отдать сумку с запасом трав и провизией на первое время.

– Слушай Грай, – пропыхтела я, оскальзываясь на травянистом склоне. – Неужели тут люди такие доверчивые. С чего она взялась нам помогать? Она же нас два дня всего знает? А вдруг мы бы умыкнули эту пилочку с концами?

– Хочешь сказать… – травник даже приостановился, возмущенно обернувшись на меня, – я что на вора похож что ли?

– Да нет, что ты! Я просто…

– А я непросто. Рыцарь никогда не опустится до воровства! Тем более у беззащитной девушки!

– Я открыла было рот, напомнить Граю, что рыцарем он так и не стал, но вовремя спохватилась.

Дальше мы бежали молча. Травник дулся, а я мучалась угрызениями совести. Ну какой, спрашивается Свий меня неблагодарную за язык тянул!?!

Над Кружем разливалось яркое факельное зарево. Ярмарка подходила к концу, и торговля в последний день происходила обычно до самого рассвета. Я было озадачилась, как мы попадем обратно в селение, но травник споро провел меня какими-то буераками и условно постучал в неприметную дверцу в кружанском заборе. Открывший нам мужик имел такую откровенно бандитскую внешность, что я даже вопросов задавать не стала. Блеснула и исчезла в огромной ладони серебрушка за вход и, через пару минут мы уже были на ярмарке.