Если бы юность умела…(часть 1 и часть 2) - Сергей Владимирович Арсеньев Страница 24

На уроке математики наша училка решилась на смелый эксперимент. Она вызвала меня к доске! Отважная женщина. То, что я с трудом понимаю устную речь и почти не могу писать, знала вся школа. Но училка математики также знала и то, что цифры и математические знаки я понимаю. Специально для меня она нарисовала на доске систему из трёх уравнений.

Что нужно делать у доски я уже знал — не раз видел, как другие ученики выходили туда и либо что-то рассказывали, либо писали на доске кусочком белого мела. Поэтому я почти не растерялся. Мне даже любопытно было самому попробовать что-то ответить.

Уравнения училка выбрала для меня до крайности примитивные. Я хоть больше и практик, но и теорией магии владею неплохо. Иногда я проводил довольно-таки нетривиальные научные исследования. И тогда мне часто приходилось решать достаточно сложные математические задачи. Чего стоит хотя бы последнее заклинание, что я применил в теле Исидора. Заклинание Переселения Души. Невероятно сложное и запутанное.

Поэтому я вышел к доске, взял кусочек мела и начертал на ней три искомых числа. Труднее всего было правильно выписывать цифры непривычной формы. Но справился, нарисовал. Хотя и корявенькие, но вполне узнаваемые местные цифры получились.

А училка недовольна. Что не так? Ничего не понимаю. Что-то бормочет. Стёрла мои цифры. Не нравится, что такие кривые получились? Ладно, повторю. Нарисовал ответ снова, на этот раз более старательно. Цифры получились немного ровнее. Всё равно недовольна. Опять стёрла. Я в третий раз нарисовал. Понравилось? Стёрла.

Да ну тебя нафиг. Сама тогда рисуй! Мне надоело. Я развернулся и ушёл на своё место рядом с Леной. А училка позвала вместо меня того рыжего парня, с которым меня в первый день хотели посадить, и тот минут десять разрисовывал доску мелом, изображая там математические символы. Он всё упрощал и упрощал эти и без того примитивные уравнения, доводя их простоту уже до абсурда. Вероятно, хотел, чтобы ход его научной мысли смог увидеть и оценить даже тупейший из лемуров. Самое забавное то, что в конце концов он пришёл к тем же самым числам, что и я. И нужно было так напрягаться? Я ведь сразу написал верный ответ. К тому же, с третьей попытки цифры на доске я начертал ещё даже более ровные и красивые, чем этот рыжий сейчас. Что не понравилось училке в моём ответе?..

Пятый и шестой уроки у нас сегодня — просто апофеоз глупости. Странности начались ещё до начала пятого урока. В класс, где он должен был проходить, прошли одни только девчонки. Все наши парни развернулись и толпой пошли куда-то по лестнице вниз. Это куда они?

Потом начался этот безумный урок, если его можно так назвать. На этот раз глупость туземцев перешла все мыслимые границы. Да я в теле Исидора, хорошо набравшись мухоморовки, был образцом здравомыслия и разумности по сравнению с тем олигофреном, что придумал такой вот урок.

В начале пятого урока училка раздала нам всем по небольшой тряпочке, к которой было пришито по полудюжине крупных пуговиц. Что-то сказала, и все девчонки взяли по паре валявшихся на столе ножниц и стали ими срезать пуговицы с тряпки. Ну, мне с ножницами возиться было лениво, так что я просто оборвал пуговицы с тряпки пальцами. Одна из пуговиц при этом, правда, сломалась. Но я сильно не огорчился. У меня ещё пять осталось.

А вот потом… Сначала я даже не поверил собственным глазам. Девчонки прицепили нитки к стальным иголкам и стали ими пришивать пуговицы обратно к тряпке! Зачем?!! Зачем вообще нужны пуговицы на этой тряпке? И раз уж они тут для какой-то загадочной цели нужны, то для чего мы только что их с этой же тряпки оторвали? Чтобы пришить вновь? Вершина идиотизма.

Прицепить нитку к иголке я смог легко. Подсмотрел, как это сделала Лена и повторил. А вот дальше дело не заладилось. Я проткнул иголкой ткань, нанизал на иголку пуговицу и протянул сквозь ткань нить. В руках у меня снова кусочек материи, пуговица и игла с нитью. Всё отдельно. Нить прошла сквозь ткань и пуговицу, даже не подумав остановиться. Повторил операцию. Опять та же картина. Нить проходит сквозь ткань и не останавливается. Но другие-то как-то ухитряются шить. Не понял. Что я делаю не так?

Наконец, увидев мои мучения, мне на помощь пришла моя вечная спасительница — Лена. Оказывается, на конце нити нужно сделать небольшой узелок. Тогда нить цепляется этим узелком за ткань и не проходит насквозь.

Я думал, что теперь всё, пришить пуговицу смогу легко и быстро. Но это оказалось совсем не так просто, как мне показалось! Все вокруг меня шьют. Некоторые пришивают уже вторую или третью пуговицу. А у меня никак не получается сделать больше одного стежка. Как они это делают?

Дело в том, что когда я пытаюсь продеть иглу в отверстие на пуговице со стороны ткани, то мне не видно, куда именно нужно втыкать иголку. Естественно, в отверстие я не попадаю, а попадаю или в свой палец или в тело пуговицы. Если нажать чуть посильнее, то игла протыкает пуговицу насквозь, делая в ней, таким образом, новое отверстие. Вот только самой пуговице такие отверстия прочности не добавляют. Так что она, получив с дюжину проколов, обычно ломалась. Иголки, кстати, тоже часто ломались. Они очень непрочные. Таким образом, за урок я смог сломать четыре из пяти своих пуговиц и семь иголок.

С последней пуговицей я решил не рисковать. Проколов её пару раз и сломав в ней очередную иголку, я решил сжульничать. Архимаг я или нет? Пуговица была сделана из материала, именуемого «пластмасса». Как я уже знал, этот материал можно расплавить подобно металлу. Поэтому я нагрел тыльную сторону пуговицы так, чтобы она потекла, и соединил её с тканью. Убедившись в том, что желеобразная часть пуговицы надёжно проникла между волокнами моей тряпочки и даже частично проступила с другой её стороны, я разрешил ей остынуть.

Когда перед звонком училка стала собирать у нас наши поделки, я с гордостью смог предъявить ей слегка оплывшую, но всё ещё узнаваемую пуговицу, намертво припаянную к тряпке. А из этой пуговицы торчал небольшой обломок последней из застрявших в ней