Убить Первого. Том 3 (СИ) - Фаатович Иван "Wisenheim" Страница 38

— Мы договорились работать сообща! — рыкнул он, и воздух в пещере ощутимо потяжелел, — мирно! Если начнёте драться, убью обоих!

— Засунь эти проповеди себе в зад, — огрызнулся Мао и, злорадно оскалившись, хлопнул в ладоши, обрушив на бывших сокамерников самый мощный ментальный удар, на который был только способен. Лаут и Самир схватились за головы, скривившись от жуткой боли, а Мао, воспользовавшись короткой заминкой, скрылся в соседней пещере.

— На помощь! Господин мёртв, твари вырвались из клети! — кричал он, убегая прочь, и уже через несколько мгновений в темницу ворвались поднятые по тревоге стражи рудника.

— Клянусь… я убью эту тварь, — прошипел Лаут, перехватывая поудобнее трофейное копьё.

— Занимай очередь, человек… — мрачно добавил Самир, выдохнув из пасти язычок пламени.

Бой за свободу только начинался…

Глава 75. Резня под Железной горой

— Уже занял, и я в ней первый, — огрызнулся Эдван и, не желая более пререкаться с тигром, ринулся в бой.

Поступок Мао и фигуры обезьян, ворвавшихся по тревоге в темницу, стали для Эдвана последней каплей, доведя и так невероятно злого юношу до состояния бешенства. Мгновенно преодолев расстояние до стражей, он отправил первого пинком обратно в тоннель, второго насквозь пронзил копьём и, сорвав с пояса обезьяны короткий клинок, обезглавил третьего быстрее, чем тот успел сообразить, что случилось с его товарищами.

Не теряя зря времени, парень помчался дальше, в тщетной надежде ещё догнать проклятого кошака и закончить наконец то, что начал в день их схватки у ледяной пещеры. Неудержимая ярость клокотала в груди, атра, подпитываемая злобой бурлила в сосуде, выплёскиваясь наружу множеством мелких электрических разрядов, что бегали по коже Эдвана. Он ворвался в соседний тоннель, влетев прямо в толпу поднятых по тревоге стражей, да простых рабочих, что не успели убраться с дороги, и без всякой жалости обрушил на них всю мощь контракта.

Белые молнии вырвались из рук юноши, мгновенно убив сразу четверых бойцов. Длинный, узкий тоннель вздрогнул от жуткого грохота, заставляя обезьян, которые ещё совсем недавно были полны решимости во что бы то ни стало убить вырвавшегося на свободу раба, убегать в ужасе. Большинство фоциан, что трудились на руднике, не могли похвастаться высокой ступенью развития. В небольшом посёлке при руднике у Железной горы находилось всего несколько мастеров Пруда, и все они, разумеется, не спешили отягощать себя надзором над рабочими и пленниками, предпочитая проводить время за более полезными занятиями. И потому, вырвавшийся на свободу Эдван стал для представителей обезьяньего племени самым настоящим ночным кошмаром — безжалостным олицетворением неумолимой гибели. Худой и стремительный, как живая молния, он с невероятной скоростью продвигался вперёд, беспощадно убивая каждого, кто попадался ему на пути. Одарённый или нет, старый или молодой, всё это для юноши не имело значения. Он даже не вглядывался в их лица — каждая тварь, что держала в руках копьё и не успела убраться с дороги разъярённого сгустка злобы, в который превратился юноша уже через мгновение падала на землю с дырой в голове, или испепелённая сверхмощным зарядом электричества.

Прорвавшись сквозь десяток отважных стражей в главную штольню, парень увидел вдалеке, у самого выхода на поверхность, спину чёрного кота и незамедлительно помчался следом. Здесь, в относительно широком ходу, на его пути почти не попадалось противников — все обезьяны в ужасе бежали прочь, в глубь пещеры, моля своих богов о том, чтобы бывшие пленники не стали рыскать по лабиринту вырытых ходов в поисках мести. Однако, они забыли о том, что не только человек вырвался из заточения, и уже через несколько мгновений после того, как фигура юноши исчезла из полумрака тоннеля, где-то в глубине пещер раздался протяжный волчий вой, а на стенах появились всполохи яркого пламени.

Эдван на огромной скорости вылетел из тоннеля, преследуя Мао, однако тут же едва не напоролся на копьё огромной седой обезьяны. Фигурой эта тварь чем-то напоминала Яго, такие же огромные ручищи, тонкие ножки и мощные мускулы. Седой солдат носил меховую безрукавку с нашитыми на ней железными пластинами. Лишь чудом избежав опасного наконечника, Эдван огрел врага молнией и, разорвав дистанцию, воспользовался небольшой заминкой, чтобы бегло осмотреть окружающую обстановку.

Выход из штольни находился прямо на склоне горы, в окружении серых скал, укрытых снежными шапками, неподалёку от входа в посёлок, где обитали рабочие с рудника. Там, на единственной улице ныне собиралась толпа воинов под руководством обезьяны в красной безрукавке с длинным клинком в толстых лапах. Слева, у огромной ямы, которая, очевидно, и служила ареной для боёв, на окровавленном снегу лежало с десяток мертвецов, а над ними неистово рвали друг друга две смазанные тени. В одной из них Эдван узнал Мао.

Похоже, мерзкий котяра пытался сбежать, но напоролся на врага, не уступающего ему ступенью. Взглянув на грузного воина с седой шерстью, который достался ему в противники, Эдван злобно оскалился и воинственно крутанул копьём, принимая боевую стойку. Чтобы не дать проклятой рыси уйти, он должен был разобраться с ним быстро. И, желательно, не затратив много сил.

— Я заставлю тебя заплатить за каждого, человеческое отродье, — пробасила обезьяна, гневно раздувая ноздри.

Однако, для Эдвана время разговоров давно закончилось и парень помчался вперёд, бросив во врага молнию. С диким грохотом раскалённая электрическая дуга ударила в голову твари, Эдван тут же сделал выпад, целясь в голову, но копьё поразило лишь воздух, обезьяна каким-то чудом успела уклониться! Уже через мгновение в лицо Эдвану неслось остриё вражеского копья, а земля под ногами вдруг стала мягче, податливей, словно болотная грязь. Почувствовав неладное, Эдван прыгнул назад, выпустив через ноги немного атры в почву. Со звонким стуком в воздухе столкнулись копья, наконечник вражеского оружия полоснул парня по плечу и несколько капель крови упали на белый снег: коварная стихия сумела задержать его на долю мгновения.

Стоило Эдвану только коснуться твёрдой поверхности, как земля под ним тут же вспучилась, выстреливая ему в живот несколькими каменными шипами, а проклятая обезьяна вновь попыталась достать его выпадом копья. Лаут отпрыгнул, уклонившись в последний момент, но зверь не отставал, продолжая натиск. Наконечник копья то и дело мелькал в опасной близости от тела Эдвана, а земля под ногами то и дело разверзалась, вынуждая танцевать на краю ямы, смещалась, выводя из равновесия, хватала за ступни и выстреливала острейшими шипами, силясь поразить проворные ноги юноши. Седой воин наступал яростно и безжалостно, не давая человеку и мгновения продыху. Он обрушил на него всю свою немалую мощь, весь свой натиск, не оставляя пространства для контратаки…

От чудовищных ударов копья седой обезьяны дрожала земля, ударные волны сотрясали округу, вздымая в воздух тучи снега, однако, как бы неистово не наступал седой воин, как быстро бы не мелькало в воздухе его копьё, поразить вёрткого и шустрого словно живая молния парня у грузного стража не получалось. Каждый раз его оружие оказывались немного медленнее, проносилось буквально в волоске от тела человека. Так близко, что казалось, будто бы на ногах парня держит только удача и стоит совсем немного поднажать, чтобы она иссякла и человек, наконец, пал. Однако, вопреки всем усилиям седого воина, Эдван не падал, потому что на ногах его удерживала не вовсе удача, а мастерство. После многочисленных тренировок с Марисом, он прекрасно знал все слабые места контракта земли и с самого начала сражения выпускал атру через ступни в землю, затрудняя врагу манипуляции с почвой и поливал его молниями, мешая нормально сосредоточиться. И с каждой следующей минутой он всё больше и больше привыкал к движениям зверя, к его тяжелым, мощным ударам и прямолинейному стилю, к движению энергии в земле и оружии противника. Изучив чудовищные удары врага в достаточной мере, Эдван сразу же начал бить в ответ, лёгкими ударами копья прощупывая каменный панцирь противника и поддерживая в его глазах иллюзию собственной слабости.