Между добром и злом - Пан Борик Страница 29

***

Фреденбенг был несказанно рад своему доносу, а подарок ангелов стал носить на шее. Не передать словами как на него глядели бабы из местной деревня, нарекая того святым существом; их мужья говорили в точности противоположные вещи. Теперь, после того как дело было сделано, мужчина часто встречался с агентами из Генбурга, те всегда приносили ему безумные новости. Они утверждали, будто за деревней строится нечто невероятное по масштабам и грозное по натуре; упоминали сотни рабов ходящих в кандалах под розгами демонов. Всё это было похоже на бурную фантазию молодых людей, но их лица при этих рассказах, выражали неподдельную серьёзность. Благо кроме Фроденбенга никто о них не слышал, а он сам не хотел разносить слухи, но принял решения поставить в известность «Пятёрку из Милрита».

В тот день когда мужчина намеревался двинуться в уже знакомый трактир, его кастелян доложил:

— Господин, к вам прибыли особые гости. Они ждут в вашей комнате.

Замок барона был мал, но становился отрадой для глаз любого проходящего мимо. Он имел одну прилегающую к основному корпусу башню и небольшой дворик для езды верхом и тренировок в фехтовании. На этот самый дворик открывался чудесный вид с балкона в комнате Фреденбенга; он часто поутру глядел с него, отныне там стояла троица незнакомцев в белых одеяниях, подчёркивающих овал лицо и скрывающие всё остальное.

— Мы прибыли с предложением.

Узнав голос по ночам преследующий барона, ту самую мелодичную чистоту ноту, он склонился перед их ликами; одна из них улыбнулась, второй насупился, третья решительно двинулась в сторону мужчины. Присели на кровать, начался разговор и был он более обширный нежели изложенный нами вариант, но мы лишь передаём его суть, не уповая на достоверность каждого слова. Делегация ангелов предложила барону возглавить шествие против Витае и неугодных Господу дел. С каким энтузиазмом принял предложения мужчина! Ух, не передать словами какой решимостью он пылал. Если говорить коротко, то он согласился и в тот же час, стоило небесным ликам уйти, написал письмо товарищам по коалиции.

Тем же вечером они встретились «У Зюзи» и бегло решили что делать. Было принято решение собирать войска, поднимать каждого мужика и бабу, умеющих держать колун. Плата? Да за дела угодные Господу… Впрочем, нет, то был лишь фарс приправленный нашим видением ситуации. В самом то деле каждый из пяти баронов намеревался, нанять любого из желающих в свою армии, перед этим, безусловно, прибегнув к услугам профессионалов. Количество злати потраченное на сбор войск, хватило бы, чтобы построить второй Лутергог и Генбург в придачу. В итоге за несколько дней удалось собрать дружищу насчитывающую тринадцать десятков голов, из которых сорок профессиональные рубаки, прошедшие через множество битв. И пусть внешность у этих person была подозрительная, они были готовы сердце отдать за нанимателя, вернее за его злать. В полночь четвёртого дня, войска под командованием «Пятёрки из Милрита», восседающих на жеребцах, точно серафимы, несущие смерть неверным и огонь заблудшим, выдвинулись в путь.

Падший ангел

Иосиф чувствовал себя нашкодившим ребёнком; он не мог усидеть на месте, мочки его ушей пылали, а тело ныло тупой болью. Вместе с Мариетой он последовал за демоном, неким Золтецем, который и привёл их сюда — в старый шалаш на окраине Генбурга; здесь не было ничего кроме стога сена, не исключено, что на нём кто-то спал.

Изначально мужчина подумал, что они пропали и уже решился на отчаянный крик; быть может найдутся честные существа, готовые помочь ему избежать кандалов? Ведь если их поймают, постараются предупредить подобное: сломают ноги герою, а над ангелом надругаются. Ох, сколько историй в кабаках он слышал, о тех бедных душах пойманных в сети демонов. Но Золтец, кем бы тот ни был, не принялся трубить тревогу и даже сопроводил их сюда, следует заметить двигаясь украдкой, будто вор. После того как падший привёл их в лачугу, его внимание резко переключилось на блестящую заколку Мариеты, ту самую в форме звезды; именно её однажды пытался добыть Бенджамин, скрещивая клинки с Иосифом; то было дело годовой давности и до сих пор мысли о нём отзывались раскаянием. Вскоре демон заговорил:

— Мои дорогие друзья! Право, вы имеет такой вид, будто из заключения сбежали! — нарочно издевался Золтец, сопровождая свои слова активной жестикуляцией, будто бы показывал представление; золотые ювелирные изделия блестели на нём — Но я не верю в это! Ведь вы — самые благочестивые люди. Иосиф — существо попавшее в плен по ошибке, а так же особа, чьё имя я не знаю. Какая досада!

Мариета держалась спокойно, что нельзя было сказать о её спутнике. Homo объял жар, он волновался, боялся, был готов бросится на демона и совершить иные дурацкие поступки, лишь бы иметь шанс сбежать. Но вдруг палач стал спасителем.

— Так как вы существа честные, то я мог бы доверить вам один груз…

— Добрый господин… — начала Мариета.

— Ох, она назвала меня «Добрый господин», да я самый счастливый демон! — скрепил ладоши Золтец, после чего поднёс их к губам, как бы ожидая продолжения слов девушки.

— Я вижу вы решили торговаться. Моя благодарность вам за это, — она встала, слегка поклонилась и вновь взяла под руку Иосифа — Если есть дело о котором вам удобно говорить, прошу, начинайте.

Стойкость Мариеты была бесподобна, она хладнокровно говорила с тем, в чьих руках находится её жизнь. Девушка не боялась этого закутанного в простынь, с приклеенными, вбитыми, забинтованными тряпками закрывающими тело существа; напротив, она понимала всю ситуацию как нельзя лучше и если путём жертв удастся освободить homo, такой расклад станет самым оптимальным для ангельского лика.

— Прежде чем я начну, ваш друг в порядке? Я не врач, но кажется у него горячка.

И правда, Иосиф был в ужасном состоянии. Выше мы уже писали о болях доставляющих дискомфорт герою, но то были не просто ноющие синяки и кровоподтеки, кажется мужчина впал в некий транс, обречено глядя в одну точку. Телом он здесь, но возможно душа его бродит в бесконечных просторах вселенной.

— Он заинтересован в разговоре с вами — ответила Мариета; её пальцы обвили запястье героя.

— О, чудненько. В таком случае позвольте начать. Вы уже знаете, что моё имя Золтец и я граф в